Literary Yandere - Поцелуй меня [до] смерти

– Хотя плевать. Мы провели с Рокси чудесную ночку. Не подумай чего, ее крепость целомудрия еще не взята.

– Но это, конечно, вопрос времени для тебя. Как и всегда. – Крякнув, Дэйв взялся за ящик.

– Прости, друг. Герой получает девушку. Умник получает, э-э… всеобщую благодарность.

– Вообще-то в фильмах умник как раз получает блондинку. – Груз перекочевал из рук Дэвида в тавелловы.

– Тогда жаль, что у нас тут не кино.

– Береги меня Бог от нашей блондинки.

Тавелл поскреб подбородок. Он порой не брился в походах, исходя из мысли, что ему не перед кем красоваться, но на этот раз, в качестве исключения, его лицо оказалось гладким, точно озеро в тихую ночь. И таким же безмятежным: тревог Дэвида он не разделял.

– Чем дольше ты один, тем больше мне кажется, что ты просто не доверяешь ни одной женщине.

– Да пофиг. Я, может, как Бесстрашный Жан из сказки. «Женюсь, только когда испугаюсь.»

– Тебе нужно испугаться не девушки, болван.

Дэвид нагнулся за рюкзаком, который тоже следовало загрузить в машину. Внутри лежала свернутая палатка, спальный мешок, какая-то часть из набора вещей общего пользования. Миски, кружки. Аптечка. Пять мачете. Противогазы на каждого. Два пистолета, два ружья. Запасные патроны. Два котелка.

– Я не очень поняла, Кэнди. Зачем нам, в общем-то, противогазы?

Рокси и Кандида приближались со своей партией багажа. У Роксаны руки были пусты, а Кэнди тащила свой ящик. Содержимое его тихо погромыхивало при каждом ее шаге.

– У магии есть свои законы, на наше счастье. Если нечто может коснуться тебя, ты можешь коснуться его в ответ. Привидения неосязаемы, способны только пугать, иногда они пытаются давить на тебя психологически, но это не смертельно. Как правило.

Рокси опасливо поежилась. Последние два слова ей не понравились.

– Всегда есть опасность газовой атаки, но не все сущности на нее способны, и на этот случай всем носить с собой по противогазу.

Рокси приложила руку к груди, касаясь крестика, и там, за тонкой тканью воздушного топа, в ее ладонь также легла прохладная сфера кулона-яблока. Роксана вспомнила о Мисси: жаль, что им не дали попрощаться. Рядом с резкой Кандидой с особой остротой Роксана чувствовала потребность в поддержке. В дружеском расположении.

– А как же молитва? Крест и все такое?

– А разве ты священница? Монахиня, твердая в своей вере, или жрица какой-нибудь другой религии, прошедшая ритуалы посвящения?

– Нет. Но в фильмах…

– В фильмах офисный клерк в нарезке под бодрую музыку начинает стрелять, как дитя любви Робина Гуда и Энни Оукли. Ты хоть раз видела такое в жизни?

Рокси помотала головой.

– Если ты агностик, да что там, если ты на йоту не тверда в вере, все кресты в твоих руках – просто аксессуары, все молитвы – просто стишки. Если ты не была на исповеди в прошлое воскресенье, лучше возьми пистолет. Хоть какой-то шанс отбиться от того, что бы ни напало.

– А магия?

– О, магия… – Кэнди улыбнулась. – Что ж, это как раз то, что лежит между верой и пистолетом. Ты должна знать свои силы, как гимнастка – свое тело, но еще тебе придется действительно знать, как включить их. Как заставить волшебство в тебе принести вред.

– Или пользу, – встрял Дэвид, когда девушки подошли к грузовику. – если говорить не об одном только противостоянии монстрам.

– Ну, звучит довольно несложно, – Рокси пожала плечами.

– Да, конечно. Звучит. – К разговору, наконец, присоединился Тавелл, садясь в кузове на корточки и наклоняясь. – Если так излагать. А на деле фильмы ужасов правы куда больше, чем нам бы хотелось. Там, конечно, сгущены краски, чтобы обычные люди и неопытные маги не натворили дел, но суровый стержень, как правило, вполне истинный.

– Сгущены краски? Это, например, как?

Дэвид развел руками:

– Монстры, разрывающие жертву на части – правда. Сущности сильнее, быстрее любого хищника из учебника биологии, с куда большим количеством ртов и зубов – тоже правда. Люди не беспомощны против них, в особенности такие, как мы, но это не значит, что даже волшебники в безопасности. Магия-шмагия, а все эти сверхъестественные силы заключены в жалкую плоть, которая устает, требует жрать и ранится на каждом шагу. Иначе я бы выучился на какую другую профессию. Базовые правила, ха… Всегда есть слабое место – у тебя. Какой-то подвох в любом законе, о котором ты помнишь из учебника.

Кэнди стояла с ящиком в руках, точно не собиралась ставить его в грузовик, пока не будет покончено с разговорами.

– Что ж, просто исполняй инструкции, это несложно – и мы закончим экспедицию без потерь.

– Ну да, конечно, именно так оно и работает.

– Как показывает моя жизнь – в точности так. Ты, видимо, в детстве был хорошим мальчиком, раз не знаешь, что случается с плохими.

Кэнди поставила свой ящик в кузов, и Тавелл схватил ее за запястья, готовый помочь подняться. Ее лицо еще было повернуто к Дэвиду, когда Кэнди ощутила прикосновение Тавелла. И нахмурилась. Дэйв успел это отметить, точно в замедленной съемке. А потом Тавелл дернул ее на себя, втягивая в кузов. Через секунду точно тем же манером, чуточку более деликатно и медленно, он поднял Роксану.

Дэвид кое-как вскарабкался сам. В отличие от Кэнди, он бы не отказался от протянутой ему дружественной руки.

Дэвид уж было подумал, что путь до леса пройдет в покое. Несколько напряженном, но, по крайней мере, безмолвном. Конечно, с Эсди все было куда увлекательней: они играли в карты, травили анекдоты… Вели себя, как разношерстная, но крепкая семья, где у каждого своя роль, с которой он справляется лучше всего, а самое главное, не хочет расставаться. Теперь все изменилось, и Дэвид мог уповать только на то, что с плюса на ноль, не на минус. Но в последние сутки он что-то часто ошибался.

Они с Кэнди сидели на правой стороне открытого кузова, Тавелл с Роксаной – напротив них, на левой. За рулем, как и всегда, трудился дедуля Слейтер, старый приятель Фенисии. Если можно считать приятелем наемного рабочего, несколько повернутого на теме магии, с которым ты просто расплачиваешься, как с любым другим, до или после поездки. Разве что, хорошего пути назад желаешь с чуть большей теплотой, чем другим.

Дэвид вспомнил, что старикан пару раз подходил к нему в баре с предложением выпить за упокой Эсди. Точно Дэйв не помнил, но полагал, что наверняка согласился.

Смотреть было особенно некуда, утренний свет, просеянный сквозь туман, затирал края дороги, и Дэвид уставился между собой. Как раз находящаяся напротив него Рокси ровно в эту секунду порылась в карманах юбки и достала маленькие наушники-вкладыши. Провод от них терялся в складках искристой ткани. Когда музыка заиграла, Роксана закрыла глаза и облегченно улыбнулась. Она поразительным образом полностью переменилась, и Дэвид помнил, как с ней случилось похожее преображение в баре, когда она запела: точно назойливая, неумолчная боль прошла, а телу стало наконец-то легко. Такими, должно быть, безгрешные души отправляются в рай.