Элтэнно. Хранимая Звездой - Владыка Острова [litres самиздат]

– Да, – пытаясь поправить волосы так, чтобы не задеть повязку, ответил Риэвир. – Мы отрядом шли в покои Хозяина. Потом на нас напали слуги. Один из них толкнул меня и попытался утащить Александра, а я…

– И утащил, – перебил собеседник, показавая ладонью на группу людей, сходящих с корабля на пристань. – Вот он.

– Ему надо помочь! Надо увести оттуда!

Риэвир бросился вперёд, но Арьнен, с лёгкостью нагнав его, крепко схватил парня за плечо, останавливая.

– Угомонись!

– Ему надо помочь!

– Не надо. Он мог уйти, но ему не дала это сделать очень страшная жажда. Жажда знать больше, чем того достаточно для счастливого бытия! Она оказала ему своё величайшее внимание. Так дай ей получить за то свою плату.

– О чём вы?

– Иногда милосердие, которое нас просят оказать кому-то, важнее именно для нас самих! Ты так же будешь рваться спасать этого чужака, если узнаешь, что он запросто мог не скрываться в моей мастерской, а своевременно спуститься в город и рассказать всё об Инге? Она ведь умоляла его здесь об этом, считая своим другом.

Всеобъемлющее чувство разочарования погасило порыв устремиться к людям, начавших подниматься к особняку. Но этот огонь не погас полностью, и, чувствуя это, Арьнен так и не убрал с его плеча свою руку. Даже, на миг, сжал пальцы ещё крепче.

– Выходит, что вы и есть Художник?

– Да. И мне будет приятно, если бы ты никому не расскажешь о моей маленькой тайне. А теперь давай. Беги к кораблю, а то не успеешь!

– Погоди. А как же остальные на холме? Это всё мои друзья. Их можно как-то вернуть обратно? – пытаясь разобраться в суматошном ворохе мыслей, Риэвир не мог уйти без ответа на ещё один важный вопрос. – И Остор? Куда он пропал?

– Он взял на себя обязательства, которые вынуждают его таиться. Чуть позже, ты услышишь подробности. От него самого.

Арьнен внезапно успокоился, как если бы минуту назад никого никуда и не торопил. Он неторопливо и тщательно ополоснул руки в воде да, с ленцой разгибаясь, произнёс:

– Раз от тебя звучит столько вопросов, то можно я задам свой?

– Хорошо.

– Ты видишь, сколько людей из твоего отряда направляется в особняк мессира, и понимаешь, что остался лежать без сознания в крайне опасном месте. Однако по-прежнему стоишь передо мной, а не поднимаешься на борт корабля… Скажи, ты действительно так хочешь умереть?

У него на сердце похолодело. Ещё миг назад он стоял как вкопанный, и вдруг ноги с резкой болью в мышцах ринулись вперёд. За спиной раздался заливистый смех, но Риэвир не оборачивался. Его щёки покраснели от напряжения и запылали ещё ярче, когда до слуха донеслись насмешливые слова:

– Давай-давай! Беги быстрее! Не думаешь же ты, что быть дураком так просто?

– Эй! Риэвир! Сынок, ты как?

Это было первое, что он осознал. Потом возвращающиеся ощущения принесли и неприятное чувство хлопков по щекам. Чтобы они прекратились, ему пришлось открыть глаза. Макейр, очень низко склонившийся над ним, просиял. Улыбка на морщинистом лице выражала такое безмерное счастье, что молодой островитянин не смог выдумать ничего лучше, как задать вопрос:

– Я ещё не умер?

– Живой! Живой. Давай-ка!

Старый друг семьи приподнял его, но парню быстро стало понятно, что стоять на ногах, он может и самостоятельно, а потому мягко отодвинулся от поддержки. Заодно намного лучше стало видно и то, что творилось вокруг.

– Судьба и Время, – только и смог прошептать Риэвир.

Они всё ещё находились в завитке коридора, где произошло нападение, но вокруг лежала уйма трупов. В основном это были тела слуг, уже начавших разлагаться, источая крайне неприятную вонь. Обезглавленных воинов было значительно меньше. И совсем мало осталось живых. Всего пятеро, включая его.

Более-менее целый Снеттор угрюмо перевязывал грудь стонущего Увиртора. Через кровь отчётливо просвечивала кость ребра, торчащего наружу. Арейр прижимал к себе обрубок руки, наспех обмотанный тряпкой, и словно сумасшедший горько рыдал над телом отца, пытаясь соединить отрубленную голову с шеей.

– Папа! Папа!

Смотреть на людей было невыносимо, но ещё противнее Риэвиру стало, когда Макейр тихо сказал:

– Всё-таки хорошо, что Мэйтэ стала жрицей. Вряд ли бы она перенесла его смерть.

Парень проследил за взглядом друга и уткнулся в стеклянеющие глаза Шейтенора. Смерть заострила черты Владыки, делая выражение его лица ещё более надменным. Но даже в таком виде извечный соперник брата вызывал далеко не злорадство.

– Сколько же на нас напало?

– Некогда считать было. Но это встреча обошлась и нам, и Хозяину очень дорого.

– Его уже усыпили?

– Нет. Сам посуди, куда ж я мог отсюда уйти? – невесело приподнял один уголок рта Макейр. – Даже сейчас не знаю, как…

– Судьба и Время! – раздался глас Вэльира.

Пространство, как и обычно, играло с ними как того желало. Шаги подоспевшего на подмогу отряда никто не услышал.

– Что здесь за…?

– Не матерись. Хозяин устроил на нас хорошую засаду, так что иди вперёд и надери ему задницу!

– Идти вперёд? Чтобы мы на обратном пути вас уже не застали? А, Макейр? – холодно вопросил Вэльир и пальцем ткнул в некоторых из своих воинов. – Помогите раненым. Пойдём все вместе.

– Папа! – едва его начали оттаскивать от тела отца, во всю глотку завопил Арейр, хотя от потери крови ему давно уже полагалось потерять сознание.

– Давай. Ты же у нас мужчина, – принялся за уговоры Риэвир, краем уха подслушивая иной разговор.

– И Шейтенор тоже?

– Да, – вздохнул Макейр. – Для него явно было не Время и не Судьба. Предвестий для новых Владык ведь не появлялось. Он не должен был умереть сегодня.

– Раз не Время и не Судьба, то это решил Хозяин.

– Хорошо, хоть Риэвир цел.

– Лучше бы цел остался Шейтенор, – мрачно заметил Вэльир и заторопил своих людей.

Дальнейшая дорога вышла не долгой и не особо сложной. Произошло всего одно нападение. И после прежней бойни серьёзной атакой его было сложно назвать. На этом испытания и кончились. Вдоволь напившейся крови Спящий Бог успокоился. Он смиренно ждал Владык в своих покоях. Лежал, не до конца прикрыв веками ясные и грустные бирюзовые глаза. Тонкие руки его спокойно покоились вдоль тела. По щеке стекала слеза.

…Лисички поблизости не было.

– Ох, и давненько мне тебя убивать не приходилось. Особенно с таким огромным удовольствием! – зло проскрипел Макейр, прежде чем произнести традиционное: – Усни сном вечным по велению Судьбы!