Керстин Гир - Третий дневник сновидений [litres]

Без всякого сомнения, это был сон покойной Мюриель Ханикатт, и я не могла понять, почему оказалась здесь.

Я уже не раз просыпалась, оказавшись в чужом сне, но, заснув потом опять, попадала в свой собственный сон. До сих пор было так.

То, что я оказалась в чужом сне, да ещё во сне покойницы, меня встревожило, но я и ожидала чего-то плохого. Отсюда не было пути.

Это понимание пришло ко мне через час, когда я в изнеможении упала на песок.

Дверь в коридор, через которую мы с Генри попали сюда, бесследно исчезла. Вчера она была вписана в стену набережной, теперь её не было нигде, как отчаянно я её ни искала.

Весь этот час я пробовала сделать всё, что мне приходило на ум. Я бегала в разные стороны, с разной скоростью, чтобы через несколько метров оказаться на том же месте, с которого начинала бег. Я превращалась в чайку, я плыла по морю, я бросала камни, и я громко звала на помощь. Волны так же вяло плескались на песке, пока я не перестала слышать их шум и крики чаек. Солнце тоже ни на сантиметр не опустилось. Время, казалось, застыло, а дверь как исчезла, так и не появлялась.

Медленно, но без сомнений становилось понятно, что я здесь заключена. Заключена во сне женщины, которая умерла лет сорок назад.

Я растянулась на песке и беспомощно смотрела на небо.

Чтобы выбраться отсюда, я могла использовать только один способ – проснуться.

Что, к счастью, довольно легко удалось. Я сидела на своей кровати, чувство благодарности переполняло меня. Ведь я уже всячески представляла себе, как останусь навсегда в закатном сне Мюриель. Под ногами только песок, единственное общество – чайки. Долго этого никто бы не выдержал.

Я встала и пошла в туалет. На обратном пути я проверяла, всё ли в доме спокойно. Все, включая кота, мирно спали, я выпустила Спота из комнаты, спокойно вернулась в постель и почти тут же уснула.

Лишь для того, чтобы снова очутиться на пляже Мюриель.

На этот раз я и не пробовала искать дверь. Я сразу опустилась на песок, обняла колени и попыталась оставаться спокойной. Этот бесконечный закат солнца уже не казался мне мирным и спокойным, он действовал угнетающе. Я никогда не думала, что мне будет так не хватать коридора со всеми его опасностями.

Почему я не разбудила Грейсона, когда заглядывала в его комнату? Не хотелось этого делать, потому что он так мирно лежал на своей подушке, щекой на руке, но сейчас я сердилась на себя за это. Я никому не должна была говорить, что застряла здесь. Лучше всего было бы ещё раз проснуться…

– Вот ты где! – сказал кто-то за моей спиной.

Я так испугалась, услышав в тишине голос, что стукнулась подбородком о колени. Это был Генри, он широко улыбался мне.

– Извини, что я пришёл только что. – Он взял меня за руку, помогая подняться.

Никогда ещё его присутствие не делало меня такой счастливой.

Слава богу! Жёлтая дверь Мюриель засветилась в стене набережной, как будто и не пропадала, было чувство, словно у меня с души упал камень. И я могу наконец отсюда выбраться.

Или нет?

– До меня слишком поздно дошло, что ты тоже здесь заперта, – сказал Генри.

– Что значит – тоже? – Я отряхнула с джинсов песок.

После того как появился Генри – и, что ещё важней, эта дверь, – я достаточно успокоилась, чтобы позаботиться о своей внешности.

– Ну да, я тоже, заснув, оказался здесь. – Чувствовалось, как он рад видеть меня. Он был явно в приподнятом настроении. – Я тоже, как и ты, проснулся, озираясь во сне Мюриель. Но не подумал, что сегодня ночью опять могу оказаться здесь. Посмотрела бы ты, как глупо я выглядел! Но, к счастью, я предусмотрительно надел крестик Мюриэль, чтобы можно было выйти отсюда через дверь. – Он внимательно посмотрел на меня. – А ты, похоже, нет.

Я покачала головой:

– При мне двери тут не было. И не было совершенно никакого выхода. Я, поверь, пыталась по-всякому. Единственное, что получалось, – это проснуться. Но, заснув, я снова оказывалась тут.

Генри, казалось, был рад этому ещё больше.

– Знаешь, что это значит? – спросил он.

– Что я теперь каждую ночь буду проводить на пляже?

– Нет, не это, – успокоил он меня. – Если ты сумеешь отсюда выйти, всё опять придёт в норму, я уже попробовал.

– У тебя была крестильная цепочка, – сказала я и нервно дёрнула дверь. – Лучше я попробую сама.

Генри опередил меня, он нажал на ручку и открыл дверь.

– Пожалуйста! – Он показал на коридор.

– Спасибо. – Я с облегчением глубоко вздохнула, увидев, что оказалась в проходе и Генри закрывает за нами жёлтую дверь на замок. – По-моему, закаты солнца слишком переоценивают.

– Форт побери, Анабель могла наф ффять в лодку, – сказал Грейсон с полным ртом. – Эфи фмеи могли бы нам фофя бы офтафить немного фефта.

– Извини, но я не понимаю жевального языка. – Я забрала у Грейсона тарелку с пирогом, начинённым беконом и луком.

Грейсон замычал протестующе.

Был вечер вторника, и он, Генри и я в виде исключения приняли, как он предложил, участие в реальном кризисном заседании, а не во сне миссис Ханикатт. Я ничего против этого не имела, мне действительно надо было отдохнуть от ночных встреч. Здесь никто не мог бесследно исчезнуть, никого не пугал убийца с цветастой подушкой, который мог появиться через невидимую дверь в ковре, для чего бы это ни было нужно. К тому же здесь было изобилие вкуснейших угощений и, если Грейсон из-за своих расследований пропустил ужин, он уже за четверть часа насладился всем, что мог найти в холодильнике.

– Не получишь больше ни кусочка, пока мы не узнаем, что ты там нашёл, – предупредила я строго. – И пожалуйста, скажи, есть ли способ остановить Артура.

– Да, было бы хорошо. – Генри кончиками пальцев постучал по столу. Весь вечер он слишком нервничал, занимаясь своими делами. – Артур… – Он кашлянул. – Он явно что-то затевает. Неприятно это признавать, но у меня пробегает по спине холодок при одной мысли о нём.

Артур в тот день действительно снова появился в школе с перевязанной рукой, и его там чествовали как героя. Каковым он всем и представлялся. Ведь он привёл в чувство Персефону и пережил укус опасной ядовитой змеи – его поневоле надо было признать самым мужественным в мире человеком. Получалось, что он, жертвуя собой, оказался перед змеёй и спас всех учеников школы от верной смерти.

Многие девочки, особенно из младших классов, чуть не падали в обморок, когда рядом оказывался Артур, а под конец недели появился официальный клуб фанатов Артура Гамильтона с собственным сайтом в интернете и карточная игра «Артур». Персефона в ней наверняка участвовала.

Я в тот день лишь однажды увидела Артура: он был окружён девочками, просившими у него автограф на свои карточки. Он не казался особенно польщённым, скорее, его это тяготило, но моё злорадство было недолгим. Достаточно было представить, как меня саму, словно в фильме ужасов, окружили хихикающие зомби-девочки, протягивающие свои карточки и готовые разорвать меня на куски. Артуру бы это понравилось.