Денис Игнашов - Memento Finis: Демон Храма

– У меня была другая задача.

– Интересно, какая?

– Я должен был побольше узнать о хозяине реликвии.

– Каком ещё «хозяине»? ― в один голос недоуменно воскликнули я и Сарычев.

– О бароне П., ― ответил Полуянов.

Я посмотрел на часы, висящие на стене ресторана. Было уже два часа дня. Майор всё-таки заказал себе чашку кофе. Полуянов курил. Дым сигарет не успевал раствориться в воздухе, а крепкий запах «Gitanes» выветриться, когда Полуянов доставал новую сигарету и, вспыхнув пламенем дорогой позолоченной зажигалки, прикуривал её. Он был спокоен, уверен в себе и немного, как мне казалось, расслаблен. Мы же с Сарычевым, наоборот, были взволнованы и с явным чувством недоверия слушали невероятную историю беглого советского историка. Мы не знали, как надо было отнестись к услышанному. Поверить?.. Никто так и не видел реликвию тамплиеров, будь он перстнем Соломона, Святым Граалем или головой Бафомета. Да и слова Полуянова, поведавшего нам о поисках камня власти, тоже ничто не могли подтвердить. Стефан Петрович Ракицкий твёрдо заявлял, что письмо Ногаре фальшивка – это доказала экспертиза. Сам Полуянов подтверждал, что все разговоры о тайной реликвии тамплиеров есть образованные слухами и мистификациями версии, рождённые не знанием, а незнанием истории ордена Храма. Так, значит, не поверить?.. Но тогда как можно объяснить эту непонятную страсть, это необъяснимое желание завладеть тем, чего нет? Почему Бартли и Пахомов идут на любой риск и жертвы, чтобы завладеть этим мифическим Нечто? Иллюзия тайны созидает свою реальность? Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, надо было дослушать рассказ Полуянова до конца.

– Значит, вам следовало найти хозяина перстня? ― скорее с насмешкой, чем с сомнением спросил Сарычев. ― И позвольте узнать, какого из них? Того, который жил в четырнадцатом веке или того, который жил в девятнадцатом?

– В первую очередь, я должен был понять, что за лицо или лица скрываются за именем «барон П.», ― невозмутимо ответил Полуянов. ― Почему и канцлер Ногаре, и мой прадед писали о реликвии тамплиеров, обращаясь к этой личности, или этим личностям. Возможно, это был некий дворянский титул рода, который переходил по наследству, а может быть, это было тайное имя, указывающее на определённый ранг человека в неизвестной нам иерархии. В любом из этих двух случаев, поняв принцип образования этого титула, можно было приоткрыть тайну владения реликвией. Я перечитал огромное количество литературы по тайным обществам и масонским организациям, я изучил генеалогию многих дворянских родов, в имени которых гордо звучало барон П… и название какого-нибудь местечка, которое начиналось с этой буквы. Объём материала, который я перелопатил, был огромен. Я исписал десятки тетрадей, загрузив в них все свои мысли и подозрения. Это продолжалось несколько лет, пока я не остановился в своих изысканиях.

– Вы так ничего и не нашли? ― сделал я предположение.

– К сожалению, тайна этого имени так и осталась для меня тайной. Я не смог обнаружить ту единственную ниточку, которая с необходимостью должна была открыть тайну имени «барона П.».

– А как же Бартли? Он узнал что-нибудь о Мейере? ― осведомился Сарычев.

– Ничего интересного. Опросы и наблюдение за родственниками и знакомыми, изучение оставшихся от него бумаг и исследование места в Западном Берлине, где он погиб, ничего не дали. Бартли даже посягнул на сам труп, тайно вскрыв могилу. Ничего, ни одного намёка. Очередной тупик. Вскоре, разочаровавшись, мы забыли об этом. В девяносто пятом Бартли ушёл в отставку и уехал в Великобританию. Мной уже особо никто не интересовался, я устроился на работу в одном из небольших частных университетов во Франции, в Марселе, и стал преподавать историю Древнего мира. Сначала я думал даже вернуться или хотя бы дать о себе знать, но потом… когда я узнал, что моя Лена умерла, я решил забыть прошлую жизнь. Для своих близких, родных и знакомых я исчез. Теперь-то я понимаю, что это было глупо и жестоко с моей стороны, но тогда мне казалось, что я должен был поступить именно так…

– Почему же вы опять оказались в России, и что нужно Бартли от вас на этот раз?

Полуянов горько ухмыльнулся:

– Эта история не отпускает меня. Странная вещица (перстень Соломона или что-то иное – назовите это, как хотите) как будто играет в свою, непонятную мне, игру. Её тень то появится, то исчезнет, то вновь появится, то опять исчезнет… Это непостижимое Нечто играет со мной, не давая раз и навсегда распрощаться с ним… Старая история получила продолжение этой весной. Неизвестный человек позвонил Бартли и предложил вновь заняться поисками реликвии тамплиеров. Этот незнакомец обещал не только полностью профинансировать операцию, но и сулил обеспечить нас до конца жизни, если поиски дадут положительный результат.

– Вы знаете, кто был этот неизвестный?

– Бартли не видел этого человека. Незнакомец общался с ним через своих представителей. Но известно, что он англичанин, и зовут его Уильям Флором. Хотя имя, скорее всего, и не настоящее, но намерения довести дело поиска реликвии до конца у него вполне серьёзные. На следующий день после окончательного согласия заняться этим делом Бартли получил наличными два миллиона долларов в качестве аванса. Было объявлено, что в расходах на операцию он не ограничен. Бартли гарантировалась любая необходимая помощь, если таковая потребуется. Неизвестный заказчик был прекрасно информирован – он знал о наличии двух писем на имя барона П. и ставил первоначальную задачу добыть именно их в оригинале. Я узнал о новом проекте после того, как Бартли появился у меня в Марселе. Уверенный в моей надёжности, он рассказал о новом деле, ничего не скрывая, и хотел, чтобы я помог ему. Бартли знал, что письмо Святослава Ракицкого находится в архиве СВР, и готов был достать его оттуда. Но он никогда ранее не слышал о письме Ногаре и, соответственно, не ведал, где оно могло находиться, – ему нужна была информация от меня.

– И вы рассказали ему, что письмо хранится у академика Андреева? ― спросил я.

– Нет, я потребовал за эту информацию деньги – сто тысяч долларов.

– И Бартли согласился?

– Да, обещал принести необходимую сумму уже на следующий день.

– И вы всё рассказали?

– Нет, я срочно уехал из города и перебрался в Италию. По фальшивому итальянскому паспорту я получил российскую визу и приехал в Москву. А дальше уже началась другая, общая для нас история…

– Но почему вы не отдали письмо Ногаре Бартли?

– Потому что боюсь его нового хозяина.

– Этого странного Уильяма Флорома?

– Называйте его, как хотите, но, мне кажется… это хозяин.

– Хозяин писем?

– Да, адресат писем и хозяин перстня. Тот самый барон П…. ― Полуянов замолчал и выпустил густой клубок дыма. ― Я назвал его для себя более понятным и привычным для меня именем – Асмодей…