Алексей Дмитриев - Отпуск в Акимовке

Окончательно сбитому с толку, мне осталось только постучать в знакомую калитку. Бабушка, что меня немного успокоило, была всё такая же ― старенькая и сморщенная. Она очень обрадовалась моему приезду, стала обнимать, поцеловала, не дотянувшись до щеки, куда-то в плечо и всплакнула.

– Митенька, как хорошо, что ты приехал. Я думала, что уж не увижу тебя никогда больше. Что же ты не предупредил. У меня ведь и не готово ничего. Даже муки нет. Ну ничего, сейчас я к соседке сбегаю. Зато я творожка свежего сегодня купила, как знала. Сейчас я тебе блинов нажарю с творогом, как ты любишь.

Так хорошо и уютно мне стало. Никто, кроме Тётьмани, не называл меня Митенькой, и от этого я сам готов был расплакаться. Стараясь скрыть смущение, я начал распаковывать нехитрые гостинцы и, пользуясь случаем, ещё несколько раз поцеловал бабушку. Немного смутило, что щёки и руки у неё были очень холодными. Она, словно прочитав мои мысли, пожаловалась: «Старая я стала, Митенька, мёрзну всё время. Видишь, и летом в пуховой платок кутаюсь».

Обстановка в доме совершенно не изменилась. Те же полосатые половички на полу и всё те же кружевные занавески на окнах. Всё тот же неработающий древний телевизор с занавешенным ажурной салфеткой экраном, и всё та же огромная, с высокой периной, горой подушек и никелированными шарами, могучая кровать. Даже табуретки, с проделанными в сиденье отверстиями, для того чтобы их было удобней брать, были всё те же. Правда, выглядело это всё как-то свежее и новее, чем было раньше. Но я списал это на хорошее настроение и затопившее комнату, вновь недавно выглянувшее, солнце.

Воспоминания нахлынули на меня. Глупо улыбаясь, я расхаживал по дому и заглядывал во все углы. Вот за кроватью старинная швейная машинка «Зингер». Раритет. Сейчас за такие бешеные деньги дают. Правда, я проломил крышку, когда скакал на ней, изображая будённовца и свалившись с крыльца. Но ведь главное ― это механизм. Смахнув пыль с машинки, я не увидел в крышке никакой дырки ― «Странно, она же была вот в этом самом месте. Не мог никто её так незаметно заделать. Наверное, бабушка поменяла крышку, взяла у кого-нибудь из соседей от такой же, но сломанной машинки». Это объяснение меня вполне устроило, но вспомнились другие странности, с которыми я уже столкнулся. Подумать о них я не успел, бабушка позвала к столу.

Пока я уплетал мои любимые блинчики с творогом и густой домашней сметаной, Тётьмань во дворе делилась новостью с соседкой:

– Нюра, слышь? Радость у меня ― внучок приехал. Да, Митенька. Заходи вечерком, посидим, наливочки выпьем. Только обязательно заходи, посмотришь, как он вырос, важным таким стал. Заходи.

«Ну вот ― я улыбнулся про себя ― вот и вино, первый ингредиент комплекта. А вечером будет гулянка со старушками». И вдруг холодок пробежал у меня по спине ― соседка-то, бабушка Нюра, умерла лет пять назад.

– С кем это ты там разговаривала? ― стараясь не подавать вида и как бы невзначай, спросил я, когда бабушка вернулась в дом.

Тётьмань сначала замерла, а потом улыбнулась:

– Ты уж прости меня, внучок. Скучно мне одной, без подружек. Вот я и представляю, что они ещё живы, разговариваю с ними. Радостью делюсь, когда она есть.

– Значит, вечером к нам никто не придёт?

– Да кому ж приходить. Вот только если Танька заглянет, что напротив ― бабушка запнулась ― ну дом её напротив нашего. Ох и девка, беда. Горячая она. Но ты с ней не связывайся, от неё добра не жди.

– Ну вот, помяни чёрта, он тут как тут.

На пороге стояла розовощёкая, кровь с молоком, девушка. Постепенно склоняющееся к закату солнце, светило ей в спину и делало невидимым лёгкое ситцевое платьице, которое было на ней. Яркие лучи создавали волшебный ореол вокруг стройного силуэта. Мне даже на мгновение показалось, что они просвечивают и сквозь неё.

– Баба Маня, я слышала, к вам внук приехал.

– А тебе что за дело? Иди, Танька, иди, позже зайдёшь, потом как-нибудь.

– Да мне только спросить. Я хотела телефон свой показать. Он у меня сломался, звука нет. Может, ваш внук посмотрит?

Предлог для знакомства я оценил. Сотовая связь пропала у меня, когда я отошёл от Лесного всего на километр. В такой глуши, как Акимовка, связи ещё не было, и не знать этого девушка не могла. Вот и вторая часть отпускного комплекта.

– Здравствуйте ― произнёс я.

Лёгкий порыв ветра прошелестел по комнате. На мгновение всё исчезло и вновь появилось. У меня создалось впечатление, будто кто-то щёлкнул выключателем. Я решил, что это последствия теплового удара и продолжил:

– Ну, пойдёмте, посмотрим, что у вас там случилось.

Девушка обрадованно заулыбалась и чуть ли не вприпрыжку пошла во двор.

– Митенька, не ходи.

– Тётьмань, я не надолго, только посмотрю. Надо же помочь такой симпатичной девушке.

– Ох, погубит она тебя.

Глаза старушки были так печальны. Она смотрела на меня, как будто прощаясь. На минутку мне стало не по себе, но не пойти за такой манящей фигуркой я не мог.

Стремительно идущая впереди девушка ― Танька, как назвала её бабушка ― привлекала меня не только вполне реальной перспективой отпускного романчика. Все жители деревни, которых я видел до сих пор, были какими-то полуживыми ― серые застывшие лица, неторопливые движения, сливающиеся с фоном фигуры. Танька же ― полная противоположность. Яркая, энергичная, она вызывала доверие, и не пойти за ней было невозможно. Честно говоря, я надеялся получить от новой знакомой объяснение всем странностям, которые произошли с момента моего приезда. Спросить о них у своей бабушки я как-то не решался, потому что она сама казалась мне немного странной.

– Мы так и не познакомились. Меня Таней зовут.

– Очень приятно. Дима.

«Девушка так и не поздоровалась» ― отметил я про себя и вдруг понял, что вообще ни разу не слышал этого обычного и простого слова за все несколько часов, которые я находился в этом странном селе. Тем временем, почти бегом, мы перешли через улицу и вошли в новый добротный дом напротив. Меня несколько удивило, что в явно недавно поставленном строении не была применена ни одна из современных технологий. Создавалось впечатление, что этот дом вчера взяли и перенесли из прошлого века.

Первым делом Таня бросилась закрывать ставни и задёргивать занавески на всех окнах.

– А то в комнаты жар с улицы попадёт ― объяснила она свои действия, хотя солнце уже склонялось к закату.

– Ну что, давай телефон, посмотрим, что с ним случилось.

– Ой, а я не помню, куда его положила.

Девушка щёлкнула выключателем, развеяв полумрак, образовавшийся после зашторивания всех окон, подошла к небольшому холодильнику пятидесятых годов и достала бутылку водки. Налив стакан до половины, она взяла с комода небольшой пузырёк и добавила из него несколько капель. «Это для вкуса» ― пояснила она. Слегка пригубив, она передала стакан мне ― «Давай, за знакомство».