Дарси Коутс - Призраки дома Эшберн [litres]

Copyright © 2016, 2019 by Darcy Coates

© А. Ляхова, перевод на русский язык, 2021

© Издательство «АСТ», 2021

Огромные капли дождя падали на обнаженные руки и лицо Эдриенн, пока мать несла ее на руках из-под навеса крыльца, спускаясь по скрипучим деревянным ступеням. Слышался топот ног и сбившееся дыхание, руки сжимали ее тело до боли.

Она повернулась, чтобы взглянуть на лицо матери. Ее глаза были широко распахнуты. Тушь стекала по побледневшим щекам. Женщина вздрогнула, когда на небе сверкнула молния – ослепительно белая на фоне темного силуэта дома.

Огромный, покосившийся Эшберн возвышался над ними. Белая краска местами облупилась, обнажив грязно-серое дерево, а черные окна, словно мертвые глаза, таращились на лужайку перед домом. Солнце уже село, и грозовые тучи приобрели ярко-красные и розовые оттенки. Животные в лесной чаще издавали самые разнообразные звуки, вокруг прыгали какие-то насекомые, а мать с дочерью на руках бежала по высокой траве к машине, припаркованной у грязной подъездной дороги.

Эдриенн упала на пассажирское сидение, дверь машины захлопнулась. Мать не пристегнула девочку, и это ее напугало. Раньше мама никогда не забывала об этом. Она повернулась к окну, чтобы взглянуть на дом и увидела, как входная дверь скользнула в сторону.

Мама прыгнула на водительское сидение, двигатель взревел, и лысые шины заскользили по грязи. Пока они отъезжали, Эдриенн показалось, что она увидела в дверном проеме фигуру человека.

Невероятно высокую, в длинном черном одеянии. Эдриенн и ее мать по очереди смотрели в зеркальце заднего вида, пока, сделав очень крутой поворот, машина не свернула за угол, и дом исчез за густыми зарослями деревьев.

Мать Эдриенн ничего не говорила, лишь судорожно дышала, не замечая слез, размазанной по щекам туши и капель крови на шее.

Каждый раз, когда Вольфганг издавал долгий жалобный звук, водитель такси ухмылялся и фыркал от смеха, словно это была самая забавная вещь на свете. Эдриенн пыталась улыбаться в ответ, но получалось неискренне. Обычно Вольфганг был спокойным и тихим котом. Должно быть, он по-настоящему возненавидел водителя такси, если так часто выражал свое возмущение. Он даже не обратил внимания на лакомство, которое Эдриенн просунула сквозь решетку переноски, а он никогда не отказывался от лакомств.

– Прости, приятель, – прошептала она, услышав, наверное, уже миллионное по счету «мяу». – Осталось еще немного.

Огромный серый котяра повернул к ней глаза цвета морской волны и изобразил самое душераздирающее страдание, на которое только способны коты.

– У вас здесь семья? – водитель такси, молодой и энергичный мужчина, яростно вжимавший педаль газа в пол, уже несколько раз за поездку пытался завести разговор, однако, Эдриенн даже в лучшие времена была не сильна в светских беседах, а это утро выдалось далеко не лучшим.

– Нет… то есть… видимо, была когда-то? – Это был ужасный ответ на вопрос, но Эдриенн не была готова рассказывать таксисту, что унаследовала дом от родственника, которого, по заверениям ее матери, вообще не существовало.

Таксист, судя по всему, готов был задать следующий вопрос, но Вольфганг снова издал жалобный стон, на что водитель опять хмыкнул и покачал головой. Эдриенн была за это благодарна. Прошлая неделя была такой сумбурной, что у нее почти не было ни секунды на саму себя, и теперь на нее обрушился вал тревожных мыслей.

Мисс Эдит Эшберн завещала вам свою собственность…

Эдриенн никогда бы не подумала, что получит наследство. Конечно же, она мечтала об этом – фантазировала о том, как ее отец оказывается королем или она неожиданно знакомится с одиноким миллионером. Однако Эдриенн взрослела, и кредиты, счета за лечение и оплата долгов стали ее реальностью, а мечты отошли на второй план.

Завещание было неожиданностью еще и потому, что мать решительно настаивала на том, что у них не осталось родственников. По словам задерганного адвоката, Эдит Эшберн была дочерью сестры бабушки матери Эдриенн. Следовательно, она была двоюродной бабушкой Эдриенн, но девушка чувствовала, что спокойствия ради ей необходимо увидеть семейное древо своими глазами.

Водитель такси слишком резко свернул за угол, и Эдриенн пришлось схватить переноску, чтобы та не ударилась о дверь машины. Вольфганг взвыл, девушка промямлила ненужные водителю извинения, а таксист рассмеялся.

– Вот ваша деревня, – сказал он, и Эдриенн оторвала взгляд от переноски, чтобы посмотреть на кучку разбросанных перед ними строений.

Ипсон был крошечным провинциальным городком. Согласно интернету, его население составляло около восьми-девяти сотен человек. Городок оказался неожиданно красивым – большие зеленые деревья выстроились вдоль улиц, а дома выглядели относительно чистыми и ухоженными. В двух кварталах от главной улицы со множеством маленьких магазинчиков, рядом с ратушей стояла крошечная школа. Даже с такого расстояния Эдриенн удалось разглядеть сверкающий бронзовый шпиль церкви.

Ближе к окраинам многоквартирные дома сменялись небольшими фермами.

Они спустились в долину. Несколько минут дорога шла вдоль ярко-голубой извилистой ленты реки с заросшими ивами берегами – затем машина въехала в город.

Прижимая переноску одной рукой, чтобы уберечь Вольфганга от самых сильных толчков на дороге, Эдриенн уставилась в окно, чтобы рассмотреть место, которое должно было стать ее домом. Продавец овощей раскладывал на прилавке авокадо; две пожилых женщины пили чай возле кафе; цветочный магазин, был забит цветами настолько, что они вываливались на тротуар. Когда такси с визгом затормозило у пешеходного перехода, Вольфганг жалобно взвыл, а Эдриенн попыталась удержать переноску на сидении.

– А он любит поболтать, а? – рассмеялся таксист.

– Вольф не любит машины. Слишком часто ездил к ветеринару, – внимание Эдриенн привлекла группа из четырех элегантных девушек, собравшихся возле здания, которое, судя по всему, было одновременно чем-то вроде букинистического магазина и кофейни. Девушкам было около двадцати – примерно как самой Эдриенн – и они оживленно разговаривали. Девушке подумалось, что они могли бы подружиться. В таком крошечном городке, должно быть, мало девушек ее возраста, и сейчас она, скорее всего, увидела почти всех из них.

Самая высокая девушка повернулась к машине и приподняла брови. Темно-красные губы, резко контрастировавшие со светлыми волосами до плеч, сложились в ироничную улыбку, она повернулась к своим собеседницам и заговорила. Девушки рассмеялись, их наманикюренные ручки взлетели, чтобы прикрыть жемчужные зубы, а глаза загорелись тайным восторгом.