Евгений Асноревский - Треугольник короля

– А теперь к сути. Вы уже знаете, что избранные это вы, ну и я… Но как я догадался, вот в чём вопрос? Текст этого королевского послания крайне тяжело понять, да-да. Его составил король под диктовку моего далёкого предка и предание об этом передавалось в нашей семье много поколений. Король Стась был известен как рыцарь Salsinatus в одном ордене, который вы знаете как организацию масонов, а вот поставить избранных по местам, означает расставить вас в королевских резиденциях, день прихода рыцаря в мир, означает день его рождения – семнадцатое января. Обратите внимание, что это как раз завтра.

Пануриш встал и начал прохаживаться по комнате, почти не глядя на своих пленников. Казалось, что он перенёсся в своих мыслях далеко от этой комнаты и его совершенно не волнует то, что происходило в ней во время его рассказа.

– Итак, завтра всё случится. Но что нужно делать с избранными, кроме… Да, я расставлю вас в усадьбах и сам встану в положенное место, но что нужно сделать ещё? Это не объясняется в записке и мой предок не передал этих знаний, дело в том, что его предательски убили в спину…

В этот момент Мечик резко подался вперёд и попытался броситься к Пануришу, но окружавшие его люди были на чеку, и один из них мгновенно встал на пути историка и толкнул его назад на диван.

– Не спешите так, Мечислав, – снисходительно сказал незваный посетитель. – Скоро я закончу, и мы действительно покинем этот дом.

Вика испуганно смотрела на Мечика, но было видно, что девушка уже немного успокоилась и пришла в себя. Она подняла глаза на стоявшего в центре комнаты Пануриша и он сразу же перехватил её взгляд и слегка поклонившись, продолжил:

– До того, как наш гостеприимный хозяин меня прервал я рассказывал, что мой предок не успел передать знания о том, как расшифровать эту записку до конца, но эти знания оставались у некоего еврея, его предки тоже передавали их из поколения в поколение и вот их потомок и помог мне узнать, что же делать. То есть он, вы и ещё кое-кто, всем вам было нужно встретиться, чтобы эта загадка решилась… А вас, видимо, не очень-то интересует кто же этот потомок еврея? Да, вы сейчас слишком озабочены своей безопасностью, это естественно.

Рассказчик насмешливо посмотрел на каждого из своих связанных пленников и снова заговорил:

– Этот потомок не очень любит людей, зато очень любит поесть и попить. Ну, так кто же это? Ну, что же вы молчите? Это профессор философии… Это уже была очень большая подсказка… Ах да, вам не очень удобно отвечать с заклеенными ртами, – после этих слов Пануриш расхохотался.

«Это же Литвакас…» – пронеслось в голове у Вики и она посмотрела на Мечика, по взгляду которого можно было догадаться, что он тоже понял о ком идёт речь.

– Да, это ваш дорогой Литвакас, – выждав паузу сказал Пануриш. – Недавно профессор имел возможность немного искупаться, но это, впрочем, не так важно…

При этих словах Вика отчётливо вспомнила свой сон о Литвакасе и его окончание – падение профессора с моста. Девушка мотнула головой и в ужасе опустила глаза.

– Так что же нужно сделать с избранными, чтобы ритуал сработал? – снова заговорил незваный гость. – Как мне стало известно каждый из них, то есть и я в том числе, должен пролить немного крови. И знаете… – Пануриш многозначительно помолчал, – я решил не просто пролить вашу кровь, а прикончить вас, ну, знаете, освежевать…

Некоторое время Пануриш молчал наслаждаясь эффектом произведённым этими словами.

Вика потупила голову ещё ниже, а Мечик смотрел в упор на своего мучителя и в его взгляде отражались одновременно отчаянье и ярость. Через некоторое время Пануриш расхохотался.

– Да нет же, я шучу, – произнёс он сквозь смех, – хватит и пары капель вашей крови, а потом я вас отпущу. Вот так вот. Думаю, достаточно. Эх да… я не сказал, зачем это всё нужно. Это нужно для того, чтобы я получил кое-что важное. Теперь вы знаете.

Пануриш помолчал ещё секунду и добавил насмешливым голосом:

– В машину их давайте. Надёжнее всё-таки поддержать вас у себя.

Вику и Мечика схватили и выволокли из дома, а затем бросили в припаркованный рядом внедорожник. Машина резко тронулась и очень быстро домчала всех на улицу Замковую, где остановилась в безлюдном месте. Пленников вытащили из автомобиля и поволокли в один из домов, а затем спустились вместе с ними в подвал, в котором их и заперли, предварительно развязав руки.

Владимир открыл глаза и огляделся. Он лежал в каком-то доме, на окнах которого висели белые занавески, а стены были сложены из круглых брёвен. В углу стоял старый советский телевизор, накрытый белоснежной кружевной тканью. В углу примостился веник, а на большом столе, расположенном посреди комнаты, лежала расшитая орнаментом льняная скатерть. Пахло полынью и чем-то невероятно приятным. Сам историк находился в большой кровати, застеленной желтым бельём.

– Ну здравствуй, малец, – сказал кто-то.

Владимир стал крутить головой и, не заметив никого, озадачено замер. Мысли его путались, а в правом плече он чувствовал лёгкую боль, кроме того болел палец на левой руке, но эти ощущения не очень мешали ему.

– Кто здесь? Где я? – стал спрашивать минчанин.

– У меня, у бабы Марыси, – ответил тот же голос, который ранее поздоровался с историком, но тот опять не понял, откуда этот голос звучал.

Владимир озадачено затих, но тут прямо перед ним появилась обладательница голоса. Оказалось, что она спускалась в подпол и теперь, проворно поднявшись по лестнице, стояла перед своим гостем, держа в руках большую банку с помидорами.

Около десяти секунд люди молча смотрели друг на друга. Перед Владимиром стояла довольно пожилая, но крепкая и крупная женщина, в тёмном платке и серой кофте. На ногах у неё были какие-то странные грубые башмаки из кожи. Историка особенно поразил взгляд её маленьких тёмно-голубых глаз.

– Здравствуй, Володька, говорю.

– Вы знаете, как меня зовут?

– А как же, паспорт то поглядела.

– Паспорт поглядели?

– В сумке твоей нашла.

– Вы меня что, притащили от озера?

– Ну дык.

– Вы тут одна живёте?

– Одна.

– А город далеко?

– Далеко.

Разговор с бабой Марысей получался очень коротким, но и очень информативным.

– У меня в руке был… нож, – пробормотал Владимир.

– Ну дык я ж вытащила. Хороший нож, в хозяйстве пригодится.

Историк посмотрел на свою собеседницу очень пристально и впервые хорошо разглядел её армейские камуфляжные штаны с заплатами на коленях.

– А за руку ты не переживай, – ласково сказала Марыся, – заживёт. Да и вторая заживёт.

Бабушка всё так же стояла над кроватью Владимира и спокойно смотрела на него. Историк немного приподнялся на постели и ощупал раненную ножом конечность.