Арсений Суворов - Поверьте один раз

— Это настоящий, остальные подделки. Жаль расставаться, но такова жизнь. — Его глаза выражали грусть. У нас трудно и достать, и продать такую вещь. Но сразу вам скажу, — он остановился. — Это не просто антиквариат. Это очень опасный антиквариат. Если вы найдете ценителя, то он может вам дать очень много. Но вы можете очень много потерять. Потому что этот нож нельзя продавать любому. Есть очень много людей, которые за обладание им отдадут все. Но есть и такие, которые за неправильное обращение с ним могут, — он снова остановился. — Ну, в общем, ищите клиента, я устал. Я даже могу скинуть цену и очень значительно. А вы почему назвали вашу контору V-666? Число зверя?

— Да. А иначе как еще можно привлечь внимание окружающих? — ответил вопросом на вопрос Александр.

— Человек создан природой. Свинья тоже. Температура тела, структура органов и прочая совершенно похожи. Свинья чрезвычайно умное животное. Зачем было природе создавать два таких не похожих наружно и совершенно одинаковых внутри существа? — продолжал спрашивать Иаред Моисеевич.

— Значит надо было, — кивнул головой Дима.

— Чтобы человек видел, как далеко он ушел от хлева. Или как близко он стоит к нему. Но, впрочем, каждый решает сам. Зверь он или человек. Сам он решает свою судьбу или его откармливают, чтобы зарезать.

— Но ведь человек тоже уйдет «туда».

— Разница в том, кем он будет жить. Если съесть один апельсин, то это вкусно. Если десять, то не очень. А если двадцать, то потом больно будет об этом вспоминать. И на одно удовольствие станет меньше, апельсины ведь больше не будут вызывать желания. Если послушать анекдот, а затем послушать грустную песню, то потом снова будешь смеяться от души. Чем дольше разлука, тем радостней встреча. Наркоман, приобщаясь к отраве, чувствует наслаждение, затем доза растет, он теряет способность к другим чувствам. Постоянно наслаждаясь, превращаешь наслаждение в обыденность. Только смена радости с горем наполняет жизнь. Основная проблема в том, что для радости надо трудиться, а горе само найдет. И люди, словно мотыльки, на свет летят и попадают в сети умелого ловца, а когда поймут, что это лишь мишура, то судьба предъявляет счет. Вот и вы так, пока играете, куда-то придете.

— Вы о чем? — спросил Александр подозрительно.

Иаред Моисеевич подошел, взял шкатулку, Александр уже положил туда оружие, закрыл крышку и положил ее обратно.

— Если купите этот кинжал, поймете. — Они встали.

Он проводил их до двери и долго задумчиво смотрел им вслед. Затем закрыл дверь. Подошел к шкафчику и вытащил шкатулку. Достал кинжал, взял его двумя руками за обе рукоятки, посмотрел задумчивым взглядом в окно и спокойно, профессионально вонзил себе в сердце. Словно раздумывая и немного шатаясь, пятясь назад, по инерции он сел на маленький диванчик. Заходящее солнце тихо заглядывало в окно.

— Ваш сын дома? — Двое молодых мужчин спортивного вида были не знакомы ей.

— Да. А что?

— Мы хотели бы поговорить с ним по поводу объявления.

— Какого объявления?

— Мама, кто там? — Александр появился в коридоре.

— К тебе, насчет какого-то объявления, — она обернулась. Один из них резко, почти оттолкнув ее, вошел.

— Спокойно, мы из милиции. Одевайтесь, пройдемте с нами.

— А что такое?

— Там узнаете.

Комната, куда привели Александра, была обычной комнатушкой размером три на четыре, небольшим письменным столом и дрянными стульями. За столом сидел худоватый, начинающий седеть следователь с безучастным выражением лица, оживившимся лишь на секунду в момент прихода Александра.

— Мне остаться, товарищ майор? — спросил сопровождающий.

— Да, — ответил тот. — Садись, — то ли предложил, то ли приказал он Александру, продолжая что-то искать в бумагах.

— Скажут мне, наконец, что же произошло? — Не выдержал Александр. — Я, в конце концов, в цивилизованном обществе живу. И имею право знать, почему меня вытащили из дома.

— И скажут. И в цивилизованном. И имеешь, — сочувственно глядя на Александра, произнес следователь, продолжая рыться в бумагах. Наконец, он закончил и вытащил какой-то чистый бланк. Затем стал задавать стандартные вопросы и заносить в протокол.

— Где вы были в среду, четырнадцатого числа, с четырех до одиннадцати вечера?

— Вначале мы зашли к одному человеку на Волге. Затем…

— Как звали человека? С кем зашли? — перебил его безразличным тоном следователь.

— Как звали, не знаю. Он пришел по объявлению. Хотя нет, он говорил Станислав. Зашли мы с Димой Брондуковым, точнее не зашли, а он нас сам привел. Потом пошли в церковь. По пути встретили Иареда Моисеевича.

— Во сколько это было?

— Да скажете вы, зачем это все?

— Во сколько это было?

— Около шести, может чуть раньше или позже.

— Потом?

— Потом он пригласил нас к себе, посмотреть нож. Мы пришли, посмотрели, ушли. Дима пошел домой. Я решил сходить в контору, дорисовать надо было глаза летучей собаке на стене.

— До скольки вы там пробыли?

— Не знаю. Но уже темно было, когда вышел.

— Кто-нибудь тебя видел там?

— Кто мог видеть? — ответил вопросом на вопрос Александр.

— Никто не видел, — произнес, записывая, следователь. — С какой целью вы дали объявление?

— Мы хотели, чтобы откликнулись сатанисты.

— Зачем вы хотели, чтобы откликнулись сатанисты?

— Чтобы узнать про упырей, — Александр тоже стал отвечать бесцветным тоном.

— Для чего вы хотели узнать про упырей?

— Чтобы раскрыть глаза людям.

— Как часто вы посещаете кладбища по ночам?

— Кто вам сказал? — вскакивая, воскликнул Александр. Оперативник сзади тоже вскочил и встал почти вплотную за ним.

— Сядьте, молодой человек. Успокойтесь. Всему свое время. Может, сигарету?

— Нет, я не курю. — Он сел, склонив голову.

— Вы больше не возвращались к Иродину?

— Нет. — Александр поднял голову. — Что мне там делать. А что, похитили нож?

— Да. И его нашли мертвым. — Следователь пристально посмотрел в глаза Александру. — И, по всей вероятности, убитого этим самым ножом. Кстати, как он выглядел?

— Иаред Моисеевич?

— Нет, нож.

— Две рукоятки, раздваивающееся лезвие. Инкрустирован драгоценными камнями. Возможно, и золотом с серебром обработан.

— Вот здесь. Мною прочитано и записано верно. И роспись на каждой странице.

Александр написал и расписался.

— Вы подозреваетесь в убийстве, и пока будете содержаться у нас. — Его вывели на улицу. Посадили в машину и повезли. Приехали быстро. Выходя из транспорта, он увидел обычное здание с зарешеченными окнами.

— А сюда зачем?

— Так положено.

Они вошли, подошли к регистратуре и вместе с вышедшей женщиной пошли по петляющим коридорам.