Ольга Кава - Fenomeno. Чёрный цвет

«Мы не можем вырвать ни одной страницы из нашей жизни, хотя легко можем бросить в огонь саму книгу». Жорж Санд

Савин с трудом открыл глаза, но почему-то ничего не увидел, только резкий медицинский запах раздражал его ноздри и душу. Георгий терпеть не мог больницы. Он попробовал подняться, но тело полностью пронзило болью, будто накануне его переехал каток. Савин расслабился и попытался собрать воедино свои разрозненные мысли, выстроить логические цепочки, чтобы наконец вспомнить последние события, которые произошли с ним в последние дни.

Савин Георгий Валентинович, мужчина двадцати восьми лет, работал журналистом и ведущим новостей местного телеканала под незамысловатым названием «42-ой канал». Крепкий телосложением и выше среднего роста он никогда не боялся нападок со стороны некоторых одиозных личностей, против которых он вёл журналистские расследования вместе со своим другом Андреем Шаповаловым, капитаном полиции.

В последний месяц Савин наткнулся на серьёзную коррупционную схему с участием приближенных к власти лиц. Естественно, этим самым лицам расследование Георгия не понравилось, и в адрес журналиста посыпались угрозы. Савин же успел достать важные доказательства и передать в полицию, но, вероятно, не успел обезопасить себя.

В тот злополучный вечер он вернулся домой на своём, пусть и отечественном, но любимом синем автомобиле «лада-веста», вышел из салона и посмотрел на окна своей квартиры. С грустью вздохнул, ибо там его ждала только сестра. Жены у журналиста не было. Как-то не слаживались у него длительные отношения с противоположным полом. Последнее, что увидел Савин, это несущийся на него «джип».

И сейчас он по всем признакам в больнице. Лежит. Ничего не видит. Савин с трудом поднял руку и пощупал глаза – повязок не было. Но что тогда? Он не понимал. Георгий услышал звук открывающейся двери, и сразу за ним послышались уверенные приближающиеся к его койке шаги.

– Вы меня слышите?

Голос был мужским, уверенным, однозначно принадлежал врачу.

– Да, – тихим хрипом ответил Савин.

– Как замечательно! – врач определённо был рад. – Вы помните, кто вы? Как вас зовут?

– Жора. Георгий Савин.

– Где работаете?

– Я журналист.

– Очень хорошо. А что последнее вы помните?

– Я… Не помню… Домой ехал в машине… Я долго был без сознания?

– Бывало и дольше. Две недели. Если честно, мы боялись делать какие-нибудь прогнозы. Давайте проверим чувствительность. Двигаться можете?

Савин попробовал пошевелиться. Ноги он чувствовал, но была чудовищная слабость.

– Всё, всё, всё, – сказал хирург. – Лежите. Понятно. Это довольно неплохо для ваших травм. Ваш организм показывает чудеса выздоровления. Кости срастаются, речь в норме, с памятью тоже всё хорошо.

– Доктор, – перебил его Савин. – Я ничего не вижу.

* * *

Людмила Савина, сестра Георгия, сидела в кабинете у Тимофея Александрова, хирурга и заведующего отделением. Умудрённый опытом доктор с уже поседевшими и поредевшими волосами от многолетней работы рассказывал девушке о состоянии её брата.

– Доктор, это серьёзно? – спросила молодая девушка?

Людмиле недавно исполнился 21 год. Жила она со своим братом в одной квартире, оставшейся от родителей. Савины были похожи друг на друга. Черноволосые, высокие, с островатыми чертами лица, глазами карего цвета и пухлыми губами. Даже характеры были сходны. Брат с сестрой всегда ладили между собой. Люда обожала своего брата, а Георгий обожал свою сестру.

– Боюсь, что да, – ответил хирург. – Я сам пересмотрел снимки, потом Георгия осмотрел офтальмолог. У вашего брата поражение зрительного нерва. И, кстати, это нередкая травма при ДТП, но редко в такой тяжёлой форме. Смею предположить, что зрение к Георгию не вернётся.

Люда спрятала лицо в ладонях и тихо заплакала. Все две недели, что брат провёл в больнице, высосали все нервы девушки, а тут ещё возможная слепота.

– И ничего нельзя сделать? – сквозь слезы выдавила Савина.

– Вот не люблю отбирать надежду… Скорее всего – нет.

– К нему можно?

– Да, конечно. Кризис прошёл. Но только недолго. Не стоит его сейчас переутомлять.

Савин по характеру шагов догадался, что в палату к нему вошла сестра.

– Привет, – тихо сказал Георгий. – Проходи, не бойся.

– Привет. Жор, я даже не знаю, что сказать.

– Сядь, – попросил журналист, похлопав по краю койки.

Людмила присела и взяла Георгия за руку.

– Я так испугалась.

– Понимаю.

На брата было страшно смотреть. Бледное лицо, на лбу широкая повязка, под глазами синяки, а на левой руке гипс. Георгий смотрел впереди себя, но Люда понимала, что он смотрит в пустоту, в никуда.

– Как ты? – спросила она у брата.

– Курить хочется.

– Курить? – разочаровано произнесла Люда. – Значит, точно жить будешь. Пора бросать эту дурную привычку.

– Только после смерти, – через силу улыбнулся Жора.

– Не смешно. Ты единственный близкий человек у меня.

– Да уж. Совсем не смешно. Сколько прошло после той аварии? Пять лет?

– Четыре с половиной года.

Георгий тогда уже работал на местном TV-канале. Родители Савиных ездили к родственникам в другую область. Возвращаясь домой, они попали в страшное ДТП. Водитель фуры не справился с управлением на повороте, тяжеловес перевернулся, снесши с дороги автомобиль Савиных, и, к сожалению, убил родителей насмерть. Георгий весь этот кошмар: перевёрнутая фура, развороченный легковой автомобиль, осколки по дороге и изувеченные тела, – видел воочию. Он почти месяц не мог нормально спать после этого.

После трагедии Георгию пришлось заменить сестрёнке, которая тогда училась в десятом классе, и отца, и мать. Хорошо ещё, что тётя Рая, сестра мамы, всячески помогала. Наверное, только благодаря тёте Рае Георгий не спился от горя.

– Мне очень их не хватает, – вздохнула Людмила.

Чуть помедлив, Савина продолжила.

– Врач сказал, что возможно твоя слепота… навсегда.

– Да, мне Сергеич говорил.

– И что дальше делать?

– Этот вопрос я должен задавать, – вздохнул Георгий. – Что делать? Что делать? Не знаю. Как-то жить, наверное.

* * *

В небольшой гостиной комнате двухкомнатной квартиры сидели супруги и смотрели телевизор. Помимо «ящика» в комнате размещалась так называемая «стенка», состоящая из платяного шкафа, полочек, как открытых, так и за стеклянными дверцами, и ящичков. Супруги сидели на просторном мягком диване. Муж обнимал жену одной рукой за плечо, а другой листал каналы телевещания. Он остановился на новостях местного телеканала, чтобы послушать, что произошло в городе. Ведущая новостей сообщила, что их коллега попал в автокатастрофу, и находится на грани жизни и смерти.