Александр Варго - Полночь

Он засмеялся. Смех был веселый и жизнерадостный, смех довольного всем ребенка, у которого дома полно игрушек, а по телику всегда свежие мультики. Сема заворочался, приходя в себя.

Катрин подошла ближе.

– Сколько я спала? – спросила она.

– Минут двадцать, может, больше, – сказал Валик. – А что?

Девушка не ответила – она смотрела на океан. Плавники. Их стало больше.

– Я за ними все время наблюдаю, – произнес Валик и снова подбросил вверх камень. Он шлепнулся на песок, образовав крошечную воронку. – Смотри, как их много стало.

– Когда сядет солнце, их будет столько, что вы не увидите океана, только одни акулы, – раздался голос Семы. Он елозил по песку, пытаясь принять сидячее положение. – Развяжите меня.

Валик покачал головой.

– Извини, это невозможно.

– Мы теряем время, – повысил голос Сема. – Вы же не дослушали меня!

– Лично я в детстве сказок начитался, – почесал нос Валик. – Что ты можешь сказать нового?

Катрин не верила своим глазам и ушам – Валик, этот рыхлый прыщавый увалень, тюфяк, стесняющийся собственной тени, сейчас разговаривал как совершенной чужой и незнакомый ей человек.

– Слушай, Катрин, а ты бы хотела, чтобы Марина снова была живой? И Влад? – спросил Валик.

Сбитая с толку странным вопросом, хиппи даже не нашлась что ответить.

– Ну же? – поторопил ее Валик, словно от ее ответа зависела судьба Вселенной. – Как тебе такая маза?

– Есть маза отфакать водолаза! – разозлилась Катрин. – Что за крейзовые вопросы, конечно, хочу! Можно подумать, ты не хочешь.

– А что ты могла бы дать взамен за их жизни?

– Валик, спустись на землю. «Что бы», «если бы»… Что бы ты делал, если бы у тебя рожа и жопа местами поменялись? Говорил бы жопой и какал ртом?

Валик снова рассмеялся и потянулся за камнем.

– Вы помните, что сказал Айс насчет острова? – снова подал голос Сема. Он торопился, боясь, что его перебьют. – Он назвал его Суловкс Онакуик. На самом деле он имеет другое название. Это те же слова, только наоборот. Киукано Скволус, вот как он называется.

– И что? – спросил Валик, равнодушно ковыряясь в носу.

– На языке древних это означает Акулий Плавник. Но это также имеет другое значение. Вечность. Потому что акулы – одни из немногих существ на Земле, которые живут со времен динозавров и практически не изменились. В их телах нет ничего лишнего, они функциональны и прекрасно приспособлены ко всем возможным эволюционным новшествам. И те акулы, которых вы сейчас видите, здесь не случайны. Посмотрите, вы когда-нибудь наблюдали такое скопление этих хищников у берега? Да еще абсолютно белого цвета?

– Опять ты за свое, – скривился Валик. Ему наконец надоело кидать камни, и он с интересом уставился на Катрин, которая не сводила глаз с океана.

– Развяжите меня. Клянусь, через пару часов будет поздно.

– А иначе что? Ты опять обосрешься? В знак протеста? – улыбнулся Валик.

Катрин медленно повернулась к парню. Ей явно не нравилось его поведение. Даже больше, чем увиденный сон.

– Тебя зовут Валентин? – сдержанно спросил Сема, которому тоже, очевидно, было странно слышать столь наглые и возмутительные слова.

– Тебе-то что? – огрызнулся Валик.

– Ты чего-то боишься?

– Не твое дело.

После этих слов Валик посмотрел в сторону деревьев, где час назад скрылись их новые знакомые, и повернулся боком к Катрин. – Как ты думаешь, этот Вячеслав любит ее? – неизвестно зачем спросил он. – Ну, Татьяну?

– Не знаю, – ответила девушка. Она начала что-то понимать, и, хотя в голове был полный кавардак от мечущихся мыслей, сквозь этот хаос отчетливо высвечивалась страшная догадка, словно готовящееся к удару цунами.

– А этот, как его… Эдуард? По-моему, он ухлестывает за Таней, – продолжал высказывать свои соображения Валик. Он что-то достал из джинсов и теперь повернулся к Катрин, хитро улыбаясь, как замысливший какую-либо пакость хулиган.

– Это их личные разборки, – сказала Катрин. Теперь она смотрела на Валика, на этого пухловатого, неуклюжего очкарика со смеющимися глазами. Обе его руки были спрятаны за спиной.

– И все же, – настаивал он.

– Катрин, не слушай его! – взволнованно сказал Сема. – С ним что-то не то!

– А мне кажется, у нас на глазах развивается бразильский сериал, – заговорщицки произнес Валик.

– Что у тебя в руках? – спросила Катрин.

– Угадай, – скорчил рожицу Валик. – Угадаешь – получишь конфетку. Не угадаешь… э-э-э… я отрежу тебе ногу. И мы съедим ее на ужин вместе с сухарями.

И он снова залился визгливым смехом.

– Покажи руки! – закричала хиппи, ее начала охватывать паника.

– Угадай, угадай, угадай, – запел Валик, немилосердно фальшивя. Маленькими шажками он незаметно подвигался к девушке.

В глазах у Катрин потемнело. Недостающие части мозаики в ее мозгу встали на свои места. Теперь она вспомнила все.

– Покажи свои руки, или я разобью твои телескопы, – сказала она, и Валик замолчал. – Это ведь к тебе тогда на дачу приходил Айс? Да, Валик? – свистящим шепотом спросила Катрин.

Сема вытаращил глаза и задвигал ногами, как паук, отодвигаясь назад.

– Точно, – выдохнул Валик и вдруг с необычайной ловкостью взмахнул левой рукой. Горсть песка попала девушке в глаза, и она, вскрикнув, схватилась за лицо. В следующее мгновенье Валик ударил ее в живот, и Катрин упала.

– Нет, остановись! – донесся откуда-то голос Семы.

Катрин пыталась сопротивляться, но сбившееся от удара дыхание и слезящиеся глаза, полные песка, существенно затрудняли эту задачу. Валик ударил снова. Хрустнуло ребро.

– Ах ты, паскуда! – завизжала Катрин, извиваясь. Ее ударили еще раз, и она закашлялась. А потом Валик наклонился к ней и точным движением воткнул в шею шприц, который он держал в руке.

– Все хорошо, – ласково проговорил он, вгоняя до упора иглу под кожу.

Катрин дернулась, чуть согнув иглу, но Валик, несмотря на свое телосложение, не ослаблял хватку, пока все содержимое шприца не оказалось в девушке. Спустя несколько секунд Катрин затихла.