Ольга Кава - Fenomeno. Чёрный цвет

– Банан? Можно.

Посадка на краю города. Тело висело на дереве, но не совсем обычно. Казалось, что мужчина сидел, ноги лежали на земле, но остальная часть тела повисла на достаточной высоте для удушения. Толстая верёвка была перекинута через нижнюю ветку ствола и затягивалась на шее жертвы. Мужчина сорока-сорока трёх лет. Одет опрятно, но в довольно дешёвые вещи.

Андрей Шаповалов смотрел на труп и не совсем понимал: самоубийство это или убийство. Для убийства не хватало иных признаков в виде следов борьбы. Для самоубийства – не совсем понятная поза. Тело никуда не тащили. Следов на земле особо не видно. Карманы не вывернуты. Там лежал бюджетный китайский смартфон, пара крупных купюр и ID-карта, по которой следователь и узнал имя жертвы: Николай Чёрный.

Судмедэксперт уже осмотрел тело. Жертву запаковали в чёрный пластиковый мешок и унесли в микроавтобус криминалистов.

– Что скажешь, Костя? – спросил Шаповалов эксперта.

– Да как и предполагалось, – ответил Константин Ершов. – Видимых следов борьбы нет. Предварительная причина смерти – удушье. Попробую поискать чужую ДНК, но это вряд ли.

– Мда… Время смерти?

– Около 5 утра.

– Ладно. Спасибо.

Да уж, не густо. Шаповалов подошёл к служебной машине, около которой стоял немолодой мужчина с велосипедом в руках.

– Так это вы обнаружили труп? – спросил следователь.

– Ну, да, – ответил свидетель. – Еду я на дачу. Смотрю – этот сидит. А потом понял, что он как-то не так сидит. Ну, я и остановился. А тут такое.

– Рядом никого подозрительного не видели?

– Нет. Да и холодный он был уже. Давно случилось.

– Вы трогали тело?

– Ну, как. Смотрю, верёвка. А думаю, вдруг ещё живой. Я до него дотронулся, а он холодный. Ну, я и вызвал полицию.

– Ясно. Оставьте свои координаты и можете быть свободны.

– Ну, да, хорошо. Записывайте.

Мужчина продиктовал свои данные Шаповалову, сел на велосипед и спешно уехал, домой. Сегодня уже точно не до дачи.

Андрей в тяжёлых раздумьях сел в своего железного коня, медленно выкурил сигарету, и затем резко рванул с места.

* * *

Целую неделю Георгий и Катерина пытались находить общие темы, Вербицкая часто читала Жоре книги, а Савин рассказывал интересные истории своей журналистской жизни, а к выписке Савина они окончательно нашли общий язык и, можно сказать, сдружились. Катя всю эту неделю веселила Георгия, как могла, чтобы тот как можно реже вспоминал новые реалии своей предстоящей бытовой жизни.

Старший лейтенант Вербицкая держала журналиста под руку, помогая выйти на улицу. Савин, хоть и не видел, но в полной мере ощутил упавшие на его лицо лучи солнца, ветер встрепал ему волосы, и воздух наконец-то не пропитан медицинскими ароматами. Он жив – и это сейчас главнее.

Людмила встречала Жору на улице. Она была рада за брата, что тот нашёл в себе силы не опустить нос, да и приобрёл новую знакомую. Георгий и Катя сели в салон «Лады-Веста» на пассажирские места, а Люда на место водителя. Опыт вождения у неё был небольшой, поэтому домой добирались они довольно-таки медленно. Катя даже не подумала предложить свою помощь, хотя очень хорошо водила. Во-первых, девочке нужно набираться опыта, а во-вторых, хотелось провести с Жорой ещё пару минут лишних. Да, очень сложно было самой себе признаться, но Георгий ей очень понравилась. Работа «сиделкой» вымотала Катерину, но она ни о чём не жалела. Она надеялась, что видит Жору не в последний раз. Возле квартиры Катерина распрощалась с Савиными, вышла из подъезда и пошла на маршрутку, чтобы добраться до дома. На сегодня работа закончилась, и впереди два долгожданных выходных, за которые она хотела просто выспаться и отлежаться.

Квартира Вербицкой находилась почти на окраине города, в тупике городского маршрута. Катерина вышла из автобуса и пошла к своему дому. У подъезда её ждал мужчина. Совсем не кстати.

– Макс, что ты тут делаешь? – измучено спросила Катерина.

– Тебя жду, – ответил мужчина.

– И давно? А если бы я до вечера не явилась?

– Недавно. Мне просто повезло. Уже собирался уходить.

– Что ты хочешь?

– Кое-что забрать из своих вещей.

– Ну, хорошо. Пошли.

Вербицкая жила на третьем этаже девятиэтажки, поэтому подымались они пешком. Катерина отомкнула замок, впустила в квартиру мужчину и затем вошла сама.

Вербицкая жила в небольшой однушке. Санузел, кухня и комната. Квартира досталась девушке от бабушки, мамы отца, чуть больше полугода назад, поэтому Вербицкая ещё не успела сделать в ней полный ремонт. При жизни бабушка категорически запрещала прикасаться к квартире, хотя у родителей Катерины хватило бы денег на евроремонт, а сейчас Вербицкая категорически не хотела брать деньги у родителей. Так что, квартира преображалась постепенно.

В единственной жилой комнате обои были примерно двадцатилетней давности. Старый диван, сейчас разложенный, сервант с «раритетными» сервизами и стаканами, советский полуразваленный шкаф. Единственная новая вещь – современный орбитрек.

Максим Рогоцкий – так звали посетителя. Высокий, темноволосый, подкаченный. На голове кучерявая шевелюра, которая совсем недавно сводила Катерину с ума. Но всё имеет свойство заканчиваться. Даже сильная любовь. Особенно, когда её планомерно затаптывают в грязь. Рогоцкий был слишком эмоциональным и вспыльчивым, очень ревнивым, и эти качества оказались не по духу Вербицкой. Максим заглянул в голубые глаза Катерины.

– Кать…

– Макс, я впустила тебя только для того, чтобы ты, наконец, забрал остаток своих вещей. Пакет видишь? – старший лейтенант указала на стоящий возле тумбочки пакет. – Это всё.

– Какая же ты дура, – улыбнулся Максим.

– Что отказываюсь от такого счастья, как ты? ― раздражительно проговорила Вербицкая.

– Да, блин, Кать. Да, я резок был, но люблю я тебя. Плохо мне без тебя. Понимаешь?

Рогоцкий стал конкретно раздражать девушку.

– Ты себя только любишь. И сейчас ты страдаешь только от того, что тебе некому сопли под носом вытереть.

– Кать, – не унимался Макс.

– Ты не понял? – повысила голос Катерина. – Забирай и уходи.

– Хорошо, хорошо. Но ты подумай.

– Убирайся, ― уже вскрикнула Вербицкая.

Рогоцкий схватил пакет и вышел из квартиры. Девушка захлопнула входную дверь и с облегчением выдохнула. Катерина разулась, сняла ветровку и прошла в кухню. В отличие от комнаты, кухня успела претерпеть серьёзный ремонт. Натяжной потолок, современный кухонный уголок, передвижной обеденный столик, удобный для маленьких комнат.

Девушка заварила чай и села за стол. На неё тут же навалилась тоска. Она вспоминала последнюю неделю, проведённую с Савиным. Он ей очень понравился. Красивый, общительный и юморной. Правда, за кажущейся весёлостью, в его глазах читалась глубокая грусть. И въелась она в душу Савина не в последние дни. Георгий, лёжа в больнице, почему-то открылся Катерине и рассказал всю свою жизнь, которая была наполнена не только смешными историями, но и жизненными трагедиями.