Альбина Нури - Город мертвецов

Только оказавшись возле дома, Инна сообразила, что не сможет попасть в квартиру. Ключей-то нет, остались в сумке, которую украли!

Она чуть не зарычала от досады, но взяла себя в руки. Замки теперь все равно придется менять: разве сможет она чувствовать себя спокойно, даже когда ей вернут ключи, зная, что связка побывала в руках злоумышленников? Так что придется обратиться к слесарю: пусть вскроет дверь.

К счастью, в их новом доме была консьержка, Галия Раисовна, она же — старшая по дому. Нужно только объяснить ей все, и проблема будет решена.

Инна вошла в подъезд. Сначала ей показалось, что он пуст, но потом она увидела, что из-под стола консьержки вынырнул крошечный человечек: седой, с крупным носом и большими пушистыми бакенбардами, до смешного похожий на сказочного гнома.

— Упала и закатилась за тумбу! — «Гном» помахал в воздухе авторучкой и выжидательно посмотрел на подошедшую к столу девушку. Голос у него был басовитый, густой.

— А где Галия Раисовна? — спросила Инна, позабыв поздороваться.

Лицо «гнома» сморщилось.

— Скончалась, — торжественно проговорил он. — Сердце.

— Боже мой! — ахнула Инна.

Близко познакомиться они, конечно, не успели, но Галия Раисовна, кажется, была милой женщиной, доброжелательной и энергичной.

— Вы ее знали?

— Не очень хорошо, я недавно переехала. Как жаль! Наверное, аномальная жара виновата. Когда похороны?

Человечек пару секунд смотрел на Инну, а потом ответил:

— Уже схоронили. — И, не успела она отреагировать, как он продолжил: — Говорите, вы жилица? Теперь я тут работаю. Меня зовут Сергеем Васильевичем. Почему-то я вас не знаю.

— Мы еще не успели познакомиться, я уезжала и только что вернулась. Я Инна Срединина. — Она протянула руку, которую консьерж церемонно пожал. — Живу в сорок первой квартире. Честно говоря, мне нужна ваша помощь. Меня обокрали, вытащили ключи, поэтому нужен слесарь, чтобы открыть дверь.

Инна говорила и видела, что с каждым ее словом маленькое личико Сергея Васильевича вытягивается, и даже нос как будто бы становится еще больше.

— В чем дело? — спросила она. — Что-то не так?

— Вы не живете в сорок первой, — ответил консьерж. — Там другие люди. Семья с мальчиком.

— Какая еще «семья с мальчиком»? Это моя квартира. Вы просто новенький и еще не успели всех запомнить.

— Я тут с осени, — с достоинством ответил Сергей Васильевич. — Меня сразу после смерти Галии Раисовны пригласили.

Инна смотрела на него, ничего не понимая.

— Это что, шутка? Розыгрыш? — неуверенно улыбаясь, спросила она. — Знаете, не смешно вообще-то. Я устала, на меня напали, ограбили и…

— Никакой это не розыгрыш! — возмутился консьерж.

— Как она могла умереть осенью, если я ее видела… — Инна хотела сказать «вчера», но вспомнила, что прошло несколько дней, — буквально на днях. На этом самом месте! Осенью дом вообще еще не был достроен, его только в марте заселили!

«Гном» встал со стула и выпрямился во весь свой невысокий рост. Он едва доставал Инне до середины груди.

— Я не знаю, милая девушка, чего вы добиваетесь, но если не прекратите, то вызову полицию!

— Стойте, стойте! — Инна примирительно выставила вперед ладони. — Оставим пока этот вопрос. Вы поможете найти слесаря? Мне нужно попасть домой. Там есть паспорт и все мои документы, вы сразу поймете, что я не вру! В конце концов, ипотечный договор вам покажу.

Не слушая ее, Сергей Васильевич поднял телефонную трубку и начал набирать какой-то номер.

— Ася Витальевна? Это вы? — спросил он. — Простите, что беспокою. Не могли бы вы спуститься? Тут пришла девушка. Утверждает, что живет в вашей квартире.

— Вы меня нисколько не стесните. Только, пожалуйста, постарайтесь, чтобы вас никто не видел.

— Буду вести себя тихо и утром уйду, не беспокойтесь.

Инна сидела в служебном помещении для уборщиц, слесарей и лифтеров, что располагалось под лестницей. Тут стоял диванчик, на котором Сергей Васильевич позволил ей переночевать, потому что больше идти ей было некуда. Да и сил не оставалось.

— Может, к родным пойдете? Или к друзьям? — спросил он, когда вызванные им жильцы сорок первой квартиры погрузились в лифт и отбыли в свою мирную и уютную жизнь.

Инна была слишком подавлена и испугана, чтобы подыскивать подходящий ответ, поэтому сказала правду:

— Я детдомовская. Родных нет, друзей тоже. Только Натуся, но к ней я поехать не могу.

Хватит, попробовала. Надо бы позвонить ей, объяснить, поговорить, но… позже, позже, когда она немного придет в себя.

Как обычно, оказавшись в трудной ситуации, Инна спряталась в свою скорлупу. Только ничего «обычного» не было: она никогда ничего подобного не испытывала. Да и никто, наверное, не испытывал. То, что с ней творилось, походило на дурной сон, а проснуться не получалось, сколько ни пытайся.

— Мы купили эту квартиру у банка, — четко и строго говорила полная женщина с кудрявыми волосами. Рядом с ней стоял такой же упитанный молодой мужчина с пышной шевелюрой. Они были так похожи, что казались не мужем и женой, а братом и сестрой. — Все документы у нас на руках. — Ее муж в доказательство продемонстрировал пачку листов бумаги. — Въехали в декабре восемнадцатого, перед самым Новым годом. Все взносы исправно платим.

Супруги были настроены по-боевому, готовы насмерть стоять на защите жилплощади.

— Какой, вы говорите, год наступил? — хрипло спросила Инна. Должно быть, ей послышалось.

— Две тысячи девятнадцатый, — отчеканила женщина.

— Не может быть! Меня не было всего один день! Вы хотите сказать, что… прошел целый год? — выкрикнула она.

— Успокойтесь! — хором воскликнули кудрявые супруги, прижавшись друг к другу мясистыми плечами.

— Почему мою квартиру отдали вам? Не понимаю! — Инна чувствовала, что паника и отчаяние поглощают ее, и она барахтается, но не может выплыть, тонет, погружается все глубже.

— Это вам нужно уточнить в банке, — решительно проговорил мужчина. — Мы знаем только, что у бывшего владельца квартиры — вероятно, это вы — была задолженность по кредиту. Банк подал в суд, и квартиру…

— Отобрали, — прошептала Инна, все еще не в силах поверить в происходящее.

То-то картинка на календаре в кабинете капитана Галеева показалась ей неправильной! Год-то на ней значился другой!

— Вы сказали, вас ограбили? Вы ранены? — в грустных глазах Сергея Васильевича было живое участие, и Инна жалобно проговорила, обращаясь уже только к нему:

— Меня ударили по голове, и я ничего не помню. Пришла в себя на автовокзале.

— Вам нужно в больницу.

— Я себя нормально чувствую, просто ничего не могу вспомнить! Где я была целый год?

— Извините, мы больше ничем не можем быть полезны? — спросила женщина, спеша уйти. — У нас там сынишка один.