Денис Игнашов - Memento Finis: Демон Храма

– Он всё-таки вернулся, – вдруг тихо, как будто сама себе, сказала она и глубоко вздохнула. – Я знала, что он вернётся… Я в этом была уверена… А он теперь здесь, он приехал за своей девочкой…

– Вы нормально себя чувствуете? – осторожно спросил я, с тревогой наблюдая за бабушкой Карины, готовый в любую минуту броситься за лекарством.

– Что? – Софья Петровна встрепенулась, изумлённо посмотрев на меня. Мне показалось, что на мгновение она забыла о моём существовании и была очень удивлена, увидев меня, неуклюже топтавшегося около стола. – Я даже не знаю, как это объяснить… Двадцать лет неизвестности, понимаете, двадцать лет… Что только я не думала, что мне только не говорили. А он жив и сейчас находится в Москве. – Софья Петровна покачала головой. – Боже, я даже не знаю, что мне делать теперь. Слава жив, и он сейчас где-то рядом…Почему же он ничего о себе не сообщил? Где он сейчас?.. Что же мне делать?

– Их ищут, – сказал я.

Софья Петровна с тревогой посмотрела на меня.

– Кто? – спросила она.

– Спецслужбы.

– Они с вами общались?

– Не только со мной. Они были и у Станкевича.

Софья Петровна быстро встала с дивана. Откровенно беззащитный, непонимающий взгляд выдавал то страшное волнение, которое её сейчас охватило. Она сильно вцепилась обеими руками в спинку стула, пытаясь обуздать и подчинить разуму бушующие в душе чувства неожиданной радости и страха за судьбу своих самых близких людей.

– Господи, что же им надо от него?! – воскликнула Софья Петровна – Что он мог натворить? Руслан, где они? – Она повторила свой вопрос.

– Я не знаю… Я думал… Я надеялся, что вы можете мне хоть что-то подсказать.

Софья Петровна суетливо закрутилась вокруг стола, сжав свои сухие руки в маленькие кулачки.

– Нам необходимо их найти и предупредить… Но как это сделать? – Софья Петровна остановилась и пристально посмотрела на меня. – Руслан, вы знаете, что им нужно от него?

Последние слова звучали скорее как утверждение, чем как вопрос.

– О том, что нужно от вашего сына спецслужбам, я могу только догадываться, – неуверенно ответил я. – Я знаю об этом совсем немного…

– Руслан, я хочу рассказать вам о том, что произошло двадцать лет назад. – Софья Петровна обхватила себя руками. – Я сама знаю совсем немного, но абсолютно уверена, что Слава ни в чём не виноват!

Софья Петровна присела на диван, её руки дрожали.

– Мой единственный сын…– тихо сказала она. – Почему именно он? Зачем? – На секунду Софья Петровна замолчала. – Руслан, вы историк и наверняка сами знаете, как может увлечь тема, особенно когда реконструкция давно прошедших событий открывает нам новые, ранее не известные или обойдённые вниманием объяснения прошлого. Тайна истории увлекает, и мы, не ограничиваясь принятым толкованием исторических фактов, стараемся найти новую сюжетную линию для них. – Софья Петровна встала с дивана, подошла к серванту и достала из него небольшую чёрно-белую фотографию молодого улыбающегося паренька лет четырнадцати. – Слава с детских лет интересовался историей. Его любимыми книгами в начальной школе были исторические романы. Позже эти книги сменили более серьёзные научные труды и исторические хроники. Такой интерес, впрочем, был, наверное, вполне естественен. Особая атмосфера детства. Не только мой пример, но и пример его дяди, который тоже был профессиональным историком, сильно повлияли на выбор Славы. Рассказы о загадочных странах и народах, след которых давно затерялся в прошлом, будоражили его воображение. История для Славы была полна особого скрытого смысла, обнаружить который и должен был настоящий историк.

Я разглядывал фотографию подростка в старой школьной форме, стараясь воскресить в памяти черты лица Померанцева… Трудно было в пионере с красным галстуком увидеть сорокалетнего мужчину. Но это был он. И у меня уже не оставалось никаких сомнений.

– История тамплиеров привлекла его своей неоднозначностью и множественностью самых противоречивых версий, – волнуясь, сказала Софья Петровна. – Он хотел найти то, что могло объяснить и примирить противоречивые исторические трактовки. Он хотел знать истину.

– Истину? – переспросил я.

– Да, именно так он и говорил. Переосмыслив все легенды, он хотел найти потаённый смысл существования ордена Храма.

– Он говорил о реликвии тамплиеров?

Софья Петровна внимательно посмотрела на меня:

– Вы что-то знаете?

Я смутился и опустил глаза:

– Совсем немного.

– Вы видели его?!

Мне почему-то не хотелось сейчас говорить Софье Петровне о том, что я видел её сына и даже говорил с ним, но я уже не мог ничего скрыть – моё волнение, мой голос, мои глаза не требовали никаких слов подтверждения. Сердце матери нельзя было обмануть.

– Да, я встречался с ним, – сказал я. – Я не знал, что это он… Наша встреча была во многом случайной.

– Как он? – тихо спросила Софья Петровна.

Я растерянно пожал плечами.

– Мне показалось, что у него всё хорошо, – нерешительно ответил я, мгновенно сообразив, что сказал форменную глупость – что хорошего может быть у человека, за которым охотятся спецслужбы.

– Значит он Вам рассказал о том, что искал?

– Нет. Он говорил намёками…– сказал я. – Что представляет собой реликвия тамплиеров? Он её искал в западных архивах? Для кого он это делал?

– Слишком много вопросов, на которые я, к сожалению, не могу ответить. – Софья Петровна печально покачала головой. – Я не знаю, что он подразумевал под реликвией тамплиеров и где хотел её найти. Но Слава был абсолютно уверен, что это была реальная вещь и что её мистический двойственный характер предопределил противоречивую судьбу ордена, в истории которого свет и тьма, добро и зло соединились трагическим образом. Сын обнаружил удивительные исторические свидетельства, которые доказывали его фантастическую версию. Что это было – для меня так и осталось тайной. Но однажды Слава (я отчетливо это помню) заявил, что он как никогда близок к разгадке тайны тамплиеров, знает, что есть реликвия ордена Храма и где её можно найти. Как об этом узнал КГБ – можно только догадываться. И, на удивление, КГБ заинтересовался этим вопросом. С помощью спецслужб Славе организовали командировку для работы в архивах Западной Европы. Там он должен был найти не только документы, подтверждающие его версию истории тамплиеров, но и вычислить современное местонахождение древней реликвии крестоносцев. Всё, что было связано с этой поездкой, оказалось окутано тайной, и никто из родственников Славы, включая меня, не знал, куда он должен был уехать и когда вернуться. Не прошло и месяца со дня отъезда Славы, как нам сообщили, что он исчез… Это были ужасные дни. Длительные беседы с работниками спецслужб, вопросы, объяснения, переходящие в оправдания, и это непонятное давящее чувство неопределённости и безысходности… Мы ничего не могли узнать, у нас украли родного человека – сына, мужа, отца, а мы ничего не знали о его судьбе и не могли узнать… Бедная Леночка – она ждала Славу, она надеялась, что он вернётся, и готова была простить ему всё – только бы он вернулся. Но она его так и не увидела. – Софья Петровна тяжело вздохнула, её глаза покраснели, и одинокая слеза медленно скатилась по щеке. – И вот теперь, через двадцать лет… Что теперь мне делать? Как ему помочь? – Она замолчала и отвернулась, чтобы скрыть свои слёзы.