Ольга Кава - Fenomeno-2. Разрушитель душ

– Самоубийство из разряда «найди десять отличий»? – спросил майор эксперта.

– Что-то вроде того, – горько улыбнулся Константин. – Время смерти около часа ночи. Видимых следов убийства нет. Жертва всё так же не сопротивлялась, но теперь есть явные признаки присутствия второго человека. Лист с цифрой, второй столовый набор, который тщательно вытерт.

Странные самоубийства начались ещё весной прошлого года. Мужчин находили в разных посадках в необычных позах, почти сидя, без видимых признаков насилия. Четвёртого мужчину чудом успел спасти Савин, но тот ничего не смог объяснить. Единственным общим признаком было то, что все они перед смертью принимали некий наркотик.

Теперь остаётся понять, связано ли это типа самоубийство к прошлогодней серии.

– Костя, – обратил внимание Шаповалов, – внимательно проверь его кровь на наличие наркотиков.

– Естественно, майор.

Шаповалов достал телефон и сфотографировал труп.

– Четыре, – задумался Андрей. – К чему это четыре?

– Четвёртый? – предположил Костя.

– Четвёртый остался жив. Это, по идее, пятый. И почему он вдруг начал их нумеровать?

– Потому что четвёртый остался жив.

– Бред какой-то.

– Ну, действия маньяков в нормальную логику не вкладываются.

– Ладно, Костя, жду результатов экспертизы.

Шаповалов вышел из здания и сразу же, сев в своё темно-зелёное «Рено», поехал прямо к Савиным.

Уже сидя на кухне с Жорой и Катей за чашечкой ароматного кофе, он протянул телефон с фотографией трупа.

Катерина с Георгием выглядели довольно бодро как для первого января, правда, и время-то перевалило далеко за два часа дня. Вербицкая взяла в руки смартфон дяди и всмотрелась в фотографию.

– Четыре? – спросила она. – На листке цифра. К чему это четыре?

– Четыре? – в свою очередь спросил Савин, и сразу всё понял. – Четыре, – прорычал он и выскочил из-за стола.

– Ты что-то знаешь? – уточнил Шаповалов.

Савин резко вернулся к столу и, громко хлопнув по нему ладонями, пояснил:

– Это он. И он запустил обратный отсчёт.

Савин достал свой гаджет и подал Шаповалову.

– Прочти сообщения от неизвестного номера.

Следователю понадобилось некоторое время, чтобы понять, что вообще происходит. Он прочёл оба сообщения, и теперь стало всё на свои места. Кроме одного.

– А где пятый? – резонно спросил майор.

Чуйка редко когда подводила Андрея, и сейчас, собрав все пазлы воедино, понимал, что должен был быть пятый. Ещё два месяца назад. По крайней мере, Шаповалов уже знал, что сегодняшний труп – дело рук того же маньяка. Правда, от этого легче особо не становилось. Они до сих пор к нему не приблизились. Ни на шаг.

– Пятый, пятый…– проворчал Георгий. – Может, ещё не нашли. А может он начал с того, которого я спас. Да кто ж его знает? Самый главный вопрос: что случится, когда он досчитает до единицы.

Ко всеобщему огорчению, второе января выпадало на понедельник, рабочий день, и Шаповалов, Вербицкая, Савин и Крылова собрались в отделении МВД. Шаповалов кинул все прошлогодние дела по самоубийствам на центральный стол и сел. Пока остальные рассаживались, прибежал запыхавшийся лейтенант Игорь Петров.

– Опаздываешь, – рыкнул Шаповалов.

– Виноват, проспал, – извинился Петров, вешая куртку на крючок.

– Преступники только не спят. Присоединяйся к мозговому штурму. С минуты на минуту Костя подъедет. Говорит, что-то важно откопали. А пока… А пока… Что мы имеем на сегодня? Четыре прошлогодних повешенных, один из которых спасённый, и один новенький. В новом формате. Рита, это вообще может быть? Маньяк может поменять формат убийств?

– Я изучала такие дела. Реальные, – объясняла Маргарита. – В данном случае могло повлиять наступление зимы, к примеру. Холодно на улице. Не комфортно. Остался общий способ: повешенье в нестандартной позе. Тут можно сделать определённый вывод. Маньяк любит комфортные условия.

– Так, а что на счёт цифры? – спросил Петров, глядя на распечатку со вчерашнего преступления.

– Это новое обстоятельство, Игорь, – продолжала Маргарита. – Четвертую его жертву спасли. Он обозлился и затеял с нами игру. Кстати, это же нам и поможет. Маньяк начнёт ошибаться.

– Ты уверенна? – ухмыльнулся Шаповалов.

– Это всегда так происходит. К убийствам подключается не только его маниакальная сущность, но и конкурентная, соревновательная. Ну, вы поняли. Некий азарт, при котором он обязательно чего-то упустит.

– Как мы выяснили ранее, – продолжил Андрей, – вероятная профессия нашего маньяка – психолог.

– Психолог с психологическими проблемами, – засмеялся Петров.

– Да здесь нет ничего смешного, – перебила его Крылова. – Это не редкое явление. И не только в этой профессии. Врачами хотят стать, когда кто-то из родных болеет, ветеринарами – когда собачка заболела, мастерами спорта – когда все вокруг над тобой издеваются. Психологами – когда хочешь познать мотивы действия людей. Я тоже решила изучать психологию после того, как… одноклассник повесился. Чаще всего людьми движут какие-либо потрясения в жизни, а маньяками чаще всего становятся из-за психологических травм детства.

– А нам попался маньяк-психолог, – вздохнул Шаповалов.

– Гремучая смесь.

– И как его вычислять? Проверять всех психологов города? Хоть их и немного, но…

– Ну да, – снова усмехнулся Петров. – Не спросишь же у каждого: это не вы ли наш местный маньяк?

– Я смотрю, тебе сегодня сильно смешно, – оборвал подчинённого следователь.

– Виноват, – закашлялся лейтенант, и улыбка окончательно слезла с его лица.

– Виноват он, – буркнул Андрей.

Будто для разряжения обстановки, дверь распахнулась, и в комнату влетел судмедэксперт Ершов.

– Всем привет, – махнул рукой Константин и кинул на стол ещё одну увесистую папку.

Шаповалов удивлённо посмотрел на эксперта и вполне серьёзно спросил:

– Ты не спал, что ли?

– Ну, почти. Я же не один работаю.

– И первого января тоже?

– Здесь я с тобою солидарен. Ненормированная рабочая неделя меня тоже особо не радует.

Ершов громко плюхнулся на свободный стол и раскрыл свою папку. Первым делом он отдал фотографии с места происшествия, чтобы их внимательно рассмотрели, затем взял краткое заключение и отдал Шаповалову.

– Озвучиваю, – продолжил Ершов. – Мужчина, Кравченко Пётр Платонович, сорок три года. Не женат. И, барабанная дробь, …

– Да не томи! – воскликнул майор.

– Он был воспитанником детского дома, как и первые ваши повешенные.

– Николай Чёрный, Максим Федин, – вспомнил Шаповалов. И возраст тот же.

– Далее, – продолжил судмедэксперт. – Время смерти – час ночи первого января. Смерть произошла от удушения, никаких признаков борьбы, никаких частиц под ногтями. Ничего. По крови. Как и во всех ваших предыдущих случаях найден наркотик. Я сейчас провожу новую экспертизу, чтобы выявить точный его вид. И теперь самое интересное. У вас есть отпечаток пальца.