Юлия Фаро - Детективное агентство «Ринг». Дело № 3. Вертеп санаторного типа

— Конечно, конечно… — торопливо произнесла Зинуля. — Вещи забрать надо.

— Я сестре его дозвониться никак не могу. Сначала думала её за вещами послать, но раз не дозвонилась, то решила сама…

— Правильно, что решили, — покивала Зиночка. — Это нехорошо: оставлять чужим вещи близкого человека, с которым вас многое связывало.

Появилась горничная, в руках она держала пакет, который молча положила на столик перед вдовой.

— Вот всё, что у него в подсобке нашла.

— Спасибо, — дрожащим голосом поблагодарила Лейкина и открыла пакет.

Словно в забытьи она вынимала наружу несколько потрёпанных книг, шарф, крем для рук, несколько картонных коробочек, сланцы и ещё всякую мелочь.

— Он такой смешной был… — сквозь слёзы улыбнулась женщина. — Всякой ерундой увлекался. Мы один раз даже поругались на этой почве. Представляете, записался на курсы пикапа… Ну, типа… Как девушек соблазнять… Я сначала обиделась ужасно, но Гарик мне объяснил, что это — курсы для тех, кто в дальнейшем сам будет преподавать, мол, он не для себя, а для своей подготовки, чтобы тренером стать…

Зиночка невольно подняла бровь. Но собеседница, увлечённая воспоминаниями, не придала значения изменившейся мимике сердобольной слушательницы.

— Вот! Вот посмотрите, ему там эту книгу подарили, — она протянула Князевой аляпистый том.

«Как соблазнить женщину за пятнадцать минут», — молча прочитала заголовок Зинаида.

— Вы откройте, откройте! Там дарственная надпись.

Зинуля открыла, исполнив просьбу Лейкиной. «Моему лучшему ученику с пожеланием удачи! Игорю Гнойникову от автора», — значилось на форзаце [13] Двойной листок довольно плотной бумаги, соединяющий переплёт с книжными страницами. ( Прим. автора .) .

Зиночка не поверила своим глазам.

— Но тут написано, что Гнойникову? — она подняла глаза на толстушку.

— Ой! И не говорите, ужасная фамилия! Мы когда расписались, то Игорёк сразу же мою фамилию взял. Лейкина — это моя девичья фамилия.

К счастью, у бывшей Гарика зазвонил телефон, и она, подхватив пакет с вещами, торопливо попрощалась с Зинаидой.

«Одной загадкой меньше, — подумала Зиночка. — Стало быть, егерь Храпунов труп родственника обнаружил. И промолчал! Да уж, работник охотхозяйства умом не блещет. Он что ж, думал, что никто не узнает?»

Задумавшись, Зинаида заметила, что многие отдыхающие уже выходят из столовой. Вот и профессор Сапов, удостоив её еле заметным кивком, прошёл мимо.

«Здорово! — обрадовалась Зинуля. — Не придётся за столом испытывать чувство неловкости за утреннюю сцену!»

Она ужинала почти в пустом зале. Мимо столиков сновали официанты, собирая со столов посуду и перестилая скатерти.

«А что, в этом есть своя прелесть… — размышляла Зиночка. — Раньше даже поговорка такая была: «Когда я ем — я глух и нем», а когда ты принимаешь пищу в окружении других людей, то тебе волей-неволей приходится поддерживать с ними беседу…»

Неожиданно из недр кухни, куда исчезали бегающие официанты, показалась скрипачка Эллада Панаётис. Вслед ей неслись какие-то хохочущие звуки и слова, смысл которых Князевой разобрать не удалось.

— Добрый вечер! — поприветствовала артистка Зиночку. — А я думала, что вы уже уехали: ни вас, ни вашего кавалера на моих выступлениях не видно.

Она рефлекторно пощёлкала пальцами, и Зиночка снова обратила внимание на её крупные руки.

— А вы, стало быть, на месте, — добавила Эллада.

Зиночке это уже показалось наглостью.

— Спасибо за внимание к моей персоне, даже не ожидала, что работники санатория — призванные разнообразить досуг отдыхающих — интересуются продолжительностью путёвки каждого из гостей. Но, тем не менее, — приятно. Ставлю вас в известность, что моё пребывание здесь оплачено до конца недели.

Эллада натянуто растянула рот в улыбке и, видимо, намеревалась выкрутиться из создавшейся ситуации, как из кухни вылетел Костик.

— Эд! Ну что за склероз! Ты свои таблетки снова забыл! Смотри, не выпьешь — опять мужиком станешь! — заорал он, но, увидев сидящую за столиком Зиночку, не на шутку испугался, покраснел и, заикаясь, промямлил. — Эллада, можно вас на минутку?

Не отрывающая взгляда от лица скрипачки Зина заметила, как у той кровь прихлынула к лицу. Панаётис поджала губы, покачалась на каблуках и, произнеся одно лишь слово «ладно», тут же пошла вслед за Костиком.

«Просто день открытий! — поздравила себя Зинуля. — А Кольцов предлагал сворачиваться… Вот и Эд обозначился! Как же я сразу не догадалась! Крупные руки, широкие плечи, мощный подбородок… По всей вероятности, не так давно Эд стал Элладой. Осталось вычислить: кто тут у вас загадочный Ле Местр?»

В номере Князева сразу же кинулась к ноутбуку.

— Ле Местр, Ле Местр, — бормотала она, забивая странное имя в поисковик. Но, как назло, «просвещённый Яндекс» не мог предложить ни одного путёвого ответа.

И чем больше мучилась Зинуля, тем явственнее это сочетание букв казалось ей знакомым. Что-то, где-то, когда-то — связанное с этим словом — она переводила. Был какой-то заказ, над которым она трудилась ещё в бытность сотрудника издательства «Марка».

Князева скосила глаза в нижний угол монитора — двадцать один сорок.

«Поздновато, конечно, но будем надеяться, что старенькая корректорша Светлана Владимировна ещё не спит…» — подумала Зиночка, набирая номер.

Мало того, что Светлана Владимировна не спала. Она ещё и тут же узнала Зиночку по голосу. После пятиминутных любезностей Зина наконец задала мучивший её вопрос.

— Это какие же мысли, голубушка, вас перед сном посещают? — удивилась старушка. — Помню, конечно, вы делали перевод с французского, нам эту скабрёзную статейку одна из жёлтых газетёнок заказывала. Платили, правда, хорошо, вот Марк Израилевич — царствие ему небесное! — и согласился…

— Так про что была статья? — теряя терпение, простонала Зиночка.

— Так про бордели, про всемирно известные вертепы, — с раздражением в голосе поведала корректорша. — Там про эту самую Марту Ле Местр и говорилось.

— Точно? — вскрикнула Зинуля. — Вы просто чудо! Всё! Спасибо огромное, я вспомнила… Как же я могла забыть? Марта Ле Местр!

— Да не за что, обращайтесь, — отозвалась старушка и, попрощавшись, отсоединилась.

Чтобы восстановить в памяти все подробности некогда переводимого ей текста, Зинуля повторила попытку поиска, теперь уже вбив полное имя без ошибок. И нашла…

«На Левом берегу Парижа «Сфинкс» считался первым элитным борделем. Его открытие было из разряда грандиозных событий истории Монпарнаса. Основательницу заведения звали Марта Ле Местр. Она прибыла в Париж из Нью-Йорка. Успешная продажа бара, незадолго до краха Уолл-стрит, сподвигла предпринимательницу на поиск решения для вложения капитала. Однако этих денег на приобретение элитного борделя в богемном районе Парижа было недостаточно. Тогда предприимчивая мадам предложила вложиться в перспективный бизнес двум известным гангстерам из Марселя — Франсуа Спирито и Полю Карбону, — после чего дело пошло в гору. На торжество по поводу открытия в апреле 1931 года на бульваре Эдгар-Кине собрался весь парижский бомонд — сотни писателей, журналистов, художников и политиков. Дабы не шокировать приличную публику, заведение презентовали как «американский бар». И лишь после того как гость становился завсегдатаем бара, ему предлагалось посетить закрытый клуб. Вино лилось рекой. Самые красивые девушки — отобранные владелицей борделя из артисток знаменитого варьете «Фоли-Бержер» — развлекали посетителей. По желанию клиента проводилась демонстрация будуаров заведения. Учитывая восторженный интерес публики к Египту — после открытия в 1922 году гробницы Тутанхамона — бордель «Сфинкс» был полностью выдержан в египетском стиле. Мода на всё египетское прослеживалась и в дизайне одежды девушек, и в украшениях, и в мебели, и в интерьерах комнат борделя. Кроме того, оказалось, что «Сфинкс» не был борделем в традиционном виде. Многие из девиц предпочитали не заниматься непотребством. Они просто подрабатывали эскортом, доставляя удовольствие посетителям только своим видом, за что получали проценты от выпитого гостями. А за каждый вечер выпивалось до тысячи бутылок шампанского! Сюда приходили целыми компаниями. Мужчины могли появиться в «Сфинксе» с жёнами и даже детьми, и это было в порядке вещей. Сыновья с восторгом смотрели на красивых полуобнажённых девушек, в своих воздушных платьях похожих на настоящих нимф. «Сфинкс» был любимым местом таких знаменитостей, как Жак Преве, Жорж Сименон, Жан-Поль Сартр. Здесь можно было чаще всего застать известных журналистов Альбера Лондра, Андре Сальмона, Пьера Бенара. Мобильных телефонов ещё не придумали, но редакторы всегда знали, где пропадают их лучшие кадры: именно сюда им звонили из редакции, чтобы отправить на новое задание. Генри Миллер сочинил для любимого борделя рекламный проспект в обмен на бесплатные посещения. Мойше Кислинг находил здесь натурщиц для своих полотен, они позировали ему по утрам, и стены «Сфинкса» были увешаны его творениями…»