Терри Вест - Пикаро

Бин проснулся и глубоко вдохнул. Он был в лесу, сидел, прислонившись к дереву. Парень посмотрел на свою грудь. На рубашке была кровь и дыра, под которой не было раны. Бин провел рукой по коже на груди. Рана пропала.

Бин посмотрел налево, патрульные лежали рядом. Мертвые. Бину было жарко. Все его тело было, как в огне. Бин потряс головой.

Он поднял глаза. Пол был рядом. Он поставил пластиковую бутылку воды у ног Бина, склонился и посмотрел на него. На его лице было раскаяние, или что-то похожее.

— Прости, Бин. Я чуть не убил тебя, из-за показухи. Я не мог позволить тебе умереть. Не так.

Пол указал на правое плечо Бина. Бин закатал рукав и увидел там красноватую повязку. Он застонал и закрыл рану.

— Я укусил тебя туда же, куда укусили меня. У нас общая родинка. Я мог бы быть сволочью и укусить тебя за задницу. Это было бы отстойно, — сказал Пол. — Тебе больше не нужно беспокоиться. Ничто не причинит тебе вреда. И ты больше не будешь отключаться. Нарколепсия умерла с твоей человечностью.

Бин просто уставился на него, усиливающаяся боль сотрясала его изнутри. Он не мог говорить. Он был уверен, что от слов агония станет сильнее.

— Ты привыкнешь к укусу. Научишься жить с этим. Мой его и перевязывай каждый день, если сможешь. Чем грязнее становится укус, тем он болезненнее. Но это и близко не похоже на то, какую боль причиняет голод.

Пол указал на мертвых копов.

— Тебе стоит начать с них, пока они свежие. Это лучший способ для первого кормления. Они не будут сопротивляться. И не забывай, что тебе нужно делать, когда закончишь.

Пол провел по горлу пальцем.

— Не оставляй ничего, что могло бы снова встать.

Пол бросил сумку Бина рядом с ним.

— Я набрал две штуки из карманов Томаса и его команды. Половина в твоей сумке. Тебе стоит раздеться, когда будешь есть. Иначе одежды не напасешься. Вот вода, помоешься, когда закончишь.

Бин просто смотрел на него, как какая-то бездушная вещь.

Пол был вынужден сказать еще несколько слов.

— Добро пожаловать на вершину пищевой цепочки, Бин. Тебе не понравится, то кем ты стал. Ты не будешь презирать это. Ты будешь делать то, что естественно. Больше мы не увидимся. А если увидимся, то один из нас съест другого. Ты уже чувствуешь это?

Бин чувствовал. Это было глубокое разочарование от того, что у него нет сил действовать. Он стиснул зубы и кивнул.

— Придумай систему. И хотя я говорил тебе, что нас не поймают, будь осторожен. Всегда что-то происходит в первый раз.

Пол отряхнул плащ и пошел прочь. Затем вдруг остановился и оглянулся.

— Ты никогда не умрешь. И голод не умрет. Постарайся не забыть свое имя. Счастливого пути, партнер.

Он сделал два шага и исчез в кустах.

Бин закрыл глаза и оперся затылком о дерево. Его желудок казалось был залит кипящей кислотой. Он обнял себя и болезненно застонал, посмотрел на погибших патрульных. Затем снял одежду.

Бин вышел из леса, увидел пустую тропинку и сорок пятое шоссе. Ему было гораздо лучше.

Основной голод был утолен, но он все еще чувствовал его немного. Он не был уверен, что когда-нибудь сможет почувствовать себя сытым. Бин не чувствовал стыда за то, что сожрал копов. Он ничего не чувствовал. Он был пустым и холодным под кожей.

Жара не беспокоила его, хотя он знал, что, наверное, сейчас безумно жарко. Днем солнце печет тропинку. Самое проклятое жаркое время дня. Он решил все так же ехать в Эль-Пасо. Бин подумал, что Пол, может, все еще едет туда. Он надеялся, что да.

Бин пошел в сторону Хьюстона. Он решил, что поедет коротким путем, так как теперь ничего не боялся. Он шел вперед. Потому что за ним ничего не было. Бин не видел машин, направляющихся к нему. Но когда кто-то проезжал, он поднимал палец.

Он надеялся, что поймать машину не займет много времени. Аппетит Бина снова нарастал. Он решил придерживаться такой системы — чтобы все было справедливо.

Первый, кто остановится.