Алексей Атеев - Холодный человек

– Да сколько угодно.

Сабуров вновь взял в руки прибор, сунул в одно ухо наушник и начал медленно ходить по поляне, водя рамкой по земле. Однако безрезультатно.

– На какую глубину проникает магнитное поле? – спросила подошедшая Вера.

– Согласно инструкции – до полутора метров. Но на деле, думаю, поменьше. Но за метр ручаться можно.

– А если клад закопан глубже?…

– Погоди, погоди!.. Сигнал поменял тон. Видать, что-то есть.

– Золото?!

– Далось тебе это золото! Дисплей показывает серебро. Видишь, написано «silver». Глубина небольшая, сантиметров двадцать, да и сам объект маленький. Скорее всего, монета.

Вера подняла лопату.

– Показывай, где копать?

После пятиминутных поисков на ладони у девушки лежал довольно большой черный кружок.

– Так и есть, монета, – констатировал Сабуров. – Ну-ка, дай взгляну попристальнее. – Он достал из кармана штормовки маленькую складную лупу. – Рубль 1924 года. Обронили, видать.

– Сколько он может стоить? – полюбопытствовала Вера.

– В зависимости от состояния…

– Хоть примерно?

– Рублей триста… От силы – пятьсот.

– Ерунда! – Вера размахнулась, собираясь зашвырнуть монету в кусты.

– Погоди, погоди, не торопись! – Сабуров перехватил ее руку. – Дай-ка сюда! Пригодится. И потом… Ты мне что обещала?

– Ну, что?

– А то! Сказала: найдешь клад, выйду за тебя замуж.

– А ты разве нашел?

– А разве нет? Это, по-твоему, что? – Сабуров подбросил монету на ладони.

– Жалкий рублишко.

– Экая ты шустрая. Жалкий… Почему же он жалкий? Изготовлен из серебра девятисотой пробы. Это тебе не какая-то там медяшка, а драгметалл, имеющий конкретную ценность, а значит, клад. Так что, мадемуазель, извольте выполнить ваше обещание.

– Тоже мне клад! Не нужно выдумывать! Клад – это нечто, имеющее весьма солидную стоимость. А никак не рубль.

– Мы не обговаривали стоимость найденного, – резонно заметил Сабуров. – Я выполнил свою часть договора и нашел ценности, теперь очередь за тобой.

– Обойдешься! Это никакой не клад. Ищи дальше. Вот когда отыщешь нечто по-настоящему стоящее, тогда и разговаривать будем.

– Хорошо. Ловлю на слове.

Сабуров шарил по поляне еще с полчаса. Вера, сидя на одеяле, служившем чехлом для металлоискателя, лениво наблюдала за ним. Ей стало скучно, захотелось есть. Она заглянула в пакет. Там лежали черный хлеб, кружок краковской колбасы, несколько вареных яиц, два плавленых сырка и яблоки. Имелась в пакете и литровая бутылка фанты.

«Запасливый», – с невольным уважением подумала Вера.

– Я яблочко возьму? – крикнула она.

– Можешь брать все, что угодно, – не оборачиваясь, отозвался Сабуров.

– И колбасу можно?

– Стоп! – выкрикнул Сабуров. – Есть!

– Что есть?! – Вера вскочила с одеяла и подбежала к кладоискателю.

– Не знаю… Кажется, золото. Но тоже немного.

– Глубина?

– Десять сантиметров.

– Это, конечно, не клад, но хоть что-то.

Вера вновь схватила лопату.

– Не торопись, не торопись… – повторял Сабуров. Чувствовалось, что он весьма увлечен процессом поисков. – Это, скорее всего, еще одна монета. Но золото и по размерам меньше серебряных рублей. Так что не спеши. Тщательно прощупывай каждый комок.

– Вот она! – воскликнула Вера. Пальцы девушки сжимали небольшой желтенький кружочек.

– Червонец, – заключил Сабуров, взяв у Веры монету. – Так, год какой?.. – Он вновь извлек лупу. – 1896-й. Ого! Это даже не червонец, а империал. Вот и надпись соответствующая имеется.

– Что такое «империал»? – поинтересовалась Вера.

– Тоже якобы десятирублевая монета, только несколько большего веса, чем обычный червонец. И реальная ее стоимость не десять рублей, а пятнадцать. Весьма редкая!

– Сколько стоит?

– Все-то тебе: «стоит»! Дорогая, можешь не сомневаться!

– Ну, сколько?!

– Так навскидку не скажу. Тысяч пять как минимум. Это по каталогу… Но на деле значительно больше.

– Тысяч пять – это рублей?

– Баксов.

– Долларов?! Ничего себе! А ты говорил: «Зря пришли, зря пришли!..»

– Таких бы монеток еще штук двадцать, и можно не работать.

– Но как она тут очутилась? Тоже, думаешь, кто-нибудь обронил?

– Сомневаюсь. Золото не роняют. – Сабуров задумчиво посмотрел на Веру. – Я вот что думаю. Возможно, клад действительно существовал. Но!.. – Он упер грязный палец в пасмурные небеса. – Его кто-то уже нашел. Причем, судя по всему, довольно давно. Вот тогда монету и потеряли.

– А если клад так никто и не нашел? – возразила Вера. – Ты обрати внимание на год. 1896-й. То есть монета отчеканена в самом конце девятнадцатого века, а клад закопан значительно раньше.

– Да откуда ты это знаешь?!

– Уж знаю.

– Ерунда! Если клад действительно существовал, то эта монета как раз из него. Двух мнений тут быть не может. Империалы были изъяты из обращения и заменены обычными червонцами. Поэтому их либо специально приберегали на черный день либо…

– Ну?!

– Либо хранили как сувенир. В карманах, уж поверь мне, просто так не таскали.

– Нужно искать дальше! – заявила Вера.

– Да я и так всю эту поляну прощупал.

– Полезай в ямы.

– Для чего?

– А если у тех, кто здесь копал, не хватило терпения и клад закопан глубже, чем они предполагали? Ведь прибора, чтобы определить, есть ли там что-нибудь, у них не имелось.

– Чушь!

– А ты попробуй. Сам же говорил: металлоискатель находит зарытый объект на глубине полутора метров. И ямы такой же глубины. Полтора да полтора, будет три. Глубже, я думаю, клады не прячут.

– Может, ты и права, – задумчиво произнес Сабуров. – Только я устал. И есть хочется.

– Так перекуси. Спешить-то некуда.

– Но уже начинает темнеть.

– У тебя есть фонарь.

– Я не понимаю, к чему такая спешка. Есть ли там клад, нет ли его… Все это можно узнать и завтра. Придем сюда с утра…

– Нет, только сегодня!

– Но почему?!

– Не спрашивай. Я так решила.

– Боишься, выкопаю без тебя? Клянусь, завтра спозаранку я заезжаю за тобой, мы едем сюда и продолжаем раскопки.

– И спорить не желаю. Сегодня мы должны поставить в этом деле точку.

Вера и сама не понимала причины своего упрямства. Что ей мешало согласиться с доводами Сабурова? Они были вполне справедливы. Возможно, раньше она бы так и поступила. Однако в последнее время с характером девушки что-то произошло. Упрямства добавилось, а здравый смысл куда-то исчез.

– Ладно, я согласен, – без особого восторга сказал Сабуров. – Только сначала нужно перекусить.

Почти совсем стемнело, только на западе виднелось малиновое пятно заката. Похолодало, стал накрапывать мелкий дождик, однако кладоискателям он был не помехой. Вера накрылась уже знакомой читателям плащ-палаткой, Сабуров поднял капюшон штормовки. Оба жевали колбасу и запивали ее горячим кофе.