Рене Ахдие - Падший [litres]

Гнев наполняет меня вновь – течет по венам и заполняет горло горьким, как желчь, вкусом. Мне противна ее логика, однако противна не так сильно, как противен себе я сам, ведь это я запустил череду этих событий.

Правительница Сильван Уайль хочет, чтобы я привел сюда ее дочь. Чтобы она пришла по собственной воле. Из двух зол выбирают меньшее.

– Да, – говорю я, презирая дрожь, бегущую по коже. – Я тоже считаю, что так будет лучше.

– Я знала, что ты со мной согласишься, Себастьян, – удовлетворительно кивает леди Силла.

– Чтоб вас всех, о ком вообще речь? – восклицает Арджун. – Какая девочка? О ком мы говорим?

Позади нас начинают подниматься соленые волны, разбиваясь о сияющий песок. Заколдованное море обвивается вокруг наших лодыжек, хватая нас и утягивая за собой. Когда вода доходит нам до пояса, мы уже не можем бороться с магическим потоком.

– Спроси у владельца серебряного зеркала, Арджун Десай, – говорит леди Силла, перекрикивая клокочущие волны, на ее лице застыло выражение довольства. – И скажи ему, что его госпожа передает привет. И надеется, что он скоро придет ее навестить, как и обещал.

Ее слова кружатся в воздухе, словно перо на ветру. Перо, которое опускается мне на грудь, как наковальня, и давит на меня изнутри и снаружи.

«Как и обещал». – Владелец серебряного зеркала дал обещание правительнице Сильван Уайль.

До того как я успеваю заговорить, нас с Арджуном накрывает волна и тут же выбрасывает обратно сквозь тот же самый фонтан, выплевывая на горячий песок богатой улочки на окраине Джайпура.

Я сижу на земле, вода стекает по моей одежде, но мои мысли по-прежнему скачут.

Вовсе не предательства Арджуна мне следовало опасаться.

А Джея.

Селина покосилась на Майкла, шагая с ним бок о бок по Джексон-сквер. Солнце только недавно зашло. Селине всегда сложно было разговаривать о потерях, это ведь все равно что вскрывать рану, которая отказывается заживать. Она пыталась найти подходящие слова, чтобы выразить соболезнования, а потом решила, что все-таки лучше сказать, как велит сердце.

– Я могу чем-нибудь помочь вашей семье? – спросила у Майкла Селина. – Может, что-то поможет справиться с горем утраты, хотя бы немного?

Майкл покачал головой.

– Хотелось бы, чтобы так и было. Смерть Антонио застала нас врасплох, как взбешенный баран, который внезапно крушит все вокруг. – Он сделал вдох и сложил руки у себя за спиной. – Я не видел бабулю такой расстроенной со времен смерти отца Луки, моего дяди, который умер десять лет назад.

– Уверена, все пребывают в состоянии шока. Сколько лет было твоему кузену Антонио?

– Двадцать четыре года.

– Какой молодой, – заметила Селина.

Кислая улыбка появилась на лице Майкла.

– Я говорил тебе, что он сражался в одной из последних битв на войне?

– Нет, не говорил.

Майкл кивнул.

– В тот самый день, когда армия Ли сдалась при Аппоматтоксе [105]семь лет назад. Битва за Форт Блейкли неподалеку от залива Мобил. Антонио было всего семнадцать, однако вопреки просьбам родителей он отправился воевать против мятежников.

– Судя по всему, он был смелым человеком.

– Это так. – Майкл задумчиво улыбнулся, вспоминая свое прошлое. – А еще шумным, дерзким и вредным. Они с Лукой отлично ладили в детстве.

Размеренным шагом они продолжили путь по выложенной брусчаткой дороге. Они глядели, как пальмовые ветки качаются на теплом апрельском ветру, вдыхали аромат приближающегося дождя – аромат металла и земли.

– Вам удалось найти того, кто виновен в его смерти? – Селина прикусила изнутри щеку, колеблясь. – Нашли хоть какие-то зацепки, которые могут помочь найти преступника?

– Нет, мы пока его не нашли. – Что-то темное мелькнуло в ледяных глазах Майкла. – Но обязательно найдем.

– Сочувствую, Майкл.

– Спасибо, Селина.

Она подождала еще секунду, прежде чем сказать:

– Я спросила про твою семью, но… может, я могу сделать что-нибудь для тебя?

Он посмотрел на нее искоса, замялся, а затем потянулся к ее руке.

– Достаточно того, что ты здесь, рядом со мной. Антонио был ближе к Луке по возрасту и опыту. По этой причине я не так уж много с ним общался, однако чувствую родственную связь с ним, потому что он работал в полицейском участке на Батон-Руж. Помню, как впервые сказал Антонио, что хочу стать детективом. Он написал письмо в полицейскую академию, расхваливая меня, и был рядом, когда я получил звание. – Печаль исказила лицо Майкла.

Селина сжала его руку крепче.

– Если тебе что-нибудь понадобится, – сказала она, – не раздумывай, дай мне знать. Даже если это только на время облегчит твое горе. Грусть порой бывает невыносимо тяжелой.

– Я не грущу. Я злюсь.

Селина кивнула. Пальцы Майкла переплелись с ее собственными, когда он придвинулся еще ближе. На мгновение Селина засомневалась, но потом все же обхватила его руку своими ладонями.

Пришло время принять решение.

И хотя Селине было больно признавать это, Пиппа во многом права. Майкл Гримальди отличный человек, который определенно питает к ней нежные чувства. Было бы глупостью со стороны Селины игнорировать подобный факт. И Пиппа сказала, что любовь такой же выбор, как и многое другое в жизни. Мудрая молодая девушка выбрала бы любовь такого джентльмена, как Майкл Гримальди.

Однако Селина не могла отделаться от воспоминаний о том поцелуе с Бастьяном. Дни и ночи напролет она честно пыталась забыть. Пыталась игнорировать то, как дрожали ее руки, игнорировать тепло, что согревало ей грудь, прикосновение его губ к ее коже.

Волна эмоций захлестывала Селину последние пять дней. Она злилась на всех, кто ей врал. Сходила с ума, не понимая, почему никто не хочет помочь ей вернуть память.

Селину снедала чудовищная тоска.

Она столько всего потеряла. Больше, чем могла припомнить за раз. Два дня назад она раздумывала о том, чтобы нарушить обещание, данное Бастьяну, – даже оделась, нацепив пальто и сапоги, собираясь снова заявиться в ресторан «Жак», чтобы потребовать… что-нибудь от него. Что угодно, лишь бы не это ледяное расстояние между ними.

К счастью, Селина пришла в себя до того, как успела выйти из квартиры. Ей необходимо забыть Себастьяна Сен-Жермена. Он дал ей понять четко и ясно, что не хочет иметь с ней дел. И она потеряет достоинство, если станет умолять мужчину уделить ей время, уж тем более мужчину вроде Бастьяна.

Бастьян из тех молодых людей, что заботятся только о себе. Да, это правда, он испытывал чувство вины, однако недостаточно сильное, чтобы взять ответственность за ту боль, что причинил, или за то, что избирал для себя иной путь. Майкл Гримальди же был надежным и честным. Молодой человек, который заслуживает того, чтобы его любили.