Константин Филимонов - Мистические истории из практики парапсихолога

На пятом сеансе Люба наконец-то разрыдалась.

И в этот момент я вздохнул с облегчением (в её состоянии слёзы — первый признак выздоровления). А ещё через две недели моя пациентка начала улыбаться и даже писать оптимистические стихи.

Прошло полтора месяца.

Когда я почувствовал, что Любовь полностью восстановила свои силы, рассказал ей о том, что же обнаружил в процессе работы.

Ни минуты не сомневаюсь, что это так называемый « Венец безбрачия ». На лицо все признаки неудачной судьбы и рухнувших надежд. Но это лишь следствие, а первопричина где-то значительно глубже. Если её (эту первопричину) не «убрать», то не избежать новых потерь и разочарований…

Из разговора с родственниками моей пациентки я выяснил, что, когда Любе было пять лет, она с родителями жила в глухой сибирской деревушке. А по соседству с ними в полуразвалившейся избе доживала век сварливая горбатая старуха, которую местные жители обвиняли в колдовстве и за глаза называли ведьмой.

Почему-то колдунья ужасно возненавидела Любу. Много раз бабка ни с того ни с сего набрасывалась на девочку с ругательствами. И очень часто, глядя на беззаботно улыбающуюся Любу, старуха угрожала:

— Смейся, смейся, а подрастёшь — поплачешь!..

Отец девочки иногда вступался за дочь, но от этого бабка становилась ещё ядовитее.

— Не выйдет ваша девка замуж! — злобно шипела ведьма и, грозя корявым пальцем, пророчила, — Судьбу вашей Любке поломаю! Помяните моё слово!

Тогда (двадцать лет назад) родители наивно потешались над угрозами старухи, но со временем стало понятно, что слова её не были пустым звуком.

…Итак, надо нейтрализовать первопричину.

И снова месяц кропотливой работы.

Сначала я «отливал» Любу воском, потом она сорок раз переписывала от руки заклинание, сжигала и в полночь развеивала пепел по ветру. Затем церковными свечами «очищал» её квартиру от отрицательной энергетики…

Поверьте, всё вышеперечисленное — это самое лёгкое из того, что Любе предстояло сделать, избавляясь от «венца безбрачия». Далее женщина совершала ещё более сложные магические ритуалы, и, если честно, я опасался, что у Любы не хватит духу.

Однако, она с честью выдержала это испытание.

Результат не заставил себя ждать. Через три месяца я был приглашён на её свадьбу. Никогда не забуду, как выйдя из загса уже не невестой, а женой, Люба разрыдалась навзрыд от переполнявших её чувств…

Сейчас Люба с мужем живут в другом городе. У них родились девочки-погодки. Старшую дочь назвали Верой, а младшую — Надеждой.

О преследовавших её прежде напастях Люба теперь вспоминает редко. Хлопотное это дело — женское счастье…

Эта фантасмагория случилась в канун Нового, 1993 года. Если б это произошло с неизвестным мне человеком, то я вряд ли поверил бы. Однако главным действующим лицом в этой мистической метаморфозе был мой давний приятель (назову его Владиславом), которого я знал как ярого скептика, напрочь отрицая всё то, что нельзя потрогать руками.

Влад родился и вырос в семье интеллигентов-технарей. Его воспитывали на основах научного атеизма. Так что скепсис Владислава вполне объясним. Но сама судьба заставила его изменить свои материалистические взгляды с точностью до наоборот.

Впрочем, обо всём по порядку.

Я познакомился с Владиславом в конце 80-х, когда через СМИ умами обывателей овладели «барабашки», НЛО и привидения. В то время, если помните, все повально были увлечены йогой, магией и спиритизмом, а на домашние вечеринки было модно приглашать экстрасенсов.

Надо отметить, что на таких вот паранормальных вечеринках обязательно скептик-оппонент, который до хрипоты готов был спорить о том, что парапсихология — блеф, а все целители — алчные шарлатаны. Споры эти, понятно заканчивались либо грандиозными скандалами со взаимными оскорблениями, либо ничем. В любом случае каждый оставался при своём мнении.

Сегодня я вспоминаю то время со смешанным чувством ностальгии и иронии, но в день моего знакомства с Владом всё именно так и было.

Меня пригласили в гости как начинающего, но уже известного в узких кругах экстрасенса, а Владислав благодаря своему скепсису оказался моим оппонентом. В тот вечер и я, и Влад неистово отстаивали свою точку зрения, но, слава Богу, у нас хватило ума не испортить настроения собравшимся. Более того, мы с Владом расстались не как враги, а как уважающие друг друга противники. Хотя ни я, ни он никогда и ни за что не признали бы своего поражения в споре…

Прошло несколько лет. Я виделся с Владиславом ещё около десятка раз на таких же вот вечеринках, но наши споры с каждым разом становились всё более и более вялыми. Между тем я отчетливо помню один диалог, который, может быть, и явился началом мистической метаморфозы.

А произошло буквально следующее.

На одной из вечеринок меня попросили рассказать о том, как в своё время я трижды пережил состояние клинической смерти. Я рассказал, что в двух случаях не видел ровным счетом ничего, кроме бездонной темноты, но в третий раз в состоянии клинической смерти я увидел и пресловутый светящийся коридор, и блаженный свет в конце тоннеля, и слышал райскую музыку, то есть всё то, что так красочно описывается в книгах Раймонда Моуди. Благодарные слушатели, затаив дыхание, внимали моим речам. Лишь только извечный мой оппонент Владислав скептически усмехался.

В конце моего рассказа Влад лениво обозначил свою позицию.

— Я поверю в эти сказки только тогда, когда сам испытаю нечто подобное! — сказал он.

Я парировал:

— Не дай вам Бог испытать то, что пережил я! Уж лучше оставайтесь скептиком.

Но, взглянув на Владислава, я вдруг понял, что он обречён! Эта мысль поразила меня, шокировала. На уровне интуиции я почувствовал, что с ним обязательно что-то произойдёт.

…30 декабря 1992 года Владу исполнилось 30 лет. В этот день он в кругу друзей и родственников праздновал свой юбилей. Владислав выпил немного лишнего и очень скоро потерял контроль над собой. За минуту до трагедии он стоял посреди комнаты и кричал:

— Нет ни Бога, ни чёрта, ни инопланетян, ни Шамбалы! И вообще космическая гармония олицетворяет собой броуновское движение…

После этих слов он пошатнулся и, чтобы удержаться на ногах схватился за электропроводку. Но провод был плохо изолирован, и на глазах у друзей Влада ударило током.

Пострадавший остался жив только потому, что один из приглашённых гостей был врачом-реаниматологом. Однако от удара Влад оказался в состоянии клинической смерти и, по его собственному признанию, сделанному впоследствии, он видел, как его душа отделилась от безжизненного тела, а затем зависла где-то под потолком, с удивлением наблюдая за тем, как врач оказывает Владу (вернее, его плоти) первую медицинскую помощь.