Линкольн Чайлд - Книга мертвых

Взгляд пронзительных синих глаз вновь устремился на специалиста по компьютерным эффектам.

– А вы что скажете, мистер Липпер?

– Сумеем.

– Рад это слышать. Надеюсь, вы будете информировать меня о том, как продвигается работа?

Липпер и де Мео кивнули.

Мензис взглянул на часы:

– Извините, Нора, но мне нужно успеть на поезд. Я позвоню вам позже.

Мензис и остальные ушли, вновь оставив Липпера наедине с де Мео. Липпер посмотрел на часы.

– Что ж, де Мео, я, пожалуй, тоже пойду. Хоть сегодня для разнообразия лягу в постель до четырех утра.

– А как же Даркмуд? – спросил де Мео. – Ты обещал собрать воинов к полуночи.

– Черт! – простонал Липпер. Нет уж, сегодня им придется штурмовать Сумеречный замок без него.

Когда Марго Грин проснулась, в окна клиники Фивершэм уже светило яркое послеполуденное солнце. С больничной кровати ей было видно, как огромные, напитанные влагой облака лениво плывут по синему небу. Откуда-то с реки Гудзон доносились крики водных птиц.

Марго зевнула, потянулась и села в постели. Взглянула на часы – без четверти четыре. Скоро придет медсестра с послеобеденной чашкой мятного чая.

На столике возле ее кровати лежали старые выпуски «Естественной истории», недочитанный роман Толстого, портативный аудиоплейер, лэптоп и номер «Нью-Йорк таймс». Взяв в руки газету, она открыла ее на странице с кроссвордом: может, удастся закончить его прежде, чем Филлис принесет чай.

Теперь, когда ее состояние перестало внушать опасения, процесс выздоровления в клинике приобрел упорядоченность, и она с удивлением поняла, что с нетерпением ждет четырех часов, когда можно будет поболтать с Филлис. Марго мало кто навещал – только мать и капитан Лаура Хейворд, и ей очень не хватало общения, почти так же, как работы.

Взяв карандаш, Марго занялась кроссвордом, но это оказалась одна из головоломок, публикуемых в воскресных приложениях, – с малопонятными определениями и туманными намеками, – а она была еще слишком слаба для серьезных умственных усилий. Через несколько минут Марго отложила кроссворд, и ее мысли вернулись к последнему визиту Хейворд и неприятным воспоминаниям, которые он пробудил.

Она очень смутно помнила все, что было связано с нападением, и это ее беспокоило. В памяти остались лишь не связанные между собой обрывки, из которых невозможно было составить целостную картину, – так бывает после кошмарного сна. В тот день она зашла на выставку «Священные изображения», желая еще раз проверить экспозицию индейских масок. Уже находясь рядом с ней, она почувствовала чье-то присутствие: в выставочном зале кто-то прятался. Этот кто-то следил за ней. Сначала крался следом, а потом напал. Она смутно помнила, как обернулась и, пытаясь защититься, замахнулась ножом для резки картона. Ранила ли она того, кто ее преследовал? Нападение злоумышленника было молниеносным: Марго почувствовала обжигающую боль в спине – и пришла в себя уже в больнице.

Она сложила газету и бросила ее на стол. Нападавший говорил ей что-то, но она ничего не помнила, и это угнетало больше всего. Его слова пропали, исчезли в темноте. Однако, как ни странно, она запомнила его глаза – они словно врезались в ее сознание, – и его отвратительный холодный смех.

Она заворочалась в постели, недоумевая, почему Филлис до сих пор не приходит, и продолжая размышлять о визите Хейворд. Та задала массу вопросов об агенте Пендергасте и его брате – человеке с необычным именем Диоген. Все это казалось странным: Марго не встречалась с Пендергастом уже несколько лет и вообще не знала, что у того есть брат.

Наконец дверь палаты открылась, и вошла Филлис. Однако в руках у нее не было подноса с чаем, а ее лицо, обычно дружелюбное, имело официальное и озабоченное выражение.

– Марго, к вам посетитель, – сказала она.

Марго не успела никак отреагировать – в дверях появилась знакомая фигура хранителя отдела антропологии доктора Хьюго Мензиса, одетого с обычной для него небрежной элегантностью. Его густые седые волосы были зачесаны назад, яркие синие глаза быстро обежали палату и наконец остановились на ней.

– Марго! – воскликнул он, быстро приблизившись к ее кровати, и его благородное лицо озарила улыбка. – Как я рад вас видеть!

– Я тоже, доктор Мензис, – ответила она. Ее удивление при виде посетителя уступило место смущению: для встречи с боссом она выглядела не лучшим образом.

Мензис, почувствовав неловкость больной, постарался ее успокоить. Поблагодарив Филлис, он подождал, пока сестра скроется за дверью, и присел у кровати Марго.

– Какая прекрасная палата! – воскликнул он. – И какой изумительный вид на Гудзон! Здесь волшебное освещение, которое уступает только Венеции. Вот почему река привлекает так много художников.

– Персонал больницы очень внимателен ко мне.

– Еще бы! Знаете, дорогая, я очень беспокоился о вас, как, впрочем, и весь отдел антропологии. Мы ждем не дождемся вашего возвращения.

– Я тоже.

– Ваше местонахождение было практически государственной тайной. До вчерашнего дня я даже не подозревал о существовании этой больницы. По правде говоря, чтобы проникнуть сюда, мне пришлось очаровать половину сотрудников. – Он улыбнулся.

Марго улыбнулась в ответ. Мензису нельзя было отказать в обаянии. Ей очень повезло с боссом. В то время как другое музейное начальство вело себя с подчиненными как феодалы с вассалами, Мензис был исключением – дружелюбный, восприимчивый к чужим идеям, всегда готовый прийти на помощь. Марго не могла дождаться, когда ее выпишут, это была чистая правда. «Музеология» – периодическое издание, которое она редактировала, без нее осталось совсем заброшенным. Вот если бы она только не уставала так быстро…

Сознание Марго стало туманиться. Усилием воли вернув его к действительности, она взглянула на Мензиса и увидела, что тот смотрит на нее с озабоченным видом.

– Простите, – сказала она, – я все еще немного слаба.

– Вполне естественно. Может быть, именно потому эта штука все еще вам необходима? – Он кивнул на капельницу у кровати.

– Доктор сказал, что это всего лишь мера предосторожности. В настоящее время я получаю достаточно жидкости.

– Хорошо, очень хорошо. Потеря крови стала тяжелым потрясением для вашего организма. Вы потеряли очень много крови, Марго. А ведь ее не зря называют жизненно необходимой жидкостью, вы согласны?

Она вздрогнула, по ее жилам словно прошел электрический ток. Слабость и оцепенение как рукой сняло.

– Что вы сказали? – спросила она.

– Я спросил: вы знаете, когда вас выпишут?

Марго успокоилась.

– Врачи очень довольны моими успехами. Через неделю-другую я смогу покинуть клинику.