Ольга Кава - Fenomeno-2. Разрушитель душ

– Почему бывшего?

– Уволили. Он работал на Гитариста. Мне нужна вся информация о нём.

– Андрей, нет у нас ничего на него. Вернее, есть, но это всё рушится первым грамотным адвокатом.

– Да как так? – не понимал Андрей.

– А вот так. Помнишь нашу последнюю встречу?

– Помню. Ты тогда рассказывал о готовящейся операции.

– Так вот, провалилась она, с треском, – хмыкнул Хачатрян.

– Знаешь почему? – спросил Шаповалов.

– Догадываюсь. Кто-то из своих же и предал. Кто – пока не вычислили. Как-то так, Андрей, как-то так.

– Мне можно ознакомиться с его делом? Может, что-то я для себя выужу свежим взглядом, как говорится. Или он до сих пор под запретом? – вспомнил Шаповалов о той самой последней встрече с Хачатряном.

– Как раз наоборот, – задумался Анатолий. – С делом, говоришь? В принципе, можно. Дай-ка телефон.

Андрей посмотрел на коллегу с немым вопросом во взгляде.

– Я всё переснял на камеру.

– О как, – улыбнулся Шаповалов.

– Угу. Не люблю в бумажках ковыряться. И дело всегда под рукой.

Шаповалов разблокировал свой смартфон и передал его Хачятряну. Тот уже воткнул в свой смарт флешку, поколдовал недолго и переподключил флешку к смартфону Андрея. Через минуту телефон вернулся к владельцу.

– Всё, изучай. Одна просьба, – уточнил Хачатрян. – Если что придёт в голову, поделись.

– Да без разговоров, конечно, – радостно согласился Шаповалов, убирая телефон.

– И да, я тебе материалов дела не давал. Это только по дружбе.

– Ну, конечно. Всё только между нами.

Уже выходя из кабинета Хачатряна, Шаповалов с Петровым встретились с Борисом Новодворцевым, бывшим психологом их отдела.

– Андрей? – удивился Борис. – Какими судьбами?

Шаповалов пожал протянутую руку Новодворцеву и ответил:

– Да по делам всё, по делам.

– Я слышал, у нас в городе маньяк завёлся.

– Ну да, раздули куда некуда, – хмыкнул Шаповалов.

– Есть предположения? Психологический портрет уже составили? Кто там сейчас у вас?

– Очень толковый психолог Маргарита. Она нормально разложила так по полочкам. Он стал оставлять подсказки, представляешь?

– М-м, – понимающе кивнул Борис. – Играется.

– Да уж.

– А почему такая уверенность, что это «он»?

– То есть? – не понял следователь.

– А если «она»?

– Ну, – протянул Шаповалов, и вдруг понял, что такой вариант они даже не рассматривали. – Савин его видел, – оправдывался Андрей.

– Подожди, – прищурился Новодворцев. – Савин же слепой.

– Ну, не совсем.

– Как «не совсем»? – удивился психолог.

– Имплантат у него стоит. Он видит силуэты. А ещё он стал хорошо чувствовать настроение людей. Особенно ложь, представляешь?

– Да? Как интересно.

– Ага. Маргарита объясняет это… этой… синестезией! – вспомнил Шаповалов.

– Синестезией? А, понимаю, – кивнул Новодворцев. – Ладно, мне пора бежать, а ты подумай о том, что это может быть и «она», угу?

– Угу.

Борис махнул рукой и хотел убежать, но Шаповалов его окликнул.

– Боря!

– А, – затормозил психолог.

– Так, а ты же, вроде, у нас по маньякам?

– Типа того, – ухмыльнулся Новодворцев.

– Диплом, вроде, по ним писал.

– Ну, писал. Потому и интерес к нашему новоявленному маньяку. А ты к чему клонишь?

– Вдруг чего дельного подкинешь? Маргарита хоть и изучала всю эту психопатию, но с реальными маньяками не сталкивалась.

– Помощи просишь? – прищурился Новодворцев.

– Подмоги, – уйдя от прямого определения, ответил Андрей.

– Ну так, если твоё начальство одобрит, помогу, чем смогу.

– Замётано. Буду иметь ввиду.

– Бывай.

Борис махнул рукой и побежал дальше по коридору, а следователь с опером вышли на улицу.

– Что думаешь, лейтенант? – вдруг спросил Андрей, закуривая сигарету.

– Вы о чём, Андрей Иванович? – встрепенулся опер.

– Да о «ней»? Может быть наш маньяк, с позволения сказать, женщиной?

– Почему бы и нет, – пожал плечами Петров.

– Ну, не знаю. Мы вообще ничего не знаем. В чём и опасность этих вот,…– Шаповалов долго подбирал подходящее слово, но подобрал самое мягкое, – умалишённых. Эти все убийства – полные глухари. До первой ошибки или случайности.

– Ну так, наш стал подсказки оставлять.

– Это ещё хуже. Это не подсказки, это издевательства. Он, или она, уверен, что безнаказан, а потому может активизироваться. Ладно, поехали в отдел.

Шаповалов выкинул окурок, и мужчины пошли к автомобилю.

* * *

Подполковник Семашко подъехал к обычному жилому дому на служебной машине, вышел из салона, приказав водителю ждать, и вошёл в первый подъезд. Старый лифт опускался со скрипом. Створки открылись, Тарас Иванович зашёл в кабинку и нажал на кнопку с цифрой семь. Лифт с таким же противным скрипом поплыл вверх. Семашко почему-то никогда не боялся лифтов, хотя многие из тех, в которых ему приходилось кататься, были изрядно изношенными. Поругав в мыслях местные власти, подполковник, как только створки открылись, вышел на площадку. На двери, оббитой коричневым дерматином, не было номерка. Кнопка звонка, правда, выглядела новой. Семашко проиграл три коротких сигнала и два длинных, сделал паузу, и добавил два коротких. Сразу же послышался лязг открывающегося замка, и дверь распахнулась.

На пороге стоял мужчина в домашних штанах, красной футболке с белыми латинскими буквами, растрёпанный, перепуганный, с длинной растительностью на лице.

– Здрасьте, подполковник, – выдавил мужчина и пропустил посетителя внутрь квартиры.

Семашко прошёл сразу на кухню, которая была довольно маленькой, и сел на стул. Мужчина же остался стоять. Он оперся о дверной косяк, скрестив руки, и посмотрел на гостя.

– Ну, привет, Илья, – наконец поздоровался Тарас Иванович.

Илья Варцаба жил сейчас в ведомственной квартире, которую подполковник Семашко выбил для важного свидетеля. Квартира была небольшой, однокомнатной, а обстановка довольно бедной.

Прошлой осенью Илью обнаружили возле трупа его жены, Ирины. Илья, находясь в полном шоке, вытягивал нож из её тела, когда Игорь Заварзин, отец Ирины, застал его в квартире. Естественно, все подозрения упали на Илью, тем более что перед этим супруги серьёзно поссорились. Илья убеждал всех, что он не убивал свою жену, но из-за его наркотической зависимости Варцабе не поверили. Не верил и Семашко, пока не узнал, с кем контактировал Илья. А встречался он однажды с Гитаристом, таким себе наркобароном местного разлива, которого очень долгое время не может посадить ОБНОН.

Семашко попросил Маргариту Крылову помочь Варцабе в борьбе с зависимостью, и Илье успешно получилось отказаться от наркотиков. Да, была долгая реабилитация в клинике, плюс психологические беседы с Крыловой, и теперь Варцаба почти свободен. Почти. Потому что он числился мёртвым, и всё ради сохранения его жизни.