Эль Бруно - Бестиарий [litres]

Кристиан мог попытаться объяснить наивной помощнице, что на осуществление ее бурной фантазии требуется что-то вроде гениального финансового переворота, но он не стал этого делать. Ему было лень ввязываться в ее монолог.

Машина, спустя почти час, остановилась на южной окраине города. Отель оказался сильно вытянутым в длину, опрятным, трехэтажным зданием с высокими потолками. После того, как они заказали себе два номера, Саша сразу пошла к себе.

Там она заперла дверь, бросилась на кровать в слезах, после чего уснула. Она позволила себе эмоции и слабость, оставшись в одиночестве, руководствуясь обыкновенной логикой. Если их не выплеснуть, они разорвут однажды, да и не отдохнешь толком.

Она ни о чем не спрашивала Кристиана о его задании и вечером следующего дня, когда уже стемнело. Фишер пытался ее разбудить, но вскоре бросил эти попытки, поняв, что восстановлению ее организма лучше не мешать.

Почти всё время Саша либо спала, либо прогуливалась неподалеку от отеля в одиночестве.

Перед отъездом в аэропорт к ней присоединился Фишер.

– А что, если бы кто-то придумал осуществить то, что ты задумала?

Она посмотрела на него удивленно, несколько недовольная тем, что ей решили составить компанию.

– Я про архитектурный облик города, – настойчиво пояснил он.

«С каких пор это его интересует?»

Саше показалось, что в лице Кристиана появилось что-то незнакомое, но красивое. Она растерянно пожала плечами:

– Я бы захотела помочь этому человеку, если это в моих силах.

– Почему тебе не всё равно?

– Насчет облика городов?

– Да. У тебя ведь даже специального образования нет.

– Ну и что? – возмутилась она немедленно. – Красота утешает души, облагораживает. Можно не иметь образования, но иметь чувство стиля и гармонии.

Кристиан улыбнулся.

– Почему ты спрашиваешь такие странные вещи?

– поинтересовалась Саша.

Он пожал плечами:

– Просто интересно.

Но ему не бывает «просто интересно». Саша ощутила, что в машине, когда она выговаривалась и бурно фонтанировала эмоциями в пространство, Кристиан слушал куда более внимательно, чем ей казалось. Но почему, чёрт возьми, ему это важно и интересно?

«Может, это как-то связано с нашим расследованием?», – предположила она нерешительно.

Помимо прочего, Сашу терзали вопросы иного характера. Эти вопросы касались помощи Кристиана в опасных операциях по предотвращению массовых катастроф. И она предпочитала не задавать их.

В самолете (куда Саша отважилась сесть только из боязни затянуть расследование), Кристиан дал понять, что его волнует любознательность его ассистентки. Она казалась более мрачной, молчаливой и отстраненной, нежели обычно.

– Ладно, какие у тебя вопросы?

– Ты человек вообще, или вас собирают на сверхсекретном заводе в Челябинске? – спросила она мрачно.

– Я человек.

– Ну, допустим. Та девушка… Мне кое-что о ней известно.

– О ней ничего не спрашивай.

Саша поджала губы, скептически посмотрела вверх и решилась на еще одну попытку:

– Ты выполнял задание отца. И это задание касалось вовсе не спасения людей…

Говорить такие вещи было опасно, но Фишер всё равно узнает это рано или поздно. Девушка ощутила, что ступает по очень тонкому льду.

– Еще соображения? – ни единой эмоции не отразилось на лице детектива.

– Главное было – не обезвредить террористов, а найти только одну из них. Сначала ты выискивал ее в зале ожидания, потом – в салоне самолета. Ты нашел ее, что-то ввел ей в вену, потом здесь, в Самаре ее упаковали в металлический, непроницаемый контейнер без воздуха и очень при этом торопились. А потом ее погрузили в самолет. В багажное отделение. При том, что она жива была, я слышала ее дыхание.

Саша знала, что говорит слишком много и что этими словами она может вырыть себе могилу.

Пока она говорила, я пытался найти компромисс.

С одной стороны, если приказать ей не копать дальше, она послушает, не дура. С другой, это – риск, на который я еще ни разу не шел. Но он оправдан полезными свойствами Александры, не хотел бы их терять. Вообще-то, я уже знаю, где искал бы ей замену, но… снова тратить время?

Саша осознавала, что делает. Она выложила все свои предположения, ничего не утаив и внимательно наблюдая за Кристианом. Поймет ли он?

– Ты рассказала мне всё это, чтобы показать свою честность, – разгадал Фишер. Его взгляд девушке очень не нравился, ей стало неуютно, и тошнотворная тревога в преддверии предательства стиснула ее шею.

– Бессмысленный ход, потому что я не верю в нее, – добавил Кристиан. – Если из-за тебя кто-то узнает о произошедшем, выгораживать тебя не стану. Скорее всего, тебя убьют. Я – в беспроигрышном положении, так как слишком нужен, а вот ты – нет. Еще есть вопросы?

– Почему именно Фишер? – приподняв бровь, спросила Саша, сделав вид, что пропустила мимо ушей сказанное боссом.

– «Фишер» подходит к имени, фамилия достаточно нейтральна и создает впечатление, что я не отсюда. Не люблю светить фамилией своего отца.

– Нет. Ты выбрал эту фамилию еще и по другой причине, более глубокой и символической, но наплевать, можешь не отвечать. Твоему отцу известно обо мне?

Слишком проницательна.

Как бы ей намекнуть, чтобы она при этом не была дурой?

– Да. И он в курсе, что ты – никакая не сестра. Скорее всего, копался в твоем прошлом, но я подсунул ему ложную информацию.

– Зачем?

– Скажем, между мной и родителями не слишком трепетные отношения. Иногда мне нравится портить им жизнь. В частности, мать уверена, что для этого я и послан.

Саша расспросы прекратила и снова подчеркнуто замолчала. «Всё – не так просто, он где-то лжет или не договаривает. Я уверена лишь в том, что нахожусь в безопасности, пока нужна ему, но его пытливый ум способен найти замену и незаменимой…».

Кристиан сказал не к месту и уже тише, будто продолжая алгоритм параллельно скользящего мышления у себя в голове:

– Жаль, я не пристрелил ее раньше, чем она посмела прикоснуться к твоему лицу.

Три багровые полосы диагоналями перечеркивали левую половину лица Саши от виска до середины щеки. Улыбаться, есть, разговаривать и даже спать на этой стороне Саше пока было больно.

– Ты осознаёшь, как прозвучала твоя реплика? – спросила она, словно желая насмешливо поинтересоваться, в своем ли он уме. Кристиан, не услышав, продолжил столь же тихо и рассеянно:

– Из-за этой психованной тебя нельзя использовать для раскалывания некоторых людей, шрам будет отвлекать. Косметически скрыть его сложно. Что смешного я сказал? – сердито вспыхнул он, обрывая свои размышления.

– Ты очарователен, – облачив слова в тонкую иронию, пояснила она.