Арсений Суворов - Поверьте один раз

— Сегодня утром.

— Сильно течет?

— Не знаю.

— Покажи.

— Что показать? — не понял Александр.

— Снимай штаны. Не язык, конечно, — усмехнулся тот. Александр, преодолевая смущение, расстегнул штаны и приспустил трусы. — Открой головку. — Александр выполнил приказ. Врач взял металлическую спицу с крючком на самом конце и всунул в отверстие. Особой боли не было, но черные подозрения закрались в душу. Врач извлек инструмент и растер на специальном медицинском стеклышке. Надписав номер, рассматривая слизь, произнес:

— Приплыл голубчик. С тебя три пятьдесят, еще кровь сдашь, — протягивая одноразовый шприц. — После обеда придешь, анализы готовы будут, поговорим.

— А это сильно опасно? — не выдержал Александр.

— Некоторые выживают, — рассмеялся тот. — После обеда придешь, поговорим.

— Спасибо. До свидания, — засуетился Александр.

— Твой номер двести первый, не забудь, — протянул врач клочок бумаги.

— До свидания. Двести первый, — повторил Александр, выходя. За время отсутствия народу навалило прилично. «Понаслаждались, голубчики», — позлорадствовал Александр.

— После обеда, — буркнул он Хомуту. И, глядя под ноги, заспешил вон. Только когда удалились за ограду, он посмотрел, рядом ли «милый друг». В данный момент он таковым не являлся. Эта мысль на мгновение отвлекла и, обдумав, Александр пришел к выводу, что сам виноват и Хомут здесь ни причем.

— Ну что там у тебя? — поинтересовался, наконец, Хомут.

— Не знаю. После обеда скажут. Но уже болею, это точно. Как теперь с Татьяной быть? Ума не приложу. Угораздило же. Почему не годом раньше или годом позже? Нет, именно сейчас. Она через пару дней приедет. Итак стыдно было в глаза смотреть. А теперь, если рассказать, то и вообще можно будет о свадьбе забыть.

— Успокойся, все будет хорошо. Не ты первый, не ты последний. Видал там сколько «страждущих».

— Мне от этого ни жарко, ни холодно. Лучше бы было, если бы там было поменьше и меня среди них не было.

— Конечно, лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным. Но, увы, не у всех получается. Обычно вперемежку. Или бедный и здоровый, или богатый и больной.

— После обеда сам пойду, без тебя. Не маленький. Да и не то это заведение, чтобы парочками ходить.

— Как раз для парочек, — сострил Хомут. Александр бросил мрачный взгляд и тот дипломатично, как ни в чем не бывало, стал рассматривать окружающий Ландшафт.

…Народу в коридоре не было. Александр, постучавшись в дверь и не получив ответа, вошел.

— Можно? — спросил он, останавливаясь. Врач кивнул головой и, перестав листать журнал учета, спросил:

— Какой номер?

— Двести первый?

— Та-ак? — протянул врач, начиная листать журнал. Проведя пальцем по номерам и остановившись на нужной строке, повернулся к Александру и, саркастически улыбаясь, бросил:

— Французский насморк.

— Что?

— Гонорея. Считай, что тебе еще повезло. Но в последнее время и гонококки стали привыкать к лекарствам, так что еще пару раз подхватишь и, можешь свой главный орган в сервант поставить и другим показывать: был, дескать, когда-то, — Он улыбнулся. Вот тебе рецепт. Будешь принимать три дня четыре раза в день, по две, если ноль восемь и по четыре, если ноль шестнадцать за раз, после еды. И еще, на всякий случай, будешь пить вот это, — он указал на синюю упаковку, лежащую на столе. — Я тебе пять упаковок выписал, одна упаковка в день за раз. Через неделю придешь на контрольный анализ. И своей подруге то же самое лекарство, скажешь, чтобы принимала, а лучше пусть придет.

— И все? — не поверил Александр.

— На первый раз и этого хватит. Каждый следующий раз доза увеличивается, и часто прежние лекарства не помогают.

— Следующего раза не будет.

— Увы, — качая головой, ответил врач. — Хорошо бы, если так. Когда заболеют, грозятся вести добропорядочный образ жизни. А как вылечатся — так и не помнят, чем пахнет. «Хрониками» станут и вновь вспоминают, да бесполезно локти кусать, когда на «Аляске золото нашли». Так что, готовься. Есть такие процедуры, о которых лучше не знать.

— До свидания! — Александр вышел. «Уж лучше прощай».

Усталость и безразличие успокоили нервы. Проходя через стадион, на котором играли в футбол, он даже не подумал обойти, чтобы не мешать. Не меняя направления и перейдя через дорогу, не обращая внимание на возможный транспорт и сосредоточенно бредя вдоль высотных домов и невзрачных пятиэтажек, Александр вышел за город и направился в сторону Волги. Реку было уже видно, но он шел до нее еще долго. Дойдя до отвесного прибрежного склона, погруженного в развесистые кроны и пробивающиеся из среза времен, размытого ленивой величественной рекой едва проросшие березки, Александр не стал искать подходящего спуска, а начал спускаться по осыпающейся под ногами крошащейся высушенной глине, словно в гигантском слаломе, время от времени цепляясь руками за проносящиеся мимо деревья. Склон закончился, и он, пробежав с разбегу несколько шагов, резко затормозил перед очередным, приводящим уже непосредственно к берегу отвесным склоном. Стена была практически ровной и Александр остановился, размышляя. Деревьев на склоне не было, и падение представлялось неминуемым. Поэтому он, подумав, пошел по краю, высматривая подходящий спуск. Через некоторое время дорога кончилась. Два склона сошлись в одну, почти вертикальную, безжизненную, вылепленную из разноцветных слоев глины естественную стену. Александр развернулся и пошел обратно. Река, закованная в железобетонные берега, едва заметно несла свои воды в закрытое море. «Интересно, зачем мучились? Если и так две непреодолимые стены на ее пути. Столько труда и денег коту под хвост. У нас могут обеспечить людей работой. Все автоматизировано. На кнопку нажимаешь и шлеп тебе мешок на плечо». — Он улыбнулся. Не выдержав бесполезных плутаний, Александр стал спускаться. Приземление было не из приятных, но без костоломства. Несильно ударившись об песок, он встал, а затем спустился к самой воде. У кромки железобетонный берег зарос водорослями и скользил. Александр стал смотреть на легкие волны. На фарватере проплывала, толкаемая толкачом, сцепленная из трех секций огромная баржа. На ней в виде куч громоздился песок. «Интересно, куда его везут?» — подумал Александр, но тут же забыл о вопросе. С другой стороны в заливе рыбаки забрасывали сеть. «Браконьеры. Бедная рыба. Надо тоже на рыбалку сходить. Люди летом отдыхают, загорают. Жизни радуются. А я по психбольницам да диспансерам развлекаюсь. Так еще чуть-чуть и допрыгаюсь. Сейчас, наверное, не купаются. Август не сезон. Хотя какая разница». -Он решительно встал и разделся. Вода обожгла. А потом согрела. Вдали от пляжа, не замутненная Волга, казалась, сама держала пловца. Александр нырнул. Вода внизу отливала чернотой. И чем ближе ко дну, тем сильней возникало ощущение погружения в ледяной родник. Не достав дна, Александр поплыл на верх, греться. Верхний слой воды показался Гольфстримом. На берегу у своих вещей он увидел человека и от греха подальше решил закончить купание.