Юрий Климович - Вор, граф и жена графа

Воровских дел мастер подозрительно уставился на Мишу.

– Я вроде тебе ничего про себя не рассказывал…

– А мне и не нужно, я и так про твои воровские наклонности все знаю! – ухмыльнулся ответственный работник «Мамули». – Меня святой Дулькамара научил видеть людей насквозь…

Оказывается, когда-то Михаил попал по распределению в Чеховскую районную оккультную лабораторию на должность эксперта-алхимика первой категории. В его обязанности входило, помимо тестирования образцов эликсира молодости, написание агиографии старца Дулькамары, местной достопримечательности. Дело было хлопотное – молодой лаборант таскался за старцем по лесным чащам и оврагам, где тот проповедовал и иногда бодяжил в дыму и копоти свои снадобья, ночевал с ним то на сырой земле, то в каких-то чеховских норах прямо на песке и камнях, которые учитель называл «заповедными».

Когда Михаил окончательно одичал, старец посоветовал ему уволиться по собственному желанию из оккультной науки и подобрать для себя место силы. Ученик послушался и выбрал бензоколонку «Мамуля, заправь меня!». Праведник Дулькамара, посетовав на то, что для внутреннего совершенствования перекрестки больше пригодны, чем загрязняющие атмосферу заправки, принципиально не возражал. С тех пор Михаил и жил на автозаправке, наполняясь ее энергией и заодно зарабатывая пенсионный стаж.

– Я не думаю, что он был великий магистр. Скорее, обкуренный шаман-самоучка. Но талантом внушения он обладал и кое-чему меня научил. Например, языку птиц, – признался, потупив глаза, бывший лаборант. «Саншайн» наполнил его душу нежным теплом, и он готов был открыть душу новому другу. Славик понял его намерения и протянул новому приятелю руку на прощание.

– Погоди, – вдруг сказал Миша и, достав из бездонного кармана фирменного «мамулиного» комбинезона вычурную квадратную поллитровку с лейблом «Амаретто», протянул ее Славику. Тот было запротестовал, отказываясь от такого дефицитного сувенира, но Миша был непреклонен.

–Этот «Амаретто» тебя выручит, когда граф подстроит тебе западню. А он на такие дела мастер. Ты сам из бутылки не пей, а предложи отведать графу или его подручным. И выйдет полный шикардос!

И он прокуковал что-то, вызвав восторженный гвалт в дубовой кроне.

Славик бросил бутылку на заднее сиденье и дал газу, не оглядываясь на прощальные возгласы нового знакомого «Адью, дорогой друг! Я навсегда запомню этот день! Если будешь неподалеку – забегай! Отобедаем где-нибудь, в бильярд раскинем!»

А зря. Не успела машина скрыться за поворотом, как бензоколонка исчезла, как будто ее и не было. Остался только громадный дуб с расщепленной верхушкой, вокруг которого появилась низкая позолоченная решетка. А на дубе возник памятный, размером с фирменный поднос трактира «Рога и хвост» медальон с изображением надменного женского лица и трогательной надписью «Дорогой мамуле».

3

Как раз в ту минуту, когда рослый шеф дворцовой охраны Сантьяго Опанасенко, он же и секретарь графа, в остроконечной каске с графским гербом доложил о прибытии гостя, Головкин наконец-то справился с нервным тиком и отбросил мысли о самоубийстве. Уже много лет граф был подвержен приступам идиосинкразии, которая передалась ему от матери – женщины неистовой и неимоверно страстной. Каждое ее любовное приключение кончалось нервным приступом. А однажды даму, не разобравшись в ее общественной значимости, увезли в уютную швейцарскую лечебницу Аркхем, так как она убеждала метрдотеля ресторана «Крапчатый олень» в том, что является профессиональной убийцей.

Граф же, будучи, как и его отец, добрым семьянином, достигал нервного возбуждения вовсе не от флирта на стороне. Поводом мог стать косой взгляд или смешок, не говоря уже об оскорбительном намеке, но чаще всего Головкин срывался в ожиданиях каких-либо неприятных ситуаций.

Ознакомившись с голубиной весточкой от анонима N, граф почувствовал в голове щипковый инструмент типа электронных гуслей, который резонировал через левый глаз. Он сердито захлопнул окно, чтобы избавиться от ворон, которые самозабвенно орали в парке в такт звуковым трелям в голове. И в этот момент задвигались его руки, они стали необычайно подвижными – теребили одежду, хлопали по груди и дергались сами по себе… Эти ожившие конечности наводили на графа страх. И было от чего: судя по записке, приезд экстравагантного гостя сулил графу неприятности. Да еще не обычные деревенские, а с криминальным оттенком.

То, что приезжий оказался воришкой, Илью Гавриловича не смутило и лишь прибавило забот. Воров он регулярно вешал, начиная с самого первого, по профессии скотника, которого граф возвысил до звания младшего сержанта-гренадера. И который, нарушив устав, украл шесть господских серебряных ложек и даже покусился на адмиральский кортик. Хотя любой военнослужащий знает, что ношение кортика положено, начиная с офицерской должности. Кстати, ложечки, как и шкура канадской лисы, до сих пор находились в розыске.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.