Маргарита Малинина - Исчезнуть из преисподней

— Да Светка, твою мать, это я! Ты что, не узнаешь?.. Что с моими руками? — Незнакомец будто впервые увидел собственные ладони. Поднес их к глазам, стал внимательно разглядывать. — Почему я так плохо вижу… Что же это? Как же это? Чертов подвал! Я постарел!! — взвизгнул он как впечатлительная барышня.

— Это… это ты? — сглотнув, спросила наконец Светлана. Это странно, но она начала узнавать черты лица незнакомца. Незнакомца ли? Нос, скулы, глаза, овал лица… Это он! И в то же время не он… Он спустился в мистический подвал Ротонды и постарел? Прямо как в легенде? Но этого же не может быть! Будучи журналисткой, Светлана знала, что любую информацию можно подать под необходимым углом. Все мистические истории на проверку оказывались фальсификацией. Там послышалось, тут почудилось, а здесь кому-то захотелось от журналиста денег за рассказ — вот, статейка сляпана, все довольны. Народ любит загадки, народ любит верить в сверхъестественное. А она любит расследовать. И любит побеждать. И вот очередное расследование победило ее .

Пытаясь узнать в старике молодого человека, с которым она въехала в эту квартиру, она ослабила хватку и подпустила его слишком близко. В руке мужчины появился шприц, а смутно знакомое лицо растянулось в улыбке.

«Перцовый баллончик в сумке», — запоздало подумала она. Вот почему он пытался сперва подойти, усыпив ее бдительность невнятным бормотанием и ласковыми интонациями, ведь сумка стояла рядом с ней на тумбочке. Только руку протяни.

Теперь уже не протянет…

Игла быстро вошла в кожу. Ноги ослабли, девушка сползла по стене и уже не почувствовала, как ее подхватили сильные, явно не старческие руки.

«Вот он — дьявол, вот он — вход в преисподнюю», — последние мысли в ее затихающем разуме.

— А теперь ты исчезнешь…

— Света! Света, ты где? Отвечай!

Я не сразу поняла, что нас разъединили. Что за идиотская шутка? От соседки, конечно, можно многого ожидать, но не такого…

Я попыталась ей перезвонить — телефон отключен.

Я бросила полупустую бутылочку, из которой поливала ростки, прямо на пол балкона, и выскочила из квартиры. Только один человек может дать мне хоть какой-то ответ.

Алексей уже находился на нашей площадке и в момент, когда я вылетела пулей из квартиры, пробегал как раз мимо моей двери, едва в итоге не получив ею по лбу.

— Что со Светкой?! — накинулась я на него.

— Здрась… — уже начал здороваться парень. — А что с ней?

— Она мне только что звонила! Из Питера! А связь прервалась!

Он немного помолчал.

— И что? — тихо спросил, когда стало ясно, что продолжения не последует.

— В смысле — и что?! Она сказала, что вы там вместе находитесь, затем крикнула «Это не он!», потом еще что-то орала, а теперь телефон выключен! Если это какой-то идиотский розыгрыш, то так и скажи, иначе я побегу в полицию заявление писать!

Он молча глядел на меня.

— Идем! — И он возобновил подъем по лестнице, что, очевидно, означало его желание продолжить разговор в их с Беловой квартире.

Я хотела попросить его подождать, пока я возьму ключи и закрою дверь, но все же плюнула, просто притворила ее и побежала следом.

На пятом этаже, разместившись в уютной, не очень просторной гостиной, я уже подробнее и адекватнее передавала весь наш короткий разговор.

— Ситуация, — нахмурился Леша, ни разу меня не перебивший. Брови у него жидкие и светлые — очевидно, как и волосы, которые ему так не нравились, что он не желал их отращивать. И все же отчетливо видно, как они сошлись над переносицей в сильном изгибе. Губы средней толщины сжались, превратившись в ниточку, а широкие скулы заострились, будто он сильно сдавил челюсти. — Дело в том, что мы сперва собирались поехать вместе. Затем у меня появились срочные дела, и она отправилась одна. Я должен был приехать завтра.

— Она поехала расследовать или отдыхать?

— Мы планировали и то и другое, — ответил он до ужаса, до нелепости спокойно, учитывая обстоятельства. — Но это же обычное журналистское расследование, история прошлая, давно позабытая, я не понимаю… Она точно кричала? — Я кивнула, глазами передавая волнение. Он должен уже начать шевелиться! Я-то, по сути, никто, у меня даже, наверное, и заявления-то не примут. А он сожитель. Ну или «гражданский муж» — фиг разберешься в этих юридических тонкостях. — Ну, Светка-то не из тех журналистов, которых стреляют в их подъездах…

— Не Политковская и не Листьев, — подтвердила я, что понимаю его мысль.

— Именно. Кому сдалась история про какие-то ротонды, подвалы и масонские символы? Это ж просто легенда…

Я пожала плечами. Все это выглядело странно. Он вел себя как-то не так. Я не знаю, как должен был, но знаю, что не так — хоть убей. Что происходит? Или это я психую на ровном месте? Блин, пора устраиваться на работу. От безделья придумала себе детективную историю, и парень мой мечты, по совместительству чей-то гражданский муж, считает меня теперь истеричкой.

— Никто не говорит, что нападение — или что это было — связано с ее текущей работой. Может, это просто какой-то псих! Мало ли что творится в этой Ротонде, может, они до сих пор там тусуются?

— Кто? — моргнул он изумленно.

— Неформалы! Это же их излюбленное место в Советскую эпоху!

— А… — Он поднялся с кресла и заходил по комнате вокруг письменного стола. Наконец-то! Хоть какие-то эмоции! У тебя девушка пропала, вообще-то! — Блин, как это все не вовремя…

— Что не вовремя?! — возмутилась я. — Она пропала! Возможно, похищена! Как это может быть вовремя?!

— Да нет, я к тому, что собирался поужинать и отзвониться ей, перенести поездку. У меня снова дела наклевываются. Этот контракт еще… Ой, блин, — протянул он. — Если я его снова не смогу убедить подписать… Но теперь точно придется ехать.

— Конечно! — обрадовалась я. Ну слава богу. Все, моя миссия завершилась. — Позвони обязательно, как найдешь ее! Телефон мой есть?

— Что? А… Ты не поедешь?

— Я? — пришел мой черед удивленно моргать.

— Ну да. Дам тебе адрес квартиры, которую она сняла, ключи должны быть в почтовом ящике. А я тогда завтра подъеду, как и собирался.

— Одна?! Ты хочешь, чтобы я поехала туда разбираться одна?! — Он что, больной? Или законченный эгоист? К тому же Светку, судя по всему, вообще не любит.

Бабуля всегда любила повторять: «Все, что Бог ни делает, все к лучшему». А я всегда добавляла: «Да, к лучшему для кого-то. И необязательно для тебя. К примеру, проиграла в конкурсе или соревновании — это все к лучшему для победителя». А она в ответ недовольно хмурилась и отвечала: «Все тебе шуточки». Бабушка не знала такого слова «пессимист». Или знала, но не любила использовать. И вот теперь до меня начал доходить смысл ее сентенций. Она еще поговаривала: «Судьба и за печкой найдет» или «Значит, это не твое было». И вот как не поверишь? Алексей — вовсе не парень моей мечты, как оказалось. Да и ничьей мечты в принципе. Но с моими симпатиями и антипатиями разберемся потом. Сейчас главное — помочь моей непутевой приятельнице. Во что она вляпалась?