Терри Вест - Пикаро

— Недалеко отсюда есть автобусная станция. Менее опасно, чем автостоп, — предложил Пол.

Бин рассказал полу о нарколепсии.

— Дерьмо. Окей. Думаю, тебе нужно ехать. — Пол подумал секунду. — К черту. Я могу взять тебя с собой.

— В Даллас? — спросил Бин, посветлев лицом.

— Нет, чувак. В Эль-Пасо. Я никогда не был в пустыне.

— Я могу платить за бензин, — предложил Бин.

— Да, хорошо. Договорились. Пополам.

Дениз принесла два чека, бросила их на стол. Бин потянулся за своим, но Пол схватил его первым.

— Я заплачу. Оставь чаевые Дениз. И оставь хорошие чаевые. Она, похоже, хороший человек.

Бин последовал за Полом из закусочной. Их ждала ночь.

— Нам сюда. — сказал Пол. Он подвел Бина к красивому «доджу чарджеру» 69-го года. Он был черным, и капот выступал как акула-молот.

Бин остановился, чтобы полюбоваться.

— О боже, — сказал он. — Это лучшее, что я когда-либо видел. Все настоящее?

— Все, что имеет значение, — сказал Пол, гордясь своей маленькой дорогушей. — Сердце, с которым она родилась, все еще под капотом. Восьмицилиндровый 383 «строкер».

— Она прекрасна. Не хочу оскорбить ее, положив свою задницу на сиденье.

— Она видела много задниц, Бин. Не парься.

Пол отпер переднюю дверь для пассажира.

Бин забрался внутрь. Черный виниловый интерьер выглядел и пах новым. Пол закрыл дверь и подошел к месту водителя, сел в машину и завел ее.

— Хорошо, — сказал он, — Эль Пасо, мы едем.

Пол выехал на сорок пятое и включил фары.

— У меня был длинный день. Тут есть мотель примерно в часе езды отсюда. Если не возражаешь, я бы хотел поспать. Я бы позволил тебе вести, пока я сплю, но это, вероятно, не лучшая идея.

— Не лучшая, — согласился Бин.

— Расскажи мне свою историю жизни, Бин. Радио сломано, — пояснил Пол, регулируя зеркало заднего обзора.

— Да ничего такого. Во мне ничего особенного. И я не сделал ничего особенного.

— Я бы сказал, что мы все особенные. Но вот что сказать тем, кто действительно не. Сколько тебе лет?

— Девятнадцать.

— Ты живешь со своими родителями?

Бин усмехнулся.

— Нет. Они отреклись от меня.

— Ты никогда им и не принадлежал, — сказал Пол. — Большинство животных заботятся о своем молодняке, пока молоко в груди не высохнет. Некоторые животные бросают своих детей, как только те рождаются. Но люди? Они никогда не отпускают. Это неестественно. Родители? Они держат пальцы у тебя в мозгу, пока не умрут.

— Я был довольно диким. А они строгими, — сказал Бин.

— Чем они занимаются?

— Они стоматологи. У них практика в Маленьком Сайгоне. Вьетнамская часть Хьюстона.

— Так что же произошло? Почему они отвергли тебя?

— Больше чем одна причина. Самой большой была религия. Они стали баптистами. Начали ходить во Вьетнамскую баптистскую церковь. Я не смог. Это была чушь собачья. Они оставили «там джао» — три дисциплины, во Вьетнаме. Я мог понять, почему они покинули страну, но чтобы так выбросить всю систему верований? Я не смог войти на борт с Христом. Поэтому они выгнали меня, когда мне исполнилось шестнадцать.

Было кое-что еще. Но Бин решил оставить свою сексуальность в стороне. Его родители презирали гомосексуалистов. Они думали, что Бин психически болен. Их новая религия усугубила ситуацию. Он боялся, что этот разговор испортит настроение, поэтому он решил узнать больше о Поле.

— А что насчет тебя?

— Меня? У меня было не так сложно, как у тебя. Нормальные родители. Нормальное воспитание.

— Где ты вырос?

— Я родился в Канзасе, но моя семья много переезжала. Я был военным мальчишкой. Уверен, что люблю путешествовать с тех пор.

— Так что ты теперь делаешь?

— Я путешествую. Я блуждаю. Я заклятый бродяга. Или пикаро. Я предпочитаю это слово. Звучит получше. Я не знаю, как можно жить и умереть в одном месте, когда есть так много, чего можно увидеть.

— Ты богат? Как ты можешь себе это позволить?

Пол усмехнулся.

— Если мне нужна еда или бензин для моей девушки, я нахожу черновую работу. Я зарабатываю столько, сколько мне нужно, и двигаюсь дальше. Потому что я всегда должен быть в движении.

Вспышка фар осветила зеркало заднего вида.

— Похоже, кто-то пытается привлечь мое внимание, — сказал Пол. Он не выглядел обеспокоенным.

Бин повернулся к заднему окну. Все, что он видел, были огни автомобиля, который их преследовал. Он запаниковал. Подумал о Томасе и машине, которую видел у закусочной, когда Карен ушла. Могли ли они проследить за ним? Увидели, как он садится в фуру Джина и проследили за грузовиком до Мэдисонвилля? Он не был уверен. Он вырубился и не знал, преследовал ли их автомобиль.

— Может быть, они хотят обогнать? — предположил Пол.

Он опустил окно и помахал им. Машина дернулась к ним, начала обходить «додж».

Пол увидел машину раньше Бина.

— Привет! Хорошая «кобра»! Она красавица! Что у нее под блузкой? V-8 428?

Бин согнулся и вжался в дверь.

— Пол! Они собираются убить нас!

Бин видел, как один из людей Томаса направил пистолет из пассажирского бокового окна автомобиля.

— А ну остановись!

— Черт, — сказал Пол. — Воу, воу, полегче.

Пол заглушил двигатель. Кобра остановилась рядом с ним. Прежде чем он успел сказать хоть слово, двое мужчин открыли дверь и выхватили Пола с сиденья. Бин, все еще прижимаясь к своей двери, упал плечом в пыль, когда дверь дернули. Двое мужчин выволокли его.

— Тащите их. Я хочу немного уединения для этого шоу.

Бин узнал голос Томаса. Он почувствовал злость.

Прости меня, Пол. Ты умрешь из-за меня.

Его тащили несколько футов, Бин думал, что вывихнет плечи. Гравий больно царапал спину, пока его, наконец, не стащили на мокрую траву. Его бросили и он смог сесть. Бин посмотрел направо, Пол был тут же на коленях. Полная луна ярко освещала поляну. Их будут пытать и убьют в серебряном лунном свете. Это была вовсе не романтическая перспектива.

Томас стоял перед Бином. Четыре мексиканца стояли позади. Они носили грубые куртки. Томас был в кожаном жилете, на голое тело и в грязных джинсах. У него была непослушная, волнистая грива черных волос. Он переводил внимательный взгляд с одной жертвы на другую и поглаживал дубинки.

— Простите, я вас знаю, ребята? — спросил Пол. Он казался больше смущенным, чем испуганным.

Томас посмотрел на Пола, указал дубинкой на Бина.

— Что ты делаешь с этим желтым? Собирался трахнуть маленькую сучку? Хочешь эту цыпочку?

— Нет. Я просто подвожу его. Встретил его в Мэдисонвилле. И я не ебусь, как минимум, до третьего свидания.

Томас усмехнулся.

— Ты ведешь себя так мило для человека, который вот-вот умрет. Люди в вашем положении обычно умоляют. Сказал бы мне просто убить этого маленького педика и отпустить тебя. Что ты никому не расскажешь. Только это ничего не меняет. И всегда заканчивается одинаково.