Тэсс Михевич - Курок и калла

Крыса – это мальчишка, чуть помладше Фока, смышлёный и гибкий, точно пластилин. Способность у него такая своеобразная – гнуться во все стороны и растягиваться, как резина. Никто не знает, из чего Фок его сделал, более того, никто не знает, когда Крыса появился – он как будто бы просто был здесь всю жизнь, никуда не исчезал, вот и всё.

Лира, немного потоптавшись у порога, бойко постучала в дверь. Эхо от удара раскатисто прогремело внутри Корабля: казалось, что все, кто может находиться внутри, сейчас оглохнут от такого беспощадного грохота. Лира, боясь, что сделала что-то не так, отпрянула, а Ши наоборот, смело подошла к двери, занесла руку для того, чтобы постучать ещё раз.

– Ну и ну, кого я вижу! – пропищала вдруг дверь.

Подскочив, Лира приблизилась к витиеватой ручке и, нагнувшись, отчеканила в неё, как в микрофон:

– Свободу крысиному братству! Фок, открой, пожалуйста, тут прохладно.

– Неверный пароль!

Лира недоумённо повернулась к Ши.

– Не понимаю, – пробормотала, – всегда ведь был этот, разве нет?

Ши пожала плечами. Ей не нравилось, когда Фок уходил глубоко в себя – так глубоко, что напрочь забывал правила игры, ими когда-то выстроенной.

– Фок, – воскликнула Лира, перебивая мысли Ши, – открой дверь, у нас дело срочное!

– А вот это уже больше похоже на пароль, – весело ответил мальчишка и дубовая дверь растворилась.

Едва сёстры протиснулись в небольшую дверь, как тут же уловили весьма настойчивый аромат выпечки. Пахло коричным пирогом – когда-то давно Лира пробовала такой на весеннем празднике. Фок притащил с собой громадный поднос на колёсах и раздал каждому по кусочку этого изумительного пирога.

Стоило вспомнить об этом, как желудок тут же дал о себе знать. Ши, обратив внимание на мечтательный стон сестры, прошептала, не скрывая насмешливого тона:

– Ты решила все кушанья сегодня перепробовать?

Этой фразы было достаточно для того, чтобы Лира сразу же перестала представлять себе красивый рыхлый пирог и вспомнила о деле, им порученном.

– Фок! У нас дело! От Дороти!

Из длинного светящегося цветом ляпис-лазури коридора выглянула лохматая сизая голова. Лицо у головы было прелюбопытное: вздёрнутый нос, приподнятые брови, полуоткрытый рот, вытаращенные глаза и яркий коричный след на левой щеке.

– В чём дело? – спросил Фок, подтянув к голове остальную часть тела.

Лира прошла вперёд и, вытянув руки, показала механику прибор, который необходимо починить. Она даже рта раскрыть не успела, как Фок всё сразу же понял. Кивнув кому-то (или самому себе), он подхватил кофейный аппарат и скрылся в коридоре. Лира за ним не последовала, а вот Ши, не взглянув на сестру, протиснулась мимо неё.

Войдя за Фоком следом, Ши спокойно спросила:

– Ты получил от него известия?

Фок не оборачивался, но по его внезапной заминке Ши поняла, что её надежды не оправдались.

– Нет, не получил, – ответил Фок грустно. – Единственное, что я могу сказать тебе: он приедет со дня на день. Заселится в Гостинице и будет готов.

– Готов? Кто готов? – вклинилась Лира, пройдя по тому же коридору.

Здесь – на кухне – Лира уже бывала. Вот только со времени её последнего пребывания здесь многое изменилось. На подоконнике стоял ряд кактусов и суккулентов разного калибра и цвета, за окном уже не было никакого рассвета – мир окрасился в нежный голубой оттенок, точно подёрнулся дымкой. Плита обновила свой цвет, посинела и посуровела – Фок любил давать вещам характер, отражающий их настроение. Духовка приятно гудела, внутри горел голубоватый свет, а по радио, что стояло на столе, передавали приятный музыкальный спектакль.

– Новый постоялец Гостиницы, – уклончиво ответила Ши, тряхнув короткими белыми волосами.

– Зачем вам Гостиница и какой-то новый постоялец? – спросила Лира, подходя к радио.

Рядом с радио стоял горшок, в котором вместо земли было нечто шарообразное – маленькие шарики с водой, постепенно иссыхающих рядом с гудящей духовкой. В горшке сидела мандрагора. Злилась.

Лира обратилась к Фоку:

– Почему мандрагора злится?

– Потому что это не мандрагора. Это белладонна, – ответил входящий в кухню новый голос.

Лира с окриком отшатнулась от цветка, а Ши, крутанувшись на пятке, встретилась взглядом с коротышкой Крысой.

Если не знать, кто такой Крыса, можно решить, что он – обычный ребёнок. Мальчик десяти лет на вид, с длинными светлыми волосами, с зелёно-голубыми глазами и фарфоровой кожей. Вот только Крыса ни разу не был обычным человеком – ему не было знакомо старение, он никогда не получал ран, никогда не видел рождения и ему никогда не было пяти лет. Он застыл в теле десятилетнего ребёнка, приобрёл суровый взгляд – не иначе как признак ума и сильного сознания – да и всё. Фок держал его подле себя с одной только целью: чтобы Крыса скрашивал его одинокое существование.

По крайней мере, так думала Лира.

– Привет, Крыса! Как поживаешь? – добродушно спросила Ши.

– Тебе бы голову покрыть чем-нибудь, Ши, – пробормотал Крыса, дежурно приобнимая её за плечи, – нынче солнце радиоактивное.

Лира машинально щёлкнула по своей плоской шляпке.

– Да, Ши, Крыса прав, – ответила старшая сестра, хитро сощурившись. – Тебе бы не помешала фуражка.

– Только не ведьмовская! – воскликнула Ши, укрывая голову руками.

Фок рассмеялся – и все затихли. Такое бывало: если Фок смеялся, все тут же замолкали, прислушивались к его тихому хрустальному смеху, и не говорили ни слова до тех пор, пока смех не прекращался.

Когда Фок открыл рот, чтобы как-то дополнить шутку о ведьмах, Крыса замахал руками, мол, успокойся, момент упущен.

Лира, потоптавшись на месте, пробормотала:

– Ну, мы пойдём, наверное.

– Эй, мальчишки, – весело воскликнула вдруг Ши, – если вы наткнётесь на вакансии, скажите нам! Мы нуждаемся в работе.

Видя, что Фок опять открывает рот, Лира выставила вперёд ладони и быстро проговорила:

– Нет-нет, только не подмастерье! Мы не собираемся покидать дом.

– Я только хотел сказать, что тот постоялец, что заселится в Гостиницу… – пробормотал Фок и впился взглядом в Ши.

Она незаметно для Лиры кивнула.

– …он может предложить работу.

– Какого характера работа? – спросила Лира с видом дипломата.

Ши, не выдержав, задорно хлопнула сестру по плечу.

– Ай! – зашипела Лира, но Ши её перебила.

– Да потом узнаем, нечего мучить Фока расспросами! Пошли.

Фок подхватил полотенце и наскоро вытер руки. Провожая растерянным взглядом сестёр, он бросил вдогонку:

– Может, вас проводить?

Крыса поднял руку и, не дожидаясь разрешения Фока, ответил:

– Я сам. Готовь.

Крыса не сводил взгляда с Ши. Она пару раз взглянула на него, но тут же переключилась на Лиру, которая болтала без умолку. Ей было ужасно интересно, что за работа такая, почему об этом постояльце говорят так, словно он инкогнито, обезличенное существо, чьего упоминания не достойны обычные люди.