Zak Dummy - Когда богу стало скучно 5 том [СИ]

Разве это не мы воспитываем в них подобное мышление? Что всё за них сделают другие? В конечном итоге всё придёт к тому, что больше не кому будет добывать еду и в итоге все помрут от голода, так и не найдя в себе силы обуздать свой страх.

Или же найдут, но только малая часть. Еды будет не хватать, что приведёт в конечном итоге к убийствам ради банки консервов”

Устало помассировав закрытые глаза, я выдохнула, смотря в потолок.

“Тогда может остаться просто врачом? Лечить тех, кто поранился или же заболел. Да за это я буду получать гораздо меньше талонов, но если взять в расчёт мою способность”

Я посмотрела на руку, поигрывая пальцами.

“Я выгодно буду выделяться от других врачей, но в тоже время эта способность бы была гораздо полезнее там, где люди умирают чаще. Да и как бы грустно это не звучало, те кто идут в экспедицию за провизией — это будущее и благополучие лагеря, а значит они нужнее. Что проводит к тому, что их спасение в приоритете. Значит моя способность нужна там. Значит уже без каких-либо размышлений можно отклонить этот вариант”

Словно ставя жирную точку над моими размышления, дверь открылась.

— С добрым утром, соня.

С нервно дёргающей улыбкой вошла Ребекка. Её голова перевязана тонким слоем бинта. На боку вижу пятно крови.

— Что случилось?

Я не почувствовала тревоги, страха или же ещё чего-то подобного. Лишь лёгкое раздражение из-за того, что так приятную тишину прервали. Иногда, я становлюсь к этому слишком уж чувствительной. Не знаю почему.

Просто тишина хоть и заставляет постоянно думать, но в тоже время она расслабляет каждую мышцу в теле, а когда так неожиданно и резко нарушают эту тишину, словно слушаю ансамбль, в который вдруг вторгается нож, старательно царапающий стекло.

Роберта это хорошо знает, поэтому и начала входить гораздо медленнее и тише, чем раньше. Только недавно она чуть ли не ногой открывала дверь, да и так кричала, что меня аж всю передёргивала, но после одной ссоры, она поняла.

— Это?

Она показала указательным пальцем на перевязанную голову.

— Ну понимаешь, недосмотрела удирая от толпы ходячих. Мёртвые уёбище. Раз однажды померли, второй та раз зачем возвращаться? Ну это, я не заметила и ударилась головой об косяк, когда пряталась в здании.

Она, медленно шагая, улыбнулась, когда легла на мои ноги.

— Я чуть не завизжала, как какая-то свинья, но всё нормально, не переживай.

— Ясно.

Мягко погладив её по голове, уже хотела насладиться тишиной, как она вновь затараторила.

— Да ещё и этот доктаришка. Какого вообще хера он требует от меня десять талонов за грёбанный бинт? Один чёртов бинт? Да я сама их сюда приношу. Так какого чёрта я столько должна отваливать за то, что добыла сама, рискуя задницей?

— Чшшшш.

Она уже начала набирать тон, говоря всё громче и так пискляво. Мне начало резать слух, я уже буквально готова была задушить её лишь бы не слушать.

— Ой. Извини. Ну в итоге я послала его. Сказала ему. Пусть идёт в жопу со своими бинтами. Ведь у меня есть ты. Ты меня и полечишь.

Её рука скользнула к моей. Она повернулась ко мне и улыбнулась такой наивной, но в тоже время усталой улыбкой. Она видимо хочет скрыть от меня усталость и боль.

— Вылечишь свою добытчицу, хозяюшка?

— Хорошо.

Кивнув, я без особого желания приложила руку к ране и скомандовала.

“Лечение”

Ладони потеплели, бардовый цвет проходит сквозь щели между пальцами. Секунда, две, три и он быстро затух.

— Не болит?

— Нет. Не болит. Сколько бы не видела, все равно удивляюсь, будто вижу в первый раз. Это удивительно, Хильда.

— Угу.

Сняв повязку на голове, Ребекка начала чуть ли не пританцовывать, слегка ударяя себя по месту, где раньше была рана.

“Жалка девочку. Она ведь понимает, что мне плевать на неё. Я с ней тут потому, что мне так удобно. Она зарабатывает талоны, а я делаю минимальную работу по дому, да даже иногда и этого не надо, ведь Ребекка из чистоплотных. Мне лишь приготовить, что-то и то иногда. А за это я могу жить тут ничего не делая.

Я пользуюсь тем, что ей одиноко. Будь я мудрой и сильной женщиной, какой она и считает меня, я бы избавила её от этого чувства. Нашла бы ей друзей или же мужика хорошего, но вместо этого наоборот продолжаю пользоваться ей. Продолжаю жить тут и дарить ей фальшивое тепло и заботу, в которой нет и толики любви лишь потому…

Хотя кого я обманываю. На самом деле всё, наоборот. Я та, кто нуждается в любви и заботе. Чувство одиночества поглощает меня. Да, я лишилась страха быть одной, но чувство одиночество никуда не исчезло. Да я больше не боюсь быть одной, но от этого боль не уменьшилась, а только усилилась.

Раньше одиночество я боялась из-за страха, что родители вновь придут и причинят мне боль, но сейчас я боюсь другого. Боюсь остаться одной, боюсь того, что совершила раньше, боюсь совершить те же ошибки”

Я и не поняла, когда опустила голову. Вижу светло-розовое покрывало и лежащего рядом плющевого зайца.

“Даже этот цвет и миленький зайчик. Раньше меня это успокаивало. Всегда, когда я смотрела на розовый цвет, я вспоминало грязное-потрёпанное одело, подаренное мне отцом ещё до тех пор, когда его уволили. Когда нас троих могли назвать семьёй.

Именно в нём я защищала своё детское сознание от всех ссор между родителями, именно его я сдавливала в руках, когда они насиловали меня”

— С тобой всё в порядке?

Посмотрев на внезапно влезшую голову Роберты, я не ответила. Просто не нашла в себе силы.

“Я продолжала цепляться за розовый цвет даже когда повзрослела. Я цеплялась за миленькие плющевые игрушки, розовый цвет, даже любимую кошку, как-то зачем я могла спрятаться, но в итоге, поняла, что пыталась защититься от урагана бумажным листом.

Сейчас я понимаю это, но все равно сложно до конца осознать это”

Выдохнув, я закрыла лицо руками, лицо, которое готово пропустить удар усталости.

“Я больше не хочу думать, не хочу решать, не хочу ничего, кроме того, как жить. Я думала, что Роберта поможет мне в этом, но она не подходит”

Я посмотрела на неё с неспособным скрыть неудовлетворения взглядом. Она стоит рядом со мной с лицом полным непонимания. Она хочет, что-то сказать, но не знает что.

“Она не подходит. Слишком слаба. Она не может решать даже за себя, а за меня тем более. Слишком большая ответственность. Это её сломает. Хоть я и ничего не чувствую к ней, но все равно я благодарна. Именно благодаря этой девочки, я не сломалась тогда в самое сложное для меня время. Когда я чуть скинула с обрыва Лорана, когда все встали против меня, когда из-за моего эгоизма умирали люди”

— Пххх.

Нервный смешок высосал весь кислород из лёгких.

“Вот значит, что ты чувствовал тогда… Лоран. Я поняла”