Хелен Тодд - Сумрачный город [litres]

– Ты едва шла и думаешь, разговоры о мертвых чем-то помогли бы тебе?

Николас повернул ее к себе.

Ани посмотрела на него с усмешкой, испытывая одновременно и облегчение, и нарастающее раздражение.

– Ты видишь нить?

– Если отпустишь, скажу…

От холодного и стеклянного взгляда Николаса мороз прошел по коже. Меньше всего на свете хотелось быть к нему так близко, когда его знак Зазеркального мира загорелся, а привычные человеческие эмоции и тепло вытеснили мертвые.

В небольшом пространстве между ними, в неподвижном воздухе все еще висело молчание. Оно отделяло их друг от друга, создавало барьер, непреодолимую стену и, возможно, помогло Николасу разжать пальцы и наконец освободить Аннетт.

По прерывистому дыханию становилось понятно, что он не по своей воле связан с призраками. И все же даже сейчас, когда ключ был совсем рядом, а задание вот-вот будет выполнено, Ани хотела ему помочь. Поэтому взяла его за руку, вновь посмотрела в зеленые, полные безразличия глаза и заговорила:

– Это не испытание, и ты не один.

– Не один, – эхом повторил Ник.

– Да, я здесь, слышишь? И если бы могла забрать ключ сама, сделала бы это.

Злость сменилась сочувствием, раздражение сошло на нет. Ани продолжала без боязни глядеть на Николаса. Тот вздрогнул, несколько раз моргнул, будто избавляясь от наваждения, и, уже придя в себя, сжал ее ладошку.

– Прости… – Он обронил одно-единственное горькое слово.

– Все с тобой будет в порядке. Я выведу тебя назад, если мы вдруг окажемся в Зазеркальном мире.

Пазл складывался. Символ, оцепенение Ника, призраки, которые говорили с ним, но не показывались Ани. Они помогали ему и этим же загоняли в клетку, из которой не было выхода. Имя ей – страх.

– Пойдем. Если исчезнет нить, черта с два мы здесь найдем ключ.

Вместо слов – молчаливый кивок.

Аннетт хоть и была взволнована состоянием своего сегодняшнего напарника, но поймала себя на мысли, что все остальные эмоции ушли. Ей удалось собраться и не шарахаться от пляшущих теней, отделившихся от статуй и медленно сползавших по стенам.

Казалось, время здесь остановилось, потеряло свою значимость. Вечность – пустота, где так легко утонуть в собственной ничтожности. И, по-видимому, появление гостей вдохнуло в это место жизнь – послышался тихий, надрывный, трогающий за душу плач. Он мог пробудить кого угодно от холодного оцепенения. С каждым шагом чудилось, будто ветер становится сильнее. И, может, именно он завывал, гудел и вновь стихал, превращаясь в едва уловимые рыдания.

Николас шел, держа Ани за руку. Цеплялся за нее как за соломинку. Едва ли она спасет из трясины, но даст надежду.

Золотистая нить часто исчезала. В такие мгновения казалось, что ее пытаются схватить тени, возможно, так оно и было, но каждый раз свечение появлялось в темноте и наконец привело к одной из статуй.

Это был юноша, примерно одного с ней возраста, но, присмотревшись, Аннетт поняла, что он был чуть старше ее, примерно как и Николас. У них даже черты лица были схожи: широкие брови, волевой подбородок, ярко выраженные скулы и та же кривая полуулыбка. Только вот мраморная одежда была старинной, наверняка модной несколько веков назад. Странным, вернее, чудаковатым, был только жилет, частично выглядывавший из-под верхней накидки, весь усеянный карманами, и все вразнобой: высокие и узкие, просто большие и непривычно крошечные. В одном из них поблескивал наконечник ключа.

– Ты видишь? Ник? – Ани на всякий случай спросила, опасаясь, что зрелище как-то повлияет на него. Слишком уж похожа на него была статуя.

– Да. Должен забрать?

Ответа он не дождался, сделал шаг вперед и достал из кармашка обломок – ключ был сломан.

– Это нормально? – Он озадаченно вертел в пальцах находку.

– Да, нам нужно найти кусочек… И он в виде цепи, как только коснется ключа, станет его недостающей половиной.

– Не думаю, что здесь будет что-то еще, – задумчиво ответил Николас. – Это место не ведет никуда. Это сплетение, всего лишь часть Лавки. Пойдем к лестнице?

– Ладно…

Аннетт хотела бы попробовать поискать здесь точку для перемещения, вновь подождать появления золотистой нити, но аргументы Николаса убедили ее. В этом месте их ждал разве что мрак. И, если честно, находиться здесь дольше не было желания.

Ани частенько оглядывалась и, к тому моменту, когда они поднялись почти на самый верх, сделала это в очередной раз и вскрикнула.

За ними ползли черные тени. Они растекались по ступеням, перилам, стенкам, обволакивали магические огоньки, поглощали их, а те с шипением гасли.

– Не оборачивайся, черт возьми, тебя не учили?

Николас явно знал, что там, но упрямо не смотрел. Он потянул ее за руку и отпустил лишь тогда, когда захлопнулась дверь, ведущая в подвал.

С нее посыпалась пыль, а за ней отчетливо послышались крики – на этот раз остервенелые и громкие.

Аннетт закрыла уши ладонями, но тут же убрала их. На месте, где только что был вход, образовалась гладкая стена, на которой висел подсвечник в форме статуи. А в нем горела свеча, и ее пламя не двигалось, что было невозможно при таком сквозняке.

– Это символ мертвых. И огонь холодный, неживой, – пояснил Ник. – Я пробыл в Зазеркальном мире слишком долго, так что мне известно об этом все.

– И не только о мертвых…

– Они говорят, поэтому и знаю чуть больше тебя. Но здесь, в зале, все в твоих руках.

Николас с явным облегчением передавал ответственность Аннетт.

– Нам надо… – не договорила, запнулась. – Тебе надо обернуться.

В конце зала, там, где обычно находились картины, теперь располагались узкие зеркала. Они отражали только ведьмаков.

Ани осторожно коснулась спины Николаса, на миг ощутила легкую дрожь, и та тут же исчезла.

Несколько неуверенных шагов. Сжатые кулаки, решимость встретиться с собственным страхом и тихое, едва уловимое присутствие Аннетт. Они подошли к зеркалам почти вплотную, и лишь в это мгновение Лавка Зодчего переместила их.

– Мы в Нордвуде? – сипло, совершенно не веря в происходящее, прошептал Ник.

– Да, – ответила Ани.

Она крепко сжала его запястье и внимательно осмотрела все вокруг, скользя взглядом по чудаковатым стульям, накрытым тюлем диванам и диковинным статуэткам на старинных столиках и комодах. Под потолком висели небольшие светильники, отбрасывая блики. Если их закрыть рукой – тепло. Магия поддерживала нужную температуру для антиквариата.

– Если сплю, ущипни. Но идти за остатком ключа нужно сейчас.

Искать, перебрать хлам, заглянуть в ящички или вспороть диваны – что он имел в виду? И почему сию секунду?

– Не спеши, я увижу нить, и тогда пойдем, а пока не шуми. Продавцы в «Палеосе» строгие. Если увидят нас, подумают, что мы воры. Ведь заходили не через дверь.