Константин Поповский - Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба

Меланхтон( спокойно ): Я протестую, господин Режиссер.

Режиссер: Я всего лишь высказал свое мнение, господин Меланхтон.

Меланхтон: Мнение неосновательное, невежественное и противоречащее исторической правде, так, как она известна всем здравомыслящим немцам. ( В сторону Лютера .) Доктор Лютер мог бы собственнолично засвидетельствовать…

Лютер( почти грубо ): Нет уж, увольте, пожалуйста…

Меланхтон( Лютеру ): Господин доктор…

Режиссер( перебивая ): Если вы позволите, господин Меланхтон, то мы продолжим этот разговор как-нибудь в следующий раз… ( К присутствующим .) Господа…

Один из Актеров протягивает Режиссеру свой жребий .

( Читает .) Господин Иоганн фон Штаупиц… ( Актеру .) Рад вас приветствовать господин Штаупиц… ( Присутствующим .) Доктор Иоганн фон Штаупиц генеральный викарий немецкой конгрегации августинского ордена. Непосредственный начальник и наставник доктора Лютера в начальный период его монашества. Но главное – человек в точном смысле этого слова.

Актеры сдержано аплодируют .

Может быть, это и будет лишнее, но я бы хотел напомнить присутствующим, что на склоне своих лет доктор Лютер однажды заметил: «Не будь доктора Штаупица, я бы горел в аду».

Штаупиц: Ну, ну, будет вам, господин Режиссер. В конце концов, я только выполнял то, что должен был выполнять.

Лютер( Штаупицу, немного смущенно ): Рад вас видеть, доктор…

Штаупиц: Здравствуй, Мартин. Давненько не виделись.

Лютер: Целую вечность.

Штаупиц: Как семья?

Лютер: Вашими молитвами, господин викарий

Режиссер: Тишина, тишина!.. Еще успеете наговориться, господа…Кто-нибудь еще?

Сразу несколько рук протягивают ему свои жребии .

( Принимая жребии .) Не все сразу, не все сразу, господа… ( Читает .) Так, рыцарь Ульрих фон Гуттен, рыцарь фон Зиккинген, господин Томас Мюнцер … Фома Каэтан… Нет, нет, господа. Боюсь, что вы только что достали из шляпы последний жребий.

Разочарованный гул.

Но не будем огорчаться. В конце концов, у нас нет задачи поставить историческую пьесу и придерживаться исторической достоверности. Задача нашей пьесы, мне кажется, совсем в другом. Может, кто-нибудь из вас знает какая у нас задача?

Актеры молчат. Пауза.

Могу вас утешить господа тем, что я сам не всегда понимаю это.

Один из оставшихся без жребия Актеров: А как же мы, господин Режиссер?

Режиссер: Все остальные будут заняты по ходу действия, если в этом возникнет необходимость.

Оставшиеся Актеры разочарованно отходят в сторону .

И, наконец, последнее, господа… Действие идет быстро, местами стремительно, но, вместе с тем, за всем чувствуется внутреннее напряжение. ( Внезапно прервав себя, одному из актеров ) Вы что-то, кажется, хотели сказать.

Актер: Я просто вдруг подумал, кому это все интересно, господин Режиссер. Ведь прошло уже столько лет.

Режиссер: Это кто у нас такой?.. А, господин Каэтан… Отвечаю вам господин Каэтан. По правде сказать, это и в самом деле не интересно никому. Я вам скажу вещь еще похуже, – никому в целом мире, господин Каэтан. Но, во-первых, это ровным счетом ничего не меняет, потому что все, что действительно происходит, даже если оно происходит на глазах всего мира, происходит только для самого себя, а во-вторых, оно все равно произойдет – имеет это какой-нибудь смысл или, наоборот, никакого… Вас удовлетворили мои объяснения, господин Каэтан?

Каэтан: Вполне, господин Режиссер.

Режиссер: Тогда будем начинать… Господа!..

Актеры молча покидают сцену . Последним уходит Режиссер . Какое-то время он стоит на пороге, оглядывая пустую комнату, затем выключает свет и закрывает за собой дверь . Пауза .

В комнату входит Служанка . Она кладет в кресло принесенное одеяло, зажигает свечи в глубине комнаты и у изголовья постели, после чего снимает с постели покрывало. В то время, пока она занимается покрывалом, в дверях комнаты появляется Слуга . Какое-то время он стоит на пороге комнаты, затем бесшумно подкравшись к Служанке , с удовольствием отвешивает ей шлепок чуть ниже спины.

Служанка: Ой! ( Быстро обернувшись .) Что это вы себе позволяете, господин Мориц?

Слуга: Я? Ничего.

Служанка: И это вы называете «ничего», господин наглец?.. Распускать свои длинные руки, это, по-вашему, «ничего»?

Слуга( подходя ближе ): Ах, только не притворяйтесь, что вам это было неприятно.

Служанка: Мне?.. Да, пусть я сгорю в адском огне, если мне это было хоть сколько-нибудь приятно, господин.

Слуга подходит ближе .

Отойдите, господин Мориц, отойдите от меня, не то я немедленно пожалуюсь вашему хозяину, а уж он-то, я думаю, не станет с вами долго церемонится, когда узнает о вашем поведении… Не понимаю, и как это только такой святой человек, как господин Лютер, терпит такого грешника, как вы?

Слуга: Господин Лютер терпит меня, потому что никто лучше меня не может приготовить крапивный отвар, и подогреть красное вино… Что это вы здесь делаете?

Служанка: А вы разве не видите?.. ( Складывая покрывало .) Господин Лютер просил, чтобы ему принесли еще одно одеяло, потому что он мерзнет.

Слуга: Неужели? ( Вполголоса .) Хотите, я скажу вам вещь, которая, без сомнения, вам понравится? Я буду ждать вас после десяти в буфетной.

Служанка( резко повернувшись к слуге, в ярости ): Вы… Вы… Вы просто наглый и бесстыжий греховодник! ( Сердито швыряет покрывало в кресло и берет принесенное одеяло .)

Слуга: Только не говорите, что вы не придете.

Служанка: Даже и не подумаю, господин Длинные Руки и Бесстыжий Язык!.. ( Застилая кровать .) Раз уж вы совсем потеряли страх Божий, то хотя бы имели немного благоразумия, чтобы помнить о Дьяволе. Уж он-то, наверное, не упустит случая утащить вашу испорченную душу прямехонько в Ад!.. И поделом! Поделом! Туда ей и дорога!

Слуга: Глупости. ( Снисходительно .) Неужели ты думаешь, что у господина Лютера не найдется возможности защитить своего преданного слугу от посягательств какого-то там Дьявола?.. Да знаешь ли ты, что стоит ему только захотеть, как по его слову сюда слетится все небесное воинство, чтобы надрать этому Дьяволу уши и намять ему бока, да так, что он надолго запомнит это, прежде чем надумает сунуться сюда еще раз?