Елена Булганова - Девочка, которая спит. Девочка, которая ждет. Девочка, которая любит [сборник litres]

Посланник-биорд поднялся на ноги и бросил на нас пытливый взгляд. Потом молча направился к двери, той самой, которая вела со стороны прежней Игоревой пещеры, и мы последовали за ним. Гай двинулся тоже, но биорд поднял трехпалую ладонь, давая понять, что дорогу он помнит.

В туннеле я услышал, как пронзительно заскрипела старая тахта.

Но заходить в пещеру Печерского и из нее выбираться в город мы не стали, хотя у меня уже мелькнула мысль увидеть перед дальней дорогой родной дом. Долго шагали по мрачным катакомбам и вышли наружу в чаще леса, на маленькой квадратной поляне. Здесь на изумрудной траве пасся крупный зеленый дракон, чисто символически пристегнутый цепью к толстенному дубу: видно, был совсем ручным. Я задался вопросом, откуда вообще у посланника Ордена взялся дракон.

– Господин атлант уже летал на драконе, не так ли? – впервые подал голос флэмм. Говорил он на общем языке, с жутким акцентом, но понять можно.

– Желаете сесть впереди?

Может, Игорь и летал, но я – точно нет. И даже представить не мог, как мы собираемся втроем воспользоваться таким странным транспортом: сейчас, когда дракон стоял на задних лапах, ощипывая верхушку молодой березки, его спина напоминала крутой склон, покрытый ледком, – это отливала в солнечном свете чешуя. Я смутно припомнил, что наездники упираются ногами в основание крыльев, как-то так. Но тут заметил, что биорд поднял с земли и уже крепит на спину дракона двойное седло, затягивает лямки вокруг передних лап, так что дракон оказывается словно с рюкзаком за плечами.

Бросив взгляд на оцепеневшего с раскрытым ртом Женьку, биорд достал из кармана штанов нечто вроде сетки и прикрепил ее к задней части седла, так что получилось что-то вроде дополнительного сиденья-гамака. Но такого ненадежного, что даже мне было бы страшновато в нем оказаться. Что уж говорить о Женьке. Лицо Карамыша приняло салатовый оттенок, глаза помертвели, он, как заведенный, поводил шеей, глядя то на дракона, то на открытый проход обратно в подземелье. И никак не мог решить, какой вариант ужасней.

Между тем посланник проявлял еле сдерживаемое нетерпение, да и мне хотелось поскорее отправиться в путь. И я сказал:

– Ладно, садись посередине, а я – сзади. Подстрахую, если что.

И в благодарность снова поймал на себе подозрительный до невозможности Женькин взгляд. Еще бы, Игорька уж точно не волновало бы, долетит этот тип или свалится по дороге.

Но спорить Карамыш не стал, живо рванул занимать более надежное место. Биорд уселся впереди и положил руки на сбрую дракона, Женька сзади крепко обхватил его за пояс, я с трудом уместился в подвесном сиденье, чувствуя себя каким-то овощем в авоське. Биорд издал гортанный крик, и дракон немедленно взмыл в воздух, успев на прощание отхватить от бедного деревца почти всю его зеленую верхушку.

Это было что-то невероятное! Какие-то доли секунды – и наш заповедный лес превратился в изумрудную кляксу, а город, от которого мы оказались не слишком далеко, можно было разглядеть во всем его преображенном цветущем виде. Потом стали чередоваться леса, города, поселки, а потом и мой родной Питер потянулся под крыльями. Дракон летел быстро, как будто торопился куда-то, может, боялся из-за нас пропустить ужин.

Под моими пальцами тряслась мелкой дрожью худая Женькина спина, но в целом держался он мужественно. А я жадно вглядывался вниз, стараясь ухватить взглядом родную Петроградскую сторону. Но это было трудно: Питер тоже менялся, едва ли не активнее нашего городка.

Я вдруг задался вопросом: мы что же, вот так полетим до самого острова, который точно не в России находится? Над территориями, которые не контролируют Древние, на драконе? Да у меня и сейчас тело ломило, а некоторые его части я просто больше не чувствовал.

Едва подумал, как дракон резко пошел на снижение и легко спикировал на просеку в небольшой рощице. Из-за деревьев тут же появился лотт в костюме наездника, дружески кивнул биорду и окликнул своего питомца, который бросился к нему со всех лап, как детсадовец к идущим по дорожке родителям.

– Я думал, это ваш, – сказал я, когда лотт с питомцем скрылись за деревьями.

Биорд глянул на меня с ледяной усмешкой:

– Здешние так наивны. Легко отдают своих драконов в аренду и не задают лишних вопросов.

В его словах сквозило такое презрение к Древним, будто сам он не имел к ним никакого отношения. Хорошо же его выдрессировали пажисты!

Мы прошли рощу насквозь, и, когда уже в просвет между деревьями засияло закатное солнце, посланник предупредил:

– Сейчас будет граница. За ней лесок, а на шоссе ждет машина.

Ух ты, вот это было интересно, я давно хотел сбегать и посмотреть, как выглядят границы мира Древних!

Оказалось, ничего интересного. Едва мы вышли из-за деревьев, как со всех сторон ударил по глазам, почти ослепил ярчайший свет. Проморгавшись, я понял, что впереди нас по периметру опушки выставлены забором огромные стеклянные щиты, в которые било солнце. За ними угадывались силуэты военной техники, даже танков! Вот же глупость, разве это остановит Древних, захоти они расширить границы?

Биорд уверенно двинулся вперед, мы – за ним.

Один из щитов чуть отъехал в сторону. Из-за него выскочили трое военных с автоматами, нацеленными, понятное дело, на нас. Один крикнул:

– Стоять, руки над головой! Оставаться на месте, пока вас не осмотрят!

Тут я малость занервничал, но, наверное, биорд знал, что делает: он послушно замер на месте и поднял руки, мы тоже. Военные – молодые ребята в камуфляже – стали медленно и настороженно приближаться к нам, их глаза шарили по нашим лицам и одежде. И вдруг…

Метрах в десяти один из ребят, вихрастый и круглолицый, разглядел-таки биорда и пронзительно закричал:

– Парни, это не человек!

Словно в подтверждение его слов биорд резко опустил руки и полоснул по парню белым пламенем, – а я и не заметил, что у него в руке дафирк! Солдат, даже не успев еще раз крикнуть, волчком покатился по земле.

– Вы что творите?! – взревел я, тогда как посланник уже разворачивался к другим двум.

В следующий миг я просто перекинул Женьку через плечо, второй рукой схватил биорда за шиворот и понесся вперед, прямо на щиты. Позади затрещали очереди, захлопали какие-то одиночные оглушительные выстрелы. Ногой я снес щит и заодно какую-то установку с пушкой и мчался так довольно долго, виляя из стороны в сторону, хоть выстрелов больше не было слышно. Наконец, ворвавшись в какой-то лесок, я остановился, скинул Карамыша на снег – да, здесь все еще было в снегу. Биорда же, который, можно сказать, пролетел за мной по воздуху весь этот путь, я перехватил обеими руками и начал трясти, вопя при этом: