Юлия Фаро - Детективное агентство «Ринг». Дело № 2. Дауншифтер

— Мы эту историю хорошо знаем. Не отвлекайся, — отозвалась Зиночка.

— Так вот, Савелий стал очень подозрительным, всего боялся и не расставался со своей собакой ни днём ни ночью, думал, что и его убьют, когда он станет не нужен. Ян вчера только рассказал, что при строительстве второго дома, Савелий — помимо подземного хода — велел брату сделать тайный бункер в одной из комнат. Представляете? Мы даже не знали!.. После получения доверенностей на продажу заграничной недвижимости Горелова Пётр в усадьбе почти не появлялся. Приезжал изредка, коротко докладывал, как продвигаются дела, и снова уезжал. Мы тогда как раз на Чайникова охотились. Ой! — девушка прикрыла рот рукой, с опаской посмотрев на «Брунгильду».

— Чего уж там… — пробормотала Флора. — Я уже об этом знаю. Продолжай.

— Однажды Татьяна сказала, что жена Сергея Юрьевича ищет для мужа бодигарда. И «ганпхэ» легко заполучила эту должность. Мы, конечно, обрадовались. Ян спланировал похищение, и всё срослось. Только этот банкир оказался менее уступчивым, — Амина покраснела и выразительно посмотрела на детективов, округлив глаза. — Даже пытался бежать. Несколько раз сообщал неверные сведения и координаты… Несговорчивым был… В общем, нашли парни не всё. Но тогда пленник свалил обман на Флору Эмильевну, мол, жена перепрятала. Ласточка решил отложить решение вопроса до приезда Петра Ильича. Только когда он приехал, было уже поздно: сёстры так избили Сергея, что у того сердце не выдержало, труп его они тоже сожгли. В тот же день Лыков-старший застрелился сам. «Ганпхэ» стали всех уговаривать убить Флору Эмильевну и беспрепятственно найти остальные деньги. Наследников, мол, у Чайниковых нет. Так что участок будет пустовать. А как объявить себя на нём хозяевами — они берут на себя. Говорили, что, отыскав деньги, мы их поделим поровну и разбежимся.

Кольцов и Зиночка переглянулись, а Амина продолжила, хотя голос её становился всё тише и тише:

— Никто из наших не соглашался. Тогда Татьяна стала меня обрабатывать, намекала, что русские трусоваты, а вот для настоящих кавказцев месть — на первом месте. Говорила: «Я достану тебе взрывное устройство, зайдёшь к Флоре в палату и взорвёшь старуху ради общего дела, а если с тобой что-нибудь случится, то мы до конца дней будем опекать твою семью…» Представляете, она решила, что я — фанатичка. Она, наверное, думает, что все мусульмане — идиоты. Только я знаю другое: заботиться о своих братьях и сёстрах мне нужно самой. Я рассказала об этом Ласточке, он — Казимировичу, тот — подполковнику Молину. В полиции мне пришлось написать всё как было и согласиться на сотрудничество. И вот мы здесь. Кстати, простите меня, Зинаида, пришлось без спроса у вас некоторые вещи позаимствовать. Сами понимаете, ночью взять было негде.

В ответ на признание Зина предпочла промолчать.

— Так вы за стриптизом души приходили? — Флора Эмильевна снова была в своём амплуа. — Или за расторжением контракта и урегулированием финансовых вопросов?

Кольцов закашлялся, напоминание о крупных суммах гонорара и отсутствии положительных результатов было неприятно, хотя и справедливо.

— Как мне объяснили: нет тела — нет дела. Я даже доказать смерть мужа не могу, не то что наказать виновных. Полиция будет ловить на моей даче убийц, но вменить им удастся максимум ограбление…

— Зря вы так, — начал Фёдор. — Вот свидетель, Амина — свидетель…

— Девочку подставлять? Думаете, мне от этого легче станет?.. — она вяло махнула рукой.

Испугавшись, что Чайникова может снова впасть в ступор, Зиночка положила перед ней пакетик с металлическим шурупчиком.

— Флора Эмильевна, это нашли в так называемой мясокостной муке, изготовленной в хозяйстве Лыкова. Насколько я могу судить, это — зубной имплантат. Скажите, не было ли подобных операций у вашего мужа?

— Были, — Чайникова задрожала всем телом. — У Гнома были отвратительные зубы, мы, когда поженились, поехали в Германию, и там — в Мюнхенской клинике — ему три имплантата поставили. У них сплав запатентован уникальный, на основе титана. Это его останки! Вы нашли останки моего мужа! Да я… Да я вам доплачу!

Не ожидавшая такой бури чувств Зиночка быстро спрятала пакетик в карман.

— Ничего доплачивать не нужно, мы с Фёдором сделаем всё что сможем. Вы мне только название клиники точное напишите, — и она протянула Флоре айфон.

Догадавшись, чего от неё хотят, вдова банкира быстро застучала ноготком по клавиатуре, возникшей на сенсорном дисплее.

— Всё, нам пора уходить, закрывайтесь, — Кольцов направился к двери.

Он хотел ещё что-то добавить, но вдруг смешался и передумал.

— Не переживайте, о вашем визите мы полиции рассказывать не станем, — словно прочитав его мысли, чётко произнесла Флора Эмильевна. — Правда, Амина?

— Не расскажем, — подтвердила её слова девушка.

— В конце концов, я и сама могла вас вызвать для отчёта, — добавила Чайникова.

Неожиданно Фёдор, подталкивающий к выходу Зиночку, оглянулся на Смагулову.

— А ты Крапивину доверяешь?

— И Крапивину доверяю, и Ворону раньше доверяла, только… Иосиф Татьяну всё равно не оставит — она от него беременна…

— Индийское кино, ё-моё… — выдохнул Фёдор, когда они снова оказались на улице. — Короче, напарница, вижу, ты уже окончательно излечилась, поэтому предлагаю дождаться Олега Николаевича и ехать ко мне в Кумск.

— Сдурел? Два часа ночи! Да и зачем!? — стала отнекиваться Зина.

— Предчувствую войну и новые сражения! А здесь мне тебя защитить нечем, да и помощи ждать неоткуда.

— Может, ты забыл, но у меня в Кумске и своя квартира имеется! Так что я могу и там жить!

— Исключено! Только под моей охраной и — постоянно! Всё гораздо серьёзней! И неизвестно, как далеко теперь дело зайдёт… А ты в настоящее время — самый лакомый кусок для кинутых бандитов, жаждущих вернуть потерянные деньги.

— Фёдя, я ничего не понимаю… — попыталась засмеяться Зиночка.

— Если Смагулова говорит правду и если Крапивину можно верить, то ты — в опасности.

— Да почему? — Зинуле казалось, что друг разыгрывает её, отвлекая от серьёзных мыслей.

— Забыл сказать, что Цветов заплатил за тебя Поликарпу шесть миллионов евро.

— Очуметь! Боже, он мне ничего об этом не сказал! Федя, что мне делать, я же по гроб жизни должна буду… Боже мой, неужели он так меня любит? — голос Князевой дрогнул.

— Конечно, любит — тебя не любить невозможно. Только деньги, Зиночка, он отдал фальшивые. А «ганпхэ» этого так не оставят…

Зиночка лежала на широченной кровати Фёдора, сам же хозяин с трудом уместился на кухонном диванчике, презрев доводы разумной гостьи относительно её низкого роста и малого веса.