Юлия Фаро - Детективное агентство «Ринг». Дело № 3. Вертеп санаторного типа

Только у неё практически ничего не выходило. Ограбленная Мира Петровна соотносилась стрелочкой с оставившим работу в санатории Гариком.

Шталь Эмма, явно пережившая насилие и надругательство, тоже поторопилась исчезнуть.

Гали Гунарас и Белла Синельникова — тайные любовницы, расставшиеся из-за притязаний первой на деньги второй, — тоже ничего!

Никаких фактов!

Стоп! Платочек… Белла хотела любой ценой забрать его у Зиночки…

Что ж, есть над чем подумать…

По возможности нужно узнать о результатах вскрытия Гали, и об экспертизе таблетки, и…

И куда срочно отлучались друзья-напарники?

Ах да… Ещё случайно подслушанный неделю назад разговор уж больно кажется подозрительным. Зиночка стала вспоминать, что там говорил «невидимка»: «Что у Эда? Есть чем сладкую Лизу раскрутить? Тут-то бабла немерено, и гарантия стопроцентная, что сама принесёт!» Уж не Белла ли Синельникова — та самая «сладкая Лиза».

И в каком направлении работать, куда потратить щедрый взнос Зонтиковой?

Зинуля пририсовала сбоку листка бумаги два замысловатых цветочка, после чего несколько раз обвела фамилию Шталь.

«Когда вернутся напарники — сообщу им, что у нас новый заказчик!» — подумала Зина.

А пока решила поближе познакомиться с изделиями ювелирного дома «JACOB&CO». Запоминающийся девиз — «На алмазах нельзя экономить!»

Зиночка с замиранием сердца рассматривала фото коллекционных изделий. От такой красоты захватывало дух.

«Ювелирный бренд «JACOB&CO» яркой звездой горит на ювелирном небосклоне, поэтому не удивительно, что его украшения тоже очень заметны. Ювелирные изделия этой марки — это по-голливудски ослепительные, шикарные, весёлые, яркие, живые, удивительные и немного безумные украшения. Ювелир выбирает из каждого ювелирного стиля и техники только самое лучшее, он создаёт необычные по форме и огранке изделия, любит работать с контрастами, поражает общественность необычным дизайном украшений…»

Быстро пробежав текст глазами, Князева перешла к иллюстрациям. Пролистывая страницу за страницей, она наконец увидела тех самых бабочек, которые — украшая Миру Петровну — привлекли её внимание. Зинуля посмотрела цены… Семьдесят семь тысяч стоили только серьги, сорок тысяч евро — колечко и шестьдесят тысяч евро — браслет. Общая сумма — сто семьдесят семь тысяч евро, или десять миллионов рублей!

Ох! Ничего себе!

Только сняв с покойной эти украшения, кто-то поживился на кругленькую сумму.

Кольцов, Нил и подполковник Молин пили чай в офисе агентства «Ринг».

— Значит, говорите, мутная история? — задумчиво произнёс Иван.

— Не знаю! — отозвался Кольцов, шумно отхлебнув из чашки. — Помнишь старый анекдот про серебряные ложечки?

— Это про те, которые хозяин сначала потерял, потом — нашёл, но от неприятного осадка не мог отделаться?

— Точно! Так и тут, с одной стороны — не подкопаешься… Должен ли егерь обходить свои владения? Должен! Тем более в разгар зимнего охотничьего сезона. — Фёдор поставил чашку и снова заговорил, взвешивая каждое слово. — Мог он наткнуться на труп в нескольких шагах от своей тропы? Мог! Тем более что я посмотрел — до вчерашнего дня почти неделю снега не было… Далее, он пошарил по карманам, огляделся… Нашёл удостоверение. Выглядит правдиво! Сравнил фотографию… Похож! Сообщил в полицию… Всё правильно, всё по инструкции! Группа прибыла на место — непогода! Труп сожрали волки…

— Фёдор, в нашем лесу такое уже бывало… Не скажу, что очень часто, но слышал… — произнёс Иван Молин.

— Да я не спорю… Только вот осадочек-то остался! А что родные и близкие потерпевшего Лейкина?

— Родные подтвердили, что Игоря дома не было три дня… Чуть не забыл! У меня к Зиночке нашей просьба будет: пусть хорошенько вспомнит, какие украшения видела на Карасёвой в день гибели, пусть нарисует их… А то мои орлы старушенций-свидетельниц опрашивали, а те или не помнят ничего, или говорят, что на покойной бижутерия дешёвая была… Расхождение, понимаешь! И ещё! При вскрытии Гали Гунарас у неё в гортани был обнаружен кусок ткани, предположительно — от носового платка, там даже узор какой-то. Я завтра снимок сброшу, пусть Князева глянет, она всё-таки с покойной за одним столом в ресторане сидела… Вы когда свою напарницу навестите?

— Подполковник, давай завтра… Мы устали. Нужно хоть помыться-побриться…

— А меня после вертолёта штормит, — признался Моршин, почёсывая лоб. — Я понял: малая авиация не для меня… Кстати, а что насчёт таблетки? — вспомнил Нил.

— Да! Таких не берут в космонавты. А таблетка — интересная. Относится к группе женских гормонов-эстрогенов. Такое лекарство при огромном множестве дамских болезней назначают.

— Получается, платочек обронила таинственная незнакомка? — задумчиво произнёс Нил. — Стало быть, мужчин в той беседке — рядом со Шталь — не было, раз мужчины такие лекарства не принимают. Я прав?

— Прав! — улыбнулся Молин. — Мужчины такие гормоны принимают только в том случае, если перенесли операцию по смене пола.

Фёдор непроизвольно поморщился.

— Ладно, отдыхайте, и спасибо за то, что смотались в лес… — глядя на недовольную гримасу друга, поспешил закончить разговор Иван.

Телефон блюмкнул, оповестив о поступившей эсэмэске: «Привет, Зинаида! Будем завтра до обеда! Все подробности при встрече!»

— Слава богу, объявились, — прошептала Зиночка, прочитав кольцовское послание.

В дверь постучали. И не успела Князева ответить, как в комнату вошёл главный врач санатория.

— Как самочувствие, Зинаида Львовна? Как настроение?

Зиночка сдержанно улыбнулась.

— Я присяду? — скорее констатировал, чем спросил разрешения доктор Блюм, опустившись в кресло.

— Спасибо, всё в порядке, — заговорила Зиночка. — У меня — в порядке, — посчитала нужным добавить она. — Волнуют, конечно, определённые события, вы понимаете, что я имею в виду…

— Ужасно! Это было так неосторожно со стороны Карасёвой… При её массе разве можно бегать и не смотреть под ноги. Я с ней несколько бесед имел. Знаете, дамы её возраста переживают такой период, когда безумно хочется вернуть молодость. Они так торопятся… Так торопятся… Всё хотят сейчас и сразу! Неосмотрительно…

— Вы про её увлечение молодыми людьми? — не удержалась от провокации Князева.

— Какие увлечения? — удивлённо переспросил доктор. — Нет, я про желание резкого похудения… Личная жизнь наших пациентов меня мало интересует.

«Ой, врёте!» — подумала про себя Зинуля и хитро посмотрела на Блюма.

— А как продвигается следствие по найденному за забором трупу Гали Гунарас?

Герман Блюм равнодушно пожал плечами и строго посмотрел на любопытную пациентку.