Александр Варго - Приют

В последнем усилии он открыл дверцу автомобиля и ввалился внутрь салона. Задыхаясь, он захлопнул за собой дверь. В тот же миг дверь зацарапали черные лапы, и перед его насмерть перепуганным лицом появилась волчья морда. Закусив губу, Денис поднял пистолет и выстрелил. Глухое ворчание сменилось жалобным воем, и оскаленная пасть исчезла. Он поднял стекло до упора, после чего заблокировал дверь. Затем он закрыл вторую дверь со стороны пассажира, и в этот момент до его слуха донеслись чавкающие звуки. Мужчина застыл, чувствуя, как на его голове зашевелились волосы.

«Это Серега. Очнулся и жрет что-то», – в трансе думал он, поворачиваясь назад. Чавкающие звуки усилились, затем послышалось тихое рычание. Слабый лунный свет, пробивающийся сквозь деревья позволил ему разглядеть, что в приоткрытую заднюю дверь всунулась еще одна тварь – вцепившись зубами в лодыжку Сереги, она трясла ею, пытаясь вырвать кусок мяса. Со стороны могло показаться, что сонный Серега дрыгает ногой, пытаясь отогнать надоевшую ему дворнягу, которой вздумалось поиграть с его пяткой. Но Серега не спал, он был мертв, а дворняга была огромным волком, рвущим на части его мертвую плоть.

Денис дважды выстрелил. Первая пуля вошла в ногу Сереги, вторая попала волку ровно между глаз. Выпустив из пасти разодранную ногу трупа, животное сползло вниз. Денис нашел в себе силы дотянуться до задней двери и захлопнуть ее. Он успел заметить, что за окном появились черные тени, они бесшумно метались вокруг автомобиля, как ночные призраки.

В полном изнеможении он откинулся на сиденье и облизал сухие губы. Так вас, сучье племя. По крайней мере, первый раунд за ним. Пистолет выпал из ослабевших пальцев, и он провалился в спасительную темноту беспамятства.

Ярик проснулся около семи утра. Некоторое время он неподвижно лежал, всматриваясь в огромные ели, которые упирались своими мохнатыми верхушками в девственно-лазурное небо. Несмотря на раннее время, лес уже давно проснулся – слышался беспечный щебет птиц, где-то вдалеке упорно трудился дятел, со стороны реки изредка доносились всплески, производимые рыбами. Солнечный лучик, проникнув сквозь густые заросли, ласково коснулся кожи юноши. Ярик глубоко вздохнул и приподнялся. Рута, уткнувшись в его плечо, что-то пробормотала спросонья и приоткрыла глаза.

– Доброе утро! – улыбнулся Ярик.

– Привет, – хрипловато ответила девушка.

– Как спалось?

– Нормально, – отозвалась она. – Мне не в новинку спать на земле.

Рута выбралась из спального мешка. Достав из внутреннего кармана куртки расческу, она принялась за свои волосы.

– Пошли, ковбой, ополоснемся, – сказала она, закончив причесываться.

– Я проверю Митрича, – покачал головой Ярик, но она взяла его за руку:

– Проверишь после. Извини, но ты не пахнешь розами. Я не сделаю с тобой и шагу, пока ты не помоешься.

Ярик усмехнулся. Ладно, пять минут ничего не изменят, да и Митрич наверняка еще спит. Взявшись за руки словно дети, они вышли на залитую утренним солнцем полянку. В траве всеми цветами радуги сверкали и переливались в солнечных лучах застывшие капли росы, похожие на сказочные бриллианты. По реке перекати-полем неслись бледно-серые клочья тумана.

Посмотрев друг на друга, Ярик и Рута сорвали с себя одежду и нагишом с визгом бросились в воду, поднимая тучи брызг. У Ярика вмиг перехватило дыхание – вода не просто холодная, она была ледяная, будто еще ночью река была покрыта льдом.

Набрав в легкие побольше воздуха, молодой человек нырнул с головой в воду. Тело закололо миллионами игл, заставляя более энергично циркулировать кровь по сосудам и артериям, и эти ощущения были божественными. Уже запоздало Ярик подумал о том, что перебинтованную руку, в общем-то, не следовало бы мочить, но мысль тут же исчезла. Все – и рука, и Митрич с этой психопаткой Лаской, и даже мысль о том, что в этом виде их может застать Гена со своим батяней, – все отошло на второй план. Сейчас эти проблемы казались Ярику сущей чепухой, не серьезней прыщика на заднице. Юноша видел перед собой только Руту, ее восхитительно стройное, сильное, как у молодой пантеры, тело, медные волосы, жгучие выразительные глаза и мягкие, вкусные губы, слегка припухшие от вчерашних поцелуев… Ярик подплыл поближе и обнял девушку. Она обхватила его плечи руками, и их губы сошлись в долгом страстном поцелуе. Ярик крепко прижал ее к себе, сходя с ума от вновь охватившего желания; он начинал думать, что так было всегда и так всегда будет…

Когда они выбрались на берег, было уже полвосьмого. Одеваясь, молодые люди услышали шум работающей моторной лодки. Ярик замер. Звук шел со стороны лагеря Гены и его семейства.

– Давай в лес! – приглушенно скомандовал он Руте, и они нырнули в чащу.

Сквозь листву они увидели лодку, которая пролетела как метеор. Тем не менее Ярик успел разглядеть в ней троих человек, одним из которых был, несомненно, Гена. Ярику казалось, что паренек не сводит глаз с того места, где вчера им довелось повстречаться.

– Мы так и будем прятаться от всех, как крысы? – каким-то усталым голосом поинтересовалась Рута. Она пригладила мокрые волосы и спросила: – У тебя есть какие-нибудь предложения, ковбой?

Ярик все еще смотрел вслед умчавшейся лодке, затем перевел взгляд на девушку.

– Думаю, что есть. – Он зачем-то подергал за краешек мокрого бинта, с которого все еще капала вода. – Я вчера долго думал и кое-что вспомнил. Когда-то у нас была группа – так, ничего особенного. Мы больше были озабочены тем, как побухать и снять девочек, чем нашим творчеством. С нами был один паренек. – Ярик развязал шнурок, сдерживающий его густые волосы. – Дай расческу, – попросил он. – У этого паренька, Рената, есть небольшой домик, – продолжал он, расчесывая свою длинную гриву. – Вчера, когда я листал карту, я наткнулся на трассу № 78. Если ехать по ней на север, через пять-шесть километров будет Т-образный перекресток. Слева находится деревня Волино, рядом Разумово, там и стоит дача Рената. Так вот, эта трасса находится за этим лесом. Если нам повезет и мы преодолеем эти чертовы пять километров… – Ярик запнулся, словно испугался собственных слов.

Рута задумчиво смотрела на юношу, словно строгий профессор на экзамене, решающий, какую оценку заслуживает студент.

– Оговорюсь сразу, – сказал Ярик. – Ренат не мой друг. Он мне не брат и никакой другой родственник. Я не видел его два года, может, и больше. Мы просто играли с ним в одной группе, вот и все. Как-то раз я даже здорово отмутузил его, но, полагаю, он этого уже не помнит. Весьма вероятно, что его дача находится там и по сей день. Но я не исключаю и возможности, что от нее остались одни головешки – Ренат много курит. Может, он сам давно умер. Но для нас это единственный шанс затаиться на некоторое время, пока буря не уляжется.