Наталья Тимошенко - Тень за моим плечом

Растерянность на его лице сменилась пониманием. Дементьев опустил взгляд в пол и нервно прошелся по полупустому классу, о чем-то размышляя. Между делом он достал из кармана пачку сигарет, покрутил ее в руках, пощелкал зажигалкой, после чего убрал все на место, видимо решив, что ситуация не оправдывает курение в стенах школы, хоть и бывшей.

— Хорошо… да, я понимаю, — наконец пробормотал он. — Но все равно… Наверняка есть способ как-то избежать оплаты. Назад во времени все равно не вернешься, но будущее изменить можно. Нев найдет способ справиться с этим… существом, будь он джинн или демон. Готов поставить свою машину на то, что наш маг сильнее этой дряни…

— Я не хочу этого, — возразила Ольга тихо.

Дементьев остановился так резко, словно налетел на невидимую стену, поднял на нее ничего не понимающий взгляд.

— В смысле? А чего ты хочешь? Умереть? Если это вообще смерть, а не что-нибудь похуже…

— Я не знаю, что это будет, но я готова выполнить свою часть сделки до конца, — уверенно заявила Ольга, вновь заставляя себя поймать его взгляд, чтобы дать ему понять: она говорит серьезно.

— Почему? — только и смог спросить Дементьев в ответ.

— Неужели ты действительно не понимаешь? — в ее голос прорвались нотки разочарования. — Я загадала в тот день стать известной и любимой писательницей. И оно исполнило мое желание в полном объеме. Я читаема. Я любима. Но если вы найдете способ разорвать сделку — что останется? Ничего!

— Тебе что, мало твоих пятнадцати минут славы? — Дементьев снова заметно разозлился. — У тебя ведь все есть! Ты ни от кого не зависишь! Ты все всем доказала. Если боишься, что тебя перестанут читать, перестань писать. Уйди на пике славы и просто наслаждайся жизнью!

Она снова улыбнулась и грустно покачала головой. Он не понимал. И не поймет, даже если она попытается объяснить. В этом не было его вины, он просто жил, мыслил и чувствовал иначе.

— Мне не нужна такая жизнь, — просто ответила Ольга, не вдаваясь в подробности, не пытаясь объяснить.

Его лицо помрачнело. Будь это текст ее книги, она бы написала — почернело, хотя, конечно, кожа не изменила своего цвета. Изменились глаза. Взгляд. Гнев, который Дементьев так старательно пытался направить на несправедливые обстоятельства или непонятную сущность, наконец обратился на нее.

Он шагнул к ней, и на мгновение показалось, что сейчас ударит, но этого, конечно, не произошло. Дементьев лишь вновь заглянул в ее глаза.

— Тогда зачем все это было? — тихо поинтересовался он. — Зачем ты была со мной? Зачем вышла замуж? К чему все это? Ты использовала меня, чтобы отомстить своей матери? Чтобы обзавестись еще одним наследником? В этом была моя роль?

Слова оказались больнее любой пощечины. Значит, он не понимает и этого. Наверное, Ольге удалось бы объяснить хотя бы такие простые вещи, но она вдруг разозлилась сама. Почувствовала, что ей надоело оправдываться, держать себя в руках. В конце концов, это она умирает, почему она должна успокаивать других? Она ведь даже не хотела об этом никому сообщать!

— У меня нет желания продолжать этот разговор, — процедила она, отворачиваясь, а потом и огибая мужа, чтобы добраться до выхода. — Тут вообще-то гибнут дети! И оставшееся у меня время я хочу потратить не на твои истерики, а на попытку помочь им. А ты поступай как знаешь.

15 июля 2017 г., 11.05

ул. Орловская, г. Киров

К стойке администратора Долгов и Лиля подошли вдвоем, Нев и Карина предпочли подождать в сторонке, не желая создавать толпу. Впрочем, Лиля довольно быстро почувствовала себя третьим лишним, поскольку девушка-администратор лишь пару раз недовольно взглянула на нее, а все остальное время усиленно улыбалась Долгову. Лиля не могла ее за это винить. Коллега всегда был настоящим магнитом для женщин. Даже она сама в какой-то момент попала под его очарование, хотя уже была влюблена в тогда еще будущего мужа. Те три дня, которые группа провела в Шатниках, Долгов не утруждал себя бритьем, и это придавало его внешности непривычный шарм. Так что, сообщив о желании сдать имеющийся номер и оформить новый, Лиля в итоге тоже отошла в сторонку, чтобы не мешать ни к чему не обязывающему флирту.

Карина все еще дулась, но уже скорее по инерции, устремив взгляд в смартфон и что-то читая на экране. Нев стоял, привалившись спиной к стене и уставившись в пространство перед собой невидящим взглядом.

Лиля подошла к нему, ненавязчиво взяла за руку и легонько поцеловала в уголок рта. Это заставило его вынырнуть из каких-то явно невеселых мыслей и посмотреть на нее с натянутой улыбкой.

— Все в порядке? — поинтересовалась Лиля как бы между делом. — Ты какой-то грустный. Что-то случилось?

Он пару секунд смотрел ей в глаза сквозь слегка бликующие стекла очков, но потом отвернулся, едва заметно качнув головой.

— Все в порядке. Устал немного. Три дня в палатке в моем возрасте даются нелегко.

Лиля улыбнулась ему отчасти сочувственно, отчасти укоризненно. Нев был старше их всех, конкретно ее — на двадцать два года, и его возраст уже подбирался к шестидесяти, но чаще он вел себя так, словно не ощущал этого. Лишь иногда, впадая в меланхолию по той или иной причине, чрезмерно концентрировался на этом факте. Впрочем, ему действительно было сложнее, чем остальным, хотя в своем возрасте он оставался в довольно хорошей форме, поскольку никогда не имел вредных привычек, не занимался тяжелым физическим трудом и не злоупотреблял вообще ничем.

— Ничего, здесь будет полегче, — заверила Лиля. — Гостиница очень комфортная, ресторан вполне приличный. А потом… может быть, возьмем отпуск? Или вообще откажемся от командировок? Честно говоря, они и меня утомили.

Нев посмотрел на нее с нескрываемым удивлением, но после небольшой паузы кивнул. Лиля не стала затрагивать тему рождения ребенка, которую они обсуждали некоторое время назад, но оба и так понимали: чтобы воплотить в жизнь этот план, стоит вернуться к оседлому образу жизни.

— Так, у нас три номера, — сообщил стремительно подошедший Долгов, обращая на себя внимание всех троих. — Пока я зарегистрировал вас вместе, себя с Володей, а Ольгу — с Кариной. Понимаю, парам наверняка хочется жить вместе, но я не могу жить в одном номере с семнадцатилетней девушкой, не являющейся моей кровной родственницей. Это, знаете ли, чревато нехорошими последствиями.

— Да я бы с вами жить не стала даже под страхом смерти, — фыркнула Карина.

Впрочем, прежней ненависти в ее голосе не звучало. То ли постепенно она забывала то время, когда ее против воли держали в секретной лаборатории, а Долгов руководил исследованием ее дара, то ли взрослела и понимала, что он в той ситуации тоже был в некоторой степени заложником.