Элизабет Ли - Ведуньи [litres]

Разумеется, он никогда ее дома вблизи не видел. Среди множества развалюх был только один дом с более-менее уцелевшей крышей, но и он наполовину врос в землю и словно присел, прижавшись к склону холма и готовясь вот-вот рухнуть. Никаких животных во дворе не было. Ничто не указывало на то, что здесь вообще кто-то живет. А между тем нижняя часть холма уже вся была покрыта светлячками огней: толпа с факелами все приближалась. И Дэниел, подавив страх перед неприкаянными душами тех, что некогда обитали в этих заброшенных лачугах, а теперь, лишенные плоти, наверняка проплывали сквозь пустые дверные и оконные проемы, паря над землей, в которую зарыты тела сотен людей, спрыгнул с седла, пробежал через заросший сорняками двор и принялся барабанить в дверь, моля Бога, чтобы этот дом оказался именно тем, который ему нужен. Наконец дверь отворилась, и на пороге показалась хрупкая женская фигурка. Однако он никак не ожидал услышать такой свистящий надтреснутый голос:

– Нечасто к нам настоящие джентльмены заглядывают, да еще и на коне, – сказала женщина. – Хорошая у вас лошадка, сэр. Вы за любовным напитком приехали? У меня как раз такой имеется, один глоток – и любая девушка слаще меда покажется. – Она внимательно оглядела Дэниела. – Ну, или мальчик, если кому мальчики больше по вкусу. – Она протянула ему плошку с какой-то вязкой серой кашицей, от которой исходил горьковато-сладкий запах.

– Где Сара?

Она шагнула к нему, и только тут Дэниел догадался, что эта худая растрепанная женщина с ввалившимися щеками и есть мать Сары. На него смотрели те же грозные глаза.

– Для моей Сары ты любовного напитка не получишь!

– Нет, я… Они идут за ней!

– Почему? Зачем идут? Кто идет?

– Люди. Целая толпа. И все страшно разгневаны. Говорят, она на Сэма Финча напала. Да вы посмотрите!

И он указал ей на цепочку огней, змейкой вьющуюся по тропе от подножия холма вверх. Впрочем, она уже и сама увидела их и все поняла.

– Глупый парень, так им Джон нужен, а не Сара, – сказала она, бросив плошку с месивом на землю и захлопнув хлипкую дверь, ведущую в дом.

А Дэниел все никак не мог понять, что значат ее слова. Так, может, Саре ничего не грозит?

– Но где все-таки Сара?

Ее мать уже решительно шагала куда-то в сторону леса. В морском бризе отчетливо чувствовался запах дыма.

– Сара в деревне. А ты для начала скажи этим людям с факелами, чтобы они подальше от моих дверей держались.

– А если Сара сейчас вернется?

– Это неважно. Ты к этому времени уже успеешь их развернуть, гончих псов этих. – Женщина вдруг охнула и бегом бросилась к лесу: – Ох… Энни!

Толпа приближалась. Теперь Дэниел уже хорошо слышал и топот ног, и громкие крики. В первых рядах шли взрослые мужчины; почти каждый из них хоть раз да бросил в его сторону издевательское замечание, а большинство и вовсе не желали его замечать. Они и сейчас его еще не заметили, он еще успеет уйти. Убежать в деревню. Отыскать там Сару… А потом останется лишь надеяться, что у нее еще будет какой-то дом, в который она сможет вернуться…

На мгновение Дэниел прижался лицом к теплой влажной шее кобылы, потом влез на кучу какого-то мусора – видимо, останки свинарника, принадлежавшего тем, кто жил здесь раньше, – и снова вскочил в седло. Оглянуться он не посмел; ему казалось, что духи прежних обитателей этих домов внимательно следят за каждым его движением. И он медленно поехал навстречу толпе.

Запах горящего жира и дыма напрочь забил даже запахи моря, приносимые ветром. Оказавшись перед толпой злобно скалящихся людей и пляшущими огнями факелов, кобыла всхрапнула, попятилась и чуть не сбросила Дэниела на землю. Он обнял ее за шею, шепча ласковые слова и пытаясь успокоить. Мужчины, шедшие впереди, остановились и даже слегка отшатнулись, опасаясь удара копытом. Ну что ж, во всяком случае, внимание их он к себе привлек.

Дэниел выпрямился. Открыл было рот, но слова не шли. Впрочем, через несколько мгновений он все же обрел голос, который, как ни странно, звучал с какой-то незнакомой уверенностью и был более звучен, чем обычно:

– Этот дом пуст!

– А с чего это ты, сосунок, вдруг вздумал скакать верхом к дому ведьмы? – Это спросил, конечно же, Гэбриел.

Дэниел спокойно смерил его взглядом. Он чувствовал себя правым, а оттого и сильным.

– Да вот понадобилось. Но, как я уже сказал, этот дом пуст.

Гэбриел хмуро молчал. В тишине было слышно, как трещат и шипят факелы, как разочарованно ворчит разогретая праведным гневом толпа. Не на такой исход они рассчитывали. Дэниел заметил в толпе своего отца. На его лице отражались, сменяя друг друга, самые разнообразные чувства, и оно показалось Дэниелу похожим на пшеничное поле на ветру.

– Не верьте ему! – вдруг крикнул Гэбриел. – Давайте сами весь дом обыщем!

– Обыскивайте, только время зря потратите. Да и с какой стати мне вам лгать?

Толпа загудела. Похоже, там сколько людей, столько и мнений, подумал Дэниел, изо всех сил стараясь держаться прямо и сохранять достоинство. Он крепко держался за гриву лошади, опасаясь, что она может снова поддаться панике и взбрыкнуть, а то и сбросить его на землю. Лишь понимание того, что он обязан защитить дом Сары, помогало ему подавить охватившую его дрожь.

– По справедливости наказать бы их надо! – крикнул кто-то. – Бедняга Сэм, может, уже при смерти.

– А может, и умер!

Пьяные от вина и жажды мести голоса звучали вразнобой, создавая дикую какофонию. Дэниел еще крепче обнял кобылу за шею, заметив, что она нервно прядает ушами и готова в любую минуту сорваться с места.

– Справедливости хотите? – громко спросил он, отчаянно пытаясь сообразить, что же ему говорить дальше. И с удивлением понял, что они вдруг притихли и готовы его слушать. – Так я вам скажу, кто и впрямь справедливого наказания заслуживает. Это магистрат Томпсон. Найдите его – и свое получите.

– Мы свое получим, когда ударом на удар ответим, – заявил Гэбриел.

Сердце у Дэниела билось так, словно хотело выскочить из груди. Он чувствовал, что ему их не убедить. Толпа уже вновь зашевелилась и стала придвигаться к дому.

– Погодите! – раздался в задних рядах чей-то голос, не особенно громкий, но странным образом исполненный значимости. Присмотревшись поверх голов, Дэниел увидел преподобного Уолша.

– Мастер Тейлор прав, – продолжал священник. – Справедливость праведные люди восстанавливают с помощью закона, а не кулаков.

Возразить Уолшу осмелился только Гэбриел:

– Око за око – разве не так учит нас Господь?

– А по-твоему, у тебя в деревне больше власти, чем у мирового судьи? – спросил священник.

Гэбриел собрался было ответить, но Дэниел не дал ему даже рот открыть.