Эдмонд Гамильтон - Скрытый мир

Кипучая деятельность наполняла этот уровень. Она была не менее активной, чем этажом выше. Разглядывая происходящее вокруг, мы почти забыли о цели наших поисков, поглощенные картинами жизни чуждой цивилизации. Вокруг нас было такое большое скопление могущественных механизмов и занятых своими делами чужаков, такое смешение звона и жужжания машин и свиста странных речевых звуков, что мы были ошеломлены.

И среди беспрестанно снующих взад-вперед сфер, среди потоков существ, среди лязга шума и грохота, мы начинали понимать часть происходящего, догадываться о назначении некоторых чудовищных аппаратов.

Около нас был один из самых больших механизмов, огромное приземистое цилиндрическое устройство, построенное по большей части из прозрачного металла, с целью защиты от нагрева со стороны льющегося сверху света и жара.

Титаническая цепь ковшей, наполненных измельченной породой, поднималась к этому цилиндру из глубин мира, сквозь отверстие в прозрачном полу уровня. Эти массы измельченной породы автоматически сваливались в верхнюю секцию прозрачного цилиндра.

Там на них со всех сторон лился сверкающий зеленый свет, некая энергия или сила, которая передавалась к цилиндру по толстым кабелям. Под действием этой зеленой силы массы камня разлагались немедленно в тонкую пыль. Пыль стекала вниз, во вторую секцию цилиндра.

Эта секция была разделена на несколько прозрачных камер, в каждой из которых сверкал непрерывно желтый луч — электронный луч, используемый чудовищами, чтобы уничтожать вещество. Пыль немедленно, превращалась в светящееся облако частиц, текущее вниз в третью секцию цилиндра, также в разделенные камеры, где другой желтый луч делал свою таинственную работу.

Под действием этого луча сверкающая плазма вновь обращалась в обычное вещество. В одной из камер плазма превращалась в серый порошок. В другой камере она становилась молочно-белой жидкости, в следующей камере — жидкость цвета шафрана.

И они лились вниз, в самую низкую секцию цилиндра, где смешивались вместе немедленно, силой мощных вибраторов, чтобы сформировать густую темную жидкость. Жидкость перекачивалась по большим трубопроводам из прозрачного металла в обширные резервуары, видимые на расстоянии.

Этот громадный механизм, жужжащий непрерывно, озадачил меня на мгновение. Но тут, Даррел и я заметили маленькие гибкие шланги с мундштуками, присоединенные к трубопроводам, увидели существ, жадно втягивающих в себя эту жидкость.

Эта темная жидкость была их пищей. Мы поняли, что гигантский цилиндрический механизм перед нами был одним из бесчисленного множества подобных механизмов, которые производили еду непосредственно из скальных пород, из камня!

При помощи своих желтых лучей чудовища собирали нужные им элементы, формируя атомы, строя любой нужный продукт из простейших частиц. Потом соединяли полученные атомы, синтезируя любые сложные вещества. Это была большая часть процесса, что мы могли видеть, хотя мы знали, что в действительности это должно было быть намного сложнее, чем это упрощенное описание.

Подобные синтезаторы имелись на этом уровне в огромном множестве. Каждый стремительно преобразовывал горные породы в темную жидкость, которая наполняла большие резервуары, расположенные тут и там.

Из резервуаров пища перекачивалась по трубопроводам далеко во всех направлениях, чтобы прокормить неисчислимые орды существ, наполнявшие этажи титанического города-мира.

Весь этот второй уровень был огромной фабрикой синтетической пищи. Но здесь не было никакого признака пребывания наших друзей.

Осмотрев этот уровень, я послал сферу вниз. Сферы толпились не менее плотно вокруг нас, останавливаясь, когда достигали уровня, к которому они направлялись, и улетая дальше по своим делам. На нас никто не обращал внимания, в этой кутерьме все были заняты своими делами.

Так, когда мы достигли третьего большого уровня, на сто футов дальше вниз, мы зависли неподвижно, пристально озираясь, ища какой-нибудь след наших друзей.

Здесь жар света был ощутимо более слабым, и здесь большие механизмы имели явно иное назначение. Поскольку, хотя они были цилиндрическими по форме и очень напоминали пищевые синтезаторы, производили они не пищу.

Вместо этого электроны и протоны, в которые в них превращались горные породы, превращались в сверкающие слитки металла. Поток этих слитков изливался на колоссальные конвейеры.

Конвейеры несли слитки под гигантский автоматический пресс, который штамповал из них плоские и изогнутые листы металла. Меня больше всего заинтересовал следующий шаг процесса, в котором большинство листов и секций, сформированных таким образом, по конвейеру попадали под потоки зеленого света, исходящие из гигантских прозрачных труб.

Властью этой зеленой силы большие секции металла становились прозрачными на наших глазах! Было очевидно, что зеленая сила была тем, что изменяло молекулярную структуру металла, делая его столь же прозрачным, как стекло, не ослабляя его прочности.

И пока мы зачарованно разглядывали этот огромный, лязгающий цех, я нашел ответ на другой вопрос, который в течение некоторого времени озадачивал и нас с Даррелом. Мы ни разу не видели, чтобы чужаки спали или отдыхали.

Даже сотни сфер, которые патрулировали вход в шахту на поверхности Земли, сменяли друг друга лишь с целью подзарядки механизмов, а не для отдыха экипажей. И хотя не было никакой ночи, никакой ночи не могло быть в этом скрытом мире, почему ни одно из существ, которых мы видели, казалось, никогда не спало или не отдыхало?

Мы увидели ответ на этот вопрос в единственном существе, которое, казалось, двигалось медленно среди масс других занятых существ, останавливаясь на мгновение время от времени. Когда чудовище прибыло туда, где висела наша сфера, мы увидели, что оно держит в щупальцах прозрачный металлический контейнер с яркой темно-красной жидкостью.

С аппаратом, напоминавшим длинный шприц для подкожных инъекций, создание ввело себе порцию этой жидкости, немного ниже своего единственного большого глаза. Сперва эта процедура озадачила меня, но тут я догадался, что эта темно-красная жидкость была средством, которое нейтрализовало в телах обитателей подземного мира токсины, которые вызвали потребность сна.

Это был мир чудес, мир, в который Даррел и я проникли в краденой сфере. Но не эти чудеса чужой техники интересовали нас, мы искали след наших друзей. Уныние и безнадежность начали наполнять меня, безнадежность, которой я поделился с Даррелом.

— Этот огромный город-мир, эти переполненные уровни! Кажется безнадежным искать Келсолла и Фэнтона в этом муравейнике! — пробормотал я.