Линкольн Чайлд - Танец смерти

И вдруг она услышала странный и ужасный звук: тихое, мучительное причитание, напомнившее ей предупреждающий кошачий вопль. Голос то усиливался, то затихал, пока неожиданно не набрал полную силу. Он выражал безраздельную муку. В нем не было ничего человеческого, это был вопль живого мертвеца. Такого страшного крика она никогда еще не слышала, и крик этот исходил от него.

Такси остановилось перед зданием «Таймс». Смитбек нетерпеливо подписал квитанцию кредитной карточки. Дорога обошлась ему в 425 долларов. Отдал квиток водителю. Тот взял его и нахмурился.

– А где чаевые? – спросил он.

– Шутишь? За эти деньги я мог бы слетать в Египет.

– Послушай, приятель, я плачу за горючее, страховку...

Смитбек хлопнул дверцей, вбежал в здание и подлетел к лифту. Ему нужно повидать босса, сообщить, что он в городе, убедиться, что с работой порядок, затем прямо в музей, к Норе. Было четверть десятого. Дома ее нет, значит, на работе.

Он нажал кнопку тридцать третьего этажа и ждал, пока лифт поднимется, а он, как назло, полз точно черепаха. Наконец приехал, и Смитбек понесся по коридору. Перед дверью Дэйвиса остановился только для того, чтобы перевести дыхание да пригладить непокорный хохолок. Волосы имели привычку задираться в самый неподходящий момент.

Сделал глубокий вдох и вежливо постучал.

– Открыто, – откликнулся голос.

Смитбек вошел в комнату. Слава богу: Харримана не было.

Дэйвис поднял на него глаза.

– Билл! Мне сказали, что ты в больнице Святого Луки, чуть ли не при смерти.

– Я быстро поправился.

Дэйвис оглядел его с ног до головы, прикрыл глаза.

– Рад, что ты выглядишь таким здоровым и счастливым. – Он помолчал. – Может, дашь справку от врача?

– Конечно, конечно, – заторопился Смитбек.

Он полагал, что Пендергаст должен это уладить, как и все остальное.

– Ты выбрал удачное время, чтобы исчезнуть. – Голос Дэйвиса звучал иронически.

– Я не выбирал, оно само меня выбрало.

– Садись.

– Да я на минутку...

– О, прошу прощения, я и не знал, что у тебя напряженное расписание.

Это было сказано ледяным тоном, и Смитбек решил сесть. Ему страшно хотелось увидеть Нору, но не стоило портить отношения с Дэйвисом окончательно.

– Брайс Харриман сумел во время твоей болезни взять все под свой контроль – и убийство Дучэмпа, и убийство в музее, так как полиция утверждает, что эти дела связаны...

Смитбек подался вперед.

– Прошу прощения. Вы сказали, убийство в музее? В каком музее?

– Ты и в самом деле отстал от жизни. В Нью-Йоркском музее естественной истории. Три дня назад там убили куратора...

– Кого?

– Неизвестный для меня человек. Не беспокойся, Харриман теперь этим занимается. – Дэйвис взял скоросшиватель. – А вот это я приготовил для тебя. Это большая история, я тебе честно скажу, Билл: боюсь поручать ее человеку со слабым здоровьем. Хотел и ее передать Харриману, только у него сейчас и так много работы. Его уже не было, когда двадцать минут назад пришла эта новость. Вчера ночью в музее произошло крупное ограбление. Последнее время там все время что-то происходит. У тебя там есть контакты, ты и книгу о музее написал, так что это – твоя история, хотя я о тебе беспокоюсь.

– Но кто?..

Он подтолкнул конверт Смитбеку.

– Ночью кто-то обчистил бриллиантовый зал, как раз когда в музее праздновали открытие выставки. В десять часов должна начаться пресс-конференция. Ты уже в списке. – Он глянул на часы. – Осталось полчаса, тебе лучше поторопиться.

– Насчет убийства в музее, – снова сказал Смитбек. – Кто это был?

– Как я уже сказал, кто-то незначительный. Новая сотрудница по фамилии Грин. Марго Грин.

– Что? – Смитбек схватился за стул.

Это невозможно. Невозможно.

Дэйвис тревожно взглянул на Смитбека.

– Тебе плохо?

Смитбек встал на трясущихся ногах.

– Марго Грин... убита?

– Ты что, ее знаешь?

– Да, – еле выдавил Смитбек.

– Тогда лучше тебе за эту историю не браться, – быстро сказал Дэйвис. – Писать статью о близком человеке, как говорил мой старый издатель, все равно что быть собственным адвокатом. Окажешься в дураках как юрист и как... эй! Куда ты пошел?

Нора завернула с Коламбус-авеню на 77-ю улицу и тут же почувствовала, что в музее случилось что-то необычное. Подъездная аллея музея была забита полицейскими автомобилями, машинами без опознавательных знаков, фургонами криминалистов. За первым кругом этих машин стояли фургоны телевизионщиков и толпа журналистов.

Нора взглянула на часы – без четверти десять. Обычно в такое время музей только просыпается. Сердце забилось: неужели еще одно убийство?

Она быстро пошла по дорожке к служебному входу. Полиция освободила ее для прохода музейных служащих и стояла, преграждая дорогу толпе любопытных. Очевидно, о том, что произошло, уже сообщили в утренних новостях, так как толпа все прибывала. Сама Нора в связи со вчерашним открытием проспала и радио не слушала.

– Музейный служащий? – спросил полицейский.

Она кивнула и вытащила удостоверение.

– Что происходит?

– Музей закрыт. Идите туда.

– Но почему?

Полицейский уже кричал на кого-то, и она почувствовала, как ее подталкивают к охраняемому входу. Там, кажется, собралась целая толпа. Манетти, яростно жестикулируя, требовал чего-то от двух незадачливых охранников.

– Прибывающие сотрудники, проходите в огороженную зону направо! – закричал один из охранников. – Готовьте удостоверения!

Нора заметила в толпе Джорджа Эштона и схватила его за руку.

– Что случилось?

Он уставился на нее.

– Да вы, наверное, единственный человек в городе, который ничего не знает.

– Я проспала, – раздраженно пояснила она.

– Туда! – кричал полицейский. – Музейные служащие, в ту сторону!

Бархатные веревки, отделявшие зевак и журналистов от вчерашних гостей, сегодня снова пошли в ход. В этот раз с их помощью направляли музейных работников к служебному входу. Охранники проверяли удостоверения и успокаивали раздраженных сотрудников.

– Кто-то ночью ограбил «Астер-холл», – задыхаясь сказал Эштон. – Вынес все. В разгар вечеринки.

– Все? И Сердце Люцифера?

– И Сердце Люцифера.

– Но как?

– Никто не знает.

– Я думала, что «Астер-холл» неуязвим.

– Так утверждали.

– Отойдите назад и стойте справа! – орал полицейский. – Через минуту вас впустят!

Эштон скорчил гримасу.

– То, что нужно наутро после пяти бокалов шампанского.

«Скорее после десяти», – подумала Нора, вспомнив, как вчера веселился Эштон.

Полицейские и музейные охранники проверяли удостоверения, задавали вопросы каждому сотруднику, затем отправляли в следующую огороженную зону перед входом.