Галина Полынская - Театр Эль Вагант

– Постараюсь выяснить как можно скорее.

Выйдя с территории, Инна снова стала заметно нервничать, не представляя, каким образом эта ситуация могла бы разрешиться.

– Есть варианты на выбор, – сказал Феликс. – Можем внести в систему информацию о том, что труп забрали. Можем привезти другой труп на замену, правда, он будет свежим, но кто там станет присматриваться, верно?

Девушка поперхнулась и в изумлении уставилась на мужчину.

– Скажите, что вы пошутили.

– Почему пошутил?

– Просто… как-то… Ладно, давайте вы ничего не говорили, я ничего не слышала. И делать мы тоже ничего не будем, в конце концов, лично меня эта история никак не касается. Пускай начальство разбирается с сотрудниками морга, сами выясняют, как тело проворонили.

– Как скажешь, – кивнул Феликс, направляясь к машине. – В таком случае вот еще что, сможешь забрать личные вещи покойного? Он же успел переодеться в гримерке, прежде чем скончаться, его ведь не голым привезли, должна быть одежда и, может, что-то еще, кольцо какое-то, цепочка.

– Хм-м-м… – девушка задумалась и сказала не совсем уверенно: – Попробую сегодня вечером или ночью. Как его звали?

– Всеволод Плетнев.

– Хорошо, постараюсь.

Феликс с Никанором сели в машину, но девушка не торопилась уходить. Она потопталась у открытой водительской двери и спросила:

– Феликс, неужели вы и вправду готовы были привезти труп на подмену?

– Моя дорогая, – ответил мужчина с теплотой в голосе, – я так ценю нашу дружбу и сотрудничество, что готов завалить трупами весь морг, если понадобится.

Лицо девушки расплылось в улыбке.

– Как же приятно слышать, – сказала она. – Это даже круче корзины роз, спасибо большое.

Они распрощались, Феликс захлопнул дверь и «Ауди S8» цвета амулет тронулась с места.

Глава 27

– Девать куды пакость енту? – произнес Никанор, продолжая брезгливо держать платок двумя пальцами.

Феликс открыл бардачок, достал пару салфеток и передал ему. Пока старик возился с упаковкой платка, он посмотрел на часы и сказал:

– Есть время где-нибудь перекусить, если ты голоден, и поедем в «Аптекарский огород».

– Пуделей скакать? – кисло уточнил Никанор.

– Именно.

– Не голоден я, – буркнул старик и положил бумажный сверток на приборную панель.

Проведя лишнее время в гигантской пробке, собравшейся благодаря сразу двум авариям, к «Аптекарскому огороду» они приехали к сроку. Оставалось всего полчаса на поиски укромного места, где старик сможет трансформироваться. Феликсу пришлось покрутиться по дворам вокруг ботанического сада, прежде чем нашлась подходящая подворотня. Припарковавшись так, чтобы просматривалась и улица, и подворотня, Феликс пожелал Никанору удачи, на что старик проворчал что-то невнятное и вылез из салона.

Не прошло и десяти минут, как из подворотни выбежал пушистый померанский шпиц с такой белоснежной шерстью, что она казалась голубоватой. Собачка запрыгнула в машину, уселась на переднее сиденье и посмотрела на Феликса желтоватыми глазами с вертикальными зрачками.

– А тебе идет, – усмехнулся Феликс.

Песик оскалил мелкие, острые, как у щуки, зубки, и сердито зарычал.

– Ладно, ладно, не ворчи, надо имя тебе придумать. Потапчик подойдет?

Песик отрицательно закрутил головой и чихнул.

– Хм-м-м… – Феликс задумчиво посмотрел в окно, затем снова на собачку. – Тогда – Ганс. Да, точно, тебя будут звать Ганс. Во время войны, в сорок третьем году знавал я одного…

Песик визгливо залаял, мужчина поморщился и включил зажигание.

На этот раз повезло найти парковку неподалеку от входа в «Аптекарский огород». Выйдя из машины, Феликс сунул песика подмышку и направился к ограде ботанического сада.

Необыкновенно теплая весна позволила раньше открыть для посещения дендрарий под открытым небом. На деревьях блестела клейкая юная листва, на клумбах красовались первоцветы и крокусы – яркие краски, яркие запахи – сад праздновал пробуждение к жизни.

Зайдя на территорию дендрария, Феликс посмотрел по сторонам и сказал песику, почесывая его за ухом:

– Что-то я зачастил сюда, совсем недавно был – в тысяча девятьсот пятьдесят втором году, когда метро Ботанический сад открывали. Станцию потом, году, кажется, в шестьдесят шестом в Проспект мира переименовали.

Висевший подмышкой песик зарычал и тявкнул. Никанору Потаповичу явно не хотелось выслушивать воспоминания директора в таком обличии и положении.

– Ладно, не ругайся. Как увидишь Марьяну, подбегай, крутись под ногами, гавкай погромче, и я подойду, – Феликс опустил собачку на дорожку. – Только не вздумай кусаться, женщины этого не любят.

Песик снова сердито показал острые зубы и потрусил вглубь аллеи. Феликс неторопливо последовал за ним, оглядывая окрестности. Если у Марьяны с подругой не поменялись планы, то скоро они непременно познакомятся.

Погода стояла прекрасная. Пусть налетали резкие порывы холодного ветра, но вечер был ясным, оранжевым от заходящего солнца. В этот час народу на аллеях собралось немного. Люди были еще тепло одеты, и среди них Феликс в одном костюме выглядел человеком, где-то забывшим пальто.

Из глубины центральной аллеи послышался звонкий лай, и Феликс ускорил шаг.

Марьяна Бакушинская оказалась весьма эффектной женщиной и выглядела даже лучше, чем на фотографиях: высокая, с прекрасной фигурой, ухоженным лицом, с которого косметические процедуры стерли возраст, и длинной гривой медовых кудрей, свободно падающих ниже лопаток.

Ее подруга выглядела гораздо скромнее, при этом была значительно моложе.

Заливаясь лаем, у ног женщин волчком крутился померанский шпиц, не давая двигаться дальше. Смеясь, они пытались погладить милый пушистый шарик, но песик ловко уворачивался.

– Ганс! – крикнул Феликс, направляясь к подругам. – Ты что творишь, негодник?

Марьяна с подругой обернулись, мгновенно оценили внешний вид мужчины в дорогом деловом костюме, и заулыбались ему.

– Ваша собачка? – уточнила Марьяна.

– Да, это мой Ганс, – Феликс подхватил песика на руки. – Прошу простить его дурное поведение, не понимаю, что на него нашло.

– Возможно, он хотел с нами познакомиться, – Марьяна кокетливо поправила волосы, пристально вглядываясь в лицо незнакомца и стараясь рассмотреть его за черными очками.

Затем она протянула руку, чтобы погладить шпица, но тот оскалился и зарычал.

– Тише, Ганс, спокойнее, – Феликс почесал его за ухом, – будь хорошим мальчиком, а то премии лишу.

Подруги рассмеялись и поинтересовались, что он имел в виду.

– Так я называю его любимое лакомство, – улыбнулся в ответ Феликс. – Не возражаете, если мы с Гансом составим вам компанию? Таким прекрасным дамам не помешает грозный пес, защитник в дремучем лесу, полном опасностей.