Ольга Володарская - Мистика в жизни великих

Последний земной приют матушка Матрона нашла на подмосковной станции Сходня у дальней родственницы. Там она тихо скончалась 2 мая 1952 года. За три дня она поведала о своей близкой кончине и сделала все необходимые распоряжения. Согласно ее воле, погребена была на кладбище Свято-Данилова монастыря. Задолго до смерти блаженная старица предсказывала, что вначале могилку ее будут навещать лишь немногие и она запустеет, но через много лет люди узнают и пойдут толпами за помощью в своих горестях и, просьбами помолиться за них ко Господу Богу. Святая угодница обещала услышать всех и помочь всем, кто придет к ней. Еще раз перед смертью наказала приходить к ней и рассказывать, как живой, о своих скорбях. Всех, кто обратится к ней за помощью, Матронушка обещала «видеть, слышать и помогать» им, а еще «встречать при их смерти, каждого».

Минуло более 30 лет со времени кончины матушки Матроны, и к ее могиле на Даниловском кладбище ежедневно приходят и приезжают люди со всей России и из-за рубежа.

В 1998 году, вечером 8 марта, назначенная Русской православной церковью комиссия, в которой были судмедэксперт – врач и антрополог профессор Виктор Николаевич Звягин и ученый-историк – археолог Андрей Кириллович Танюкович, вскрыла захоронение. Так были обретены останки подвижницы благочестия блаженной старицы Матроны. После того как было окончено освидетельствование останков, подтвердившее наличие нерукотворного креста на груди усопшей, в течение всего Великого поста гроб с телом находился в надвратном храме во имя Св. Симеона Столпника в Свято-Даниловом монастыре. По окончании же поста, во вторую седмицу по Пасхе и накануне годовщины со дня преставления блаженной Матроны, после многих служб ее останки были торжественно препровождены в Свято-Покровский Ставропигиальный женский монастырь у Абельмановской заставы. Здесь они покоятся и поныне, и по-прежнему открыта дорога к Матронушке для всех недужных, духовными ли, телесными ли скорбями угнетенных, и чудеса исцеления продолжаются.

– Зачем вы проектируете такие причудливые шпили? При их высоте никто не увидит этой красоты, – спросил однажды архитектора архиепископ.

– Монсеньор, – ответил архитектор, – их будут разглядывать ангелы.

В этом – весь Антонио Гауди, создатель необычных сооружений. Каждое из них – откровение и вызов. Четырнадцать – в Каталонии, двенадцать – в Барселоне. Самое известное и одно из самых загадочных в мире – собор Святого Семейства – Саграда Фамилия. Загадка его – в незавершенности. Гауди начал возведение собора в 1884 году, но и по сей день строительство не закончено.

Даже в своей незавершенности собор поражает далекой от каноничности архитектурой. «Он вырастает из-под земли с каким-то геологическим упрямством, свойственным лишь горным породам. Он вызывающе инороден и архитектурному стилю города, и эпохе – даже нынешней», – свидетельствует очевидец. Башни в форме епископских митр, бескрылые ангелы на высоченных шпилях. Он словно соткан из пребывающих в пространстве природы замысловатых узоров, утонченной вязи рисунка, какой можно увидеть на крыльях бабочки, раковине улитки или паутине паука. Гауди был великим знатоком этих неброских, но изощренных форм и линий, которыми природа украсила «подданных» своего царства. Какая-то таинственная сила временами заставляла Гауди устремляться в горы, где он пропадал днями и неделями, со скрупулезностью ученого-энтомолога погружаясь в мир «малых форм».

Собственно, все творения Гауди можно назвать «инородными». Ибо и сам он был «не от мира сего». Слыл чудаком. Любил символизм слов, совпадения, магию чисел, света, звуков и цвета, обожал музыку Вагнера. Не терпел людей в очках. Избегал женщин. Может быть, поэтому в созданном им городе-парке для графа Гуэля Гауди установил гигантскую, но одну (!) скамейку. Попробуй-ка, поворкуй на такой. Дворец, который построил архитектор для того же Гуэля, объявлен ЮНЕСКО достоянием всемирной культуры. Вот как его описывает очевидец: «127 колонн, и все разные – легкие, скользящие, разнообразные. Одна из них завита настолько, что кажется, ее отжимают узлом. Это своеобразный знак или шутка. Потому что располагается она в прачечной. Взобравшись на крышу, вы увидите на крыше солнце, а выше – летучую мышь, цепляющуюся за луну. А над всем этим – ажурный греческий крест!» Не случайно Гауди при всей его фанатичной вере считают одним из родоначальников сюрреализма.

И все же имя архитектора прославил именно собор Саграда Фамилия.

Гауди шел всего 31-й год, когда он возглавил строительство собора. С самого начала работы архитектор отказался от детальной разработки проекта, чтобы не стеснять себя в полете фантазии на строительной площадке. Лишь только собор начал обретать первые очертания, Гауди переселился в него, оборудовав для жилья тесную комнатенку, заваленную инструментами и чертежными набросками.

По замыслу Гауди собор должен был быть на двадцать метров выше храма Святого Петра. А башни со шпилями – создавать ощущение безудержного устремления к небесам – наглядное подтверждение устремленности творца к Творцу.

Три фасада собора должны были воплотить три ключевые темы христианства: Рождество Христово, Страсти Христовы и Воскресение Христово. Каждый из фасадов предполагалось увенчать каменной короной с четырьмя башнями. Всего же взгляду потрясенного прихожанина должно было открываться восемнадцать башен: 170-метровая – являть собой изображение Христа, остальные – Девы Марии, евангелистов и апостолов.

Сорок лет были потрачены только на возведение фасада «Рождества Христова». Причина такой медлительности – в самом Гауди. Католик-иррационалист считал эту свою работу миссией, приравнивая ее к апостольской. Однажды на замечание, что он работает слишком медленно, Гауди ответил: «Мой заказчик не торопится».

Скажем больше: «заказчик» не только не торопил, но и «подсказывал» идеи. Не случайно Гауди избрал образ жизни отшельника-аскета, пищу вкушал самую скромную. Правда, сразу после назначения его на должность главного архитектора собора он какое-то время вел светскую жизнь: ходил в театры, кафе, прилично одевался, что совсем было ему не свойственно. Но ко времени Великого поста все эти «замашки» разом и навсегда исчезли. Как это часто бывало с Гауди, его пренебрежение к себе дошло до абсурда. Он обносился настолько, что прохожие стали подавать ему милостыню. Тогда друзья тайно сняли мерки с его обносок и купили ему новый наряд, который дон Антонио благосклонно принял.

Живя отшельником, Гауди часто погружался в трансовое состояние. Его посещали видения, в которых он видел детали собора. Только после этого архитектор продолжал работу, скрупулезно воплощая эти детали в реальности. Так же было и с Рафаэлем, который только тогда написал свою Мадонну, когда она сама явилась ему во сне.