Улана Зорина - Изыди

– Какой же ты дурак, Воал… – процедил сквозь зубы отец, плотно сжимая побледневшие губы. В изумрудных глазах плескалась тревога. Его сын, единственный наследник, так глупо, в одночасье разрушил свою жизнь.

Сколько он себя помнил, его маленький зубастик всегда бредил запретным срединным миром смертных. И вот, не совладав с искушением, да ещё и прихватив волшебный кристалл, он сломя голову ринулся в смертельные приключения, ставя на кон всё своё существование. Зачем?

Понурив величественные плечи, отец раздраженно тряхнул головой, расплескав по бугристой спине шикарные рыжие кудри. Багровый отблеск сверкнул на широких рогах Демона Братства. Сзади неслышно подошла высокая стройная женщина в серебристых доспехах. Такая же рыжая и зеленоглазая, Волоеян была не только родной сестрой Пихтиону, тетушкой зловредного Воала, но и являлась непосредственной главой группы Братства Демонов, в которой и состоял её брат.

– Что случилось, Тион, ты был у Самого?

– Да, сестра. Мне нужен отпуск.

– Зачем? – зелень в глазах молниеносно вздыбилась и заискрилась мириадами огоньков.

– Давно не посещал райские кущи. – скривились уголки губ.

– Фу, Тион, что ты там забыл?

– Твоего племянника, сестра моя. – коротко рявкнул демон и быстро зашагал прочь от застывшей в замешательстве Демонессы.

– Твою мать! – едва слышно процедила она.

Иссиня-черный единорог тревожно отбивал дробь огненным копытом, свирепо выпуская пар из ноздрей, когда Пихтион быстрым шагом подошёл к нему.

– Найтмар, дружище, мне нужна твоя помощь. – и демон поведал преданному другу всё, что удалось узнать от Самого. – Получается, что надо отправляться в дорогу и спасать глупого мальчишку. Ты как, со мной?

Ткнувшись волосатой мордой в грудь взволнованного друга, конь доверчиво всхрапнул.

– Спасибо, дружище! – растроганно похлопал животное по шее свирепый рыжеволосый гигант. – Ничуть в тебе не сомневался.

Мальчишка уныло брёл по мрачному городу, не обращая внимания на моросящий дождь. Кроссовки превратились в куски склизкой грязи, как, впрочем, и штаны до самых колен. Ну и видок, скажу я вам! Невооружённым взглядом было видно, что парень из неблагополучной семьи. Сосульки мокрых волос напоминали хаотичный сюрреализм. Иссиня-чёрные у корней и ослепительно белые у самых кончиков, они вызывали непроизвольную дрожь и паническое желание скорее отвести взгляд. Хм-м-м… Думаю, это и было целью такого необычного мелирования «вырви глаз». Сухая кожа походила на бледный пергамент, беспорядочно усыпанный рыжими кляксами канапушек. В его голубом и потрёпанном жизнью портфеле были заныканы сигареты, едкий дым которых – единственный способ унестись от проблем в другой, более дружелюбный мир. Хоть парень и понимал, что курить вредно для здоровья, кого и когда это останавливало в 15 лет? Худощавый, субтильный, недокормленный и недолюбленный в свои пятнадцать, мальчишка смело бросал вызов всему миру, забив на усмешки и оскорбления. Семейка Фила, а звали парнишку именно так, прославилась своими постоянными скандалами на весь район. Попойки и побои были частыми спутниками мальчика с раннего детства. И едва начав соображать, он всё чаще пытался удрать из дома к таким же раздолбаям приятелям, куда-нибудь в тихий тёмный уголок городских скверов и парков.

И сегодняшний день не был исключением. Очередная попойка, дебош пьяного папаши, и, не став дожидаться рукоприкладства, Филипп сграбастал свои скудные пожитки и был таков. Устало остановившись в небольшом скверике, он натужно вздохнул, стянул видавший виды рюкзак с гудящих плеч и небрежно бросил его на лавку. Настороженно озираясь, достал пачку сигарет и, закинув вновь на плечо багаж, потянулся за зажигалкой в задний карман тесных джинс. Злые слёзы туманили взор. Смачно затянувшись, подросток поковылял к старому покосившемуся ларьку. Спрятав дымящий бычок в рукаве, парень, сгорбившись, протиснулся внутрь. Изо всех сил стараясь не грякнуть хлипкой дверью, он аккуратно потянул её на себя, но тут же поёжился от мерзкого скрипа. За прилавком обнаружилась хмурая, побитая жизнью особа.

– Чего надо? – неприветливо зыркнула бабища. Конопатый непробиваемо указал взглядом на небольшую бутылку воды и зашарил по карманам в поисках оставшейся после раздачи листовок (редкой, но необходимой подработки) мелочи. Не успев и звякнуть о прилавок, монеты были спешно прихлопнуты влажной ладонью. Торговка недовольно цыкнула и стянула с верхней полки бутылку негазированной столовой. Водрузив на прилавок заветный сосуд, она ловко сграбастала деньги, тут же потеряв интерес к неряшливому подростку. Передёрнув плечом, бедняга выскользнул за дверь, уцепив бутылку за горлышко. Глубоко затянувшись остатками тлеющей роскоши, он безмятежно потушил сигарету об обшарпанную стену всё того же щедрого ларька. Суетливо оглядываясь, он сдёрнул крышку с бутылки и сделал жадный глоток, тщетно пытаясь загасить пожар души живительной влагой. Мгновенно опустошив половину купленной тары, он почувствовал явное облегчение и, приободрившись, продолжил свой бесцельное путешествие.

Филипп шёл, не разбирая дороги, пару раз в задумчивости наскакивал на нервных прохожих, не обращая внимания на недовольные крики и проклятия, щедро сыпавшиеся вслед. Едва сдерживая слёзы, он вспоминал пьяную орущую физиономию отца и быстро постаревшую худенькую мать, испуганно сжавшуюся трепетной птичкой. Конечно, её жаль, но что мог противопоставить хилый пацан против слетевшего с катушек пьяного бугая? Он уныло взглянул на свои сжатые цыплячьи кулачки и, хмыкнув, покачал головой. Вот бы ему пудовые кулачищи, тогда б он показал отцу, как обижать слабых.

Пошатнувшаяся психика тихо шуршала шифером. Как можно двинуться в пятнадцать, спросите вы? Уверяю вас, можно! Если терпеть с шести лет ежедневный вынос мозга и бесчисленные побои. Вновь задёргался карман. Филу уже в который раз звонил приятель. Отвечать почему-то не хотелось, но занудный упрямец мог сводить сума своими звонками хоть целый день. Судорожно потянув трубку, Фил безнадёжно запутался в кожанке и ответить, естественно, не успел. Торопливо закурив, он решил сам набрать приятеля и уткнулся в мобилку. Что и следовало ожидать, тут же с кем-то столкнулся. Не отрываясь от светящегося экрана, Фил резко свернул, обходя препятствие, но… препятствие почему-то не обходилось. Удивленно вскинув голову, парень запнулся, едва не выронив телефон. Готовые было сорваться с губ слова возмущения колючим комом застряли в глотке. Это был плащ. Долгополый, струящийся жидким атласом чёрный плащ. Объёмный капюшон скрывал темноту и… пустоту?