Линкольн Чайлд - Кабинет диковин

Выходит, что двоюродному прадеду Антуану удалось сделать то, о чем он мечтал в юности. Он сумел продлить свою жизнь.

Последние остатки древнего рода Пендергастов – во всяком случае, те из них, кто был в здравом уме – считали, что Антуан скончался много лет назад. Скорее всего в Нью-Йорке – городе, где он скрылся в середине девятнадцатого века. Вместе с ним исчезла и значительная часть фамильного состояния Пендергастов, что вызвало сильное огорчение его потомков.

Но несколько лет назад, работая по делу о «бойне в подземке», Пендергаст (благодаря своему знакомому из публичной библиотеки Врену) случайно наткнулся на несколько старых газетных статей. В статьях говорилось о цепи таинственных исчезновений. Люди стали пропадать вскоре после того, как Антуан должен был прибыть в Нью-Йорк. В частности, из Ист-Ривер было выловлено тело со следами дьявольского хирургического вмешательства. Тело принадлежало какому-то бездомному бродяге, и преступление так и не было раскрыто. Однако некоторое время спустя неприятные детали позволили Пендергасту предположить, что убийство было делом рук Антуана. Эти детали говорили о том, что Антуан искал пути к бессмертию. А бесконечное продление жизни, как знали все родственники, было самой большой мечтой его юности. Просмотр более поздних газет показал, что произошло еще полдюжины подобных убийств. После 1935 года убийства прекратились.

Это означало, как предполагал Пендергаст, что Ленг либо преуспел в своих исследованиях, либо благополучно удалился в мир иной.

Второй вариант представлялся ему гораздо более вероятным. Тем не менее Пендергаст продолжал ощущать беспокойство. Антуан Ленг Пендергаст, бесспорно, был сумасшедшим, но сумасшедшим гениальным.

Поэтому Пендергаст ждал и наблюдал. Как последний представитель рода, он считал, что обязан хранить бдительность. Он не мог пройти мимо событий, говорящих, что его предок снова вынырнул на поверхность. Услышав о находке на Кэтрин-стрит, он сразу догадался, что случилось и кто стоит за этими старинными преступлениями. А когда было найдено тело Дорин Холландер, Пендергаст понял, что оправдались его самые ужасные предположения. Антуан Пендергаст реализовал цель своей жизни.

И вот теперь Антуан мертв.

Пендергаст не сомневался в том, что тело в стеклянном ящике принадлежало Антуану Пендергасту, который, перебравшись на север, стал именоваться Энохом Ленгом. Отправляясь в дом на Риверсайд-драйв, агент ФБР рассчитывал на то, что вступит в схватку со своим предком. Однако вместо этого он узнал, что его двоюродного прадеда вначале пытали, а потом убили. Некто неизвестный каким-то непостижимым образом сумел занять его место.

Кто расправился с человеком, назвавшим себя Энохом Ленгом? Кто сейчас держит их в заключении? Состояние тела предка говорило о том, что смерть произошла сравнительно недавно. Не более двух месяцев назад, но до того, как было найдено захоронение на Кэтрин-стрит.

Подобная хронология событий представлялась весьма и весьма любопытной.

Пендергаста беспокоило еще кое-что. С того момента, как он вошел в дом Ленга, его стало преследовать странное чувство. Ему казалось, что в деле есть еще какая-то тайна, какие-то невидимые связи, которые ему еще предстоит открыть.

Мимо следующей выходящей в коридор дворца памяти двери Пендергаст постарался проскочить как можно быстрее. Дверь вела в комнату брата, и он сам запечатал ее, чтобы никогда больше не открывать. Он торопливо зашагал дальше.

Коридор заканчивался широкой лестницей, ведущей в большой зал с мраморным полом. Высоко над полом, на прикрепленной к куполу потолка позолоченной цепи, висела тяжелая хрустальная люстра. Пендергаст в задумчивости спустился по ступеням. В одной из стен зала находилась двустворчатая дверь, ведущая в библиотеку, а в другой – арка, за которой в темноту тянулся длинный коридор. Первым делом Пендергаст осмотрел зал. Когда-то здесь была монастырская трапезная, однако в памяти Пендергаста зал навсегда остался хранилищем фамильных ценностей: тяжелых шифоньеров из розового дерева и громадных пейзажей кисти Бирстадта и Коула. Здесь же находились и не столь понятные фамильные ценности: колоды карт Таро, аппараты для общения с духами, оковы и цепи и сценический реквизит иллюзионистов.

Пендергаст огляделся по сторонам, и его снова охватило беспокойство. Он все еще никак не мог уловить новые и столь нужные ему связи всех элементов этого дела. Ответ находился где-то рядом и, казалось, ждал лишь момента, чтобы его увидели. Но каждый раз, когда Пендергаст думал, что нашел решение, оно снова ускользало.

Это помещение ничего больше сообщить ему не могло. Пендергаст решительно пересек зал и открыл дверь в библиотеку. Несколько мгновений он стоял на пороге, пожирая взглядом книжные шкафы. Верхние ряды книг – как подлинных, так и воображаемых – заканчивались под высоким, покрытым пятнами плесени потолком. Затем Пендергаст подошел к одному из шкафов, изучил его содержимое и, найдя нужную книгу, снял ее с полки. Послышался почти неуловимый для уха щелчок, и шкаф отодвинулся от стены.

...И в этот момент Пендергаст вдруг снова оказался в доме на Риверсайд-драйв. Он стоял в большом вестибюле среди экспонатов коллекции Ленга.

Пендергаст не знал, как поступить. Столь резких смен места и обстановки во время предыдущих путешествий ему испытывать никогда не доводилось.

Однако чем больше он вглядывался в укрытые саваном скелеты, тем яснее ему становилась причина необычного перехода. Когда он и Нора проходили в первый раз по помещениям дома Ленга: большому вестибюлю, длинному, с низким потолком, выставочному залу и высокой, в два этажа, библиотеке, – Пендергаст неожиданно почувствовал необъяснимую тревогу. Уже тогда он уловил во всей обстановке нечто знакомое. И теперь он понял, почему это произошло. В доме на Риверсайд-драйв Ленг воссоздал в свойственном ему мрачном и извращенном стиле старинный особняк Пендергастов на улице Дофин.

Похоже, ему все-таки удалось уловить жизненно важную связь, которую он искал во дворце памяти.

Антуан. О нем сказала при встрече тетя Корнелия: «Мне говорили, что он уехал в Нью-Йорк. Превратился в янки». Именно так и случилось. Но, как и все остальные члены клана Пендергастов, он не смог убежать от своего прошлого. И здесь, в Нью-Йорке, он создал свой – идеализированный – особняк, в котором можно было собирать свою коллекцию диковин и проводить эксперименты, не опасаясь быть потревоженным. В некотором роде это было то же самое, что и Мезон де ля Рошнуар, воссозданный им самим в виде дворца памяти.

Это по крайней мере не вызывало сомнений. Но беспокойство не проходило. Нечто важное по-прежнему ускользало от его внимания, хотя казалось, что открытие где-то очень близко. У Ленга была целая жизнь, вернее, несколько жизней, чтобы завершить создание своего кабинета диковин. И вот эта коллекция по естественной истории (возможно, самая богатая в мире) перед ним. И в то же время Пендергаст всем своим существом чувствовал, что она не завершена, что в ней чего-то не хватает. Целиком отсутствовал целый раздел. Или даже не раздел, а ее ядро – предметы, которые больше всего будили воображение юного Антуана Ленга Пендергаста. Для того, чтобы довести до совершенства кабинет диковин, в распоряжении Антуана – или Ленга – было полтора века. Так почему же отсутствует его важнейшая часть?