Анимарт Тайпан - Овергеон. Том 1. Карусель Отражений

– Хм… но это же вы на меня напали первыми! Что ты несёшь?

– Да я шучу! Но, кстати, да… не исключаю… мы стрёмные. Но тебя теперь уже никто не обидит, пока мы рядом, запомни. Это точно. Боятся нечего. Очень хорошо, что мы поговорили… Приятно было познакомиться.

– А Оливия?.. – вновь ухватился за разговор Ёршик, – Какая она? Выглядит порой словно голову мне оторвать хочет. Эти её глаза… Как посмотрит, мне сразу становится стыдно за всё на свете…

– Она очень хорошая… заботливая, серьёзная, честная, уверенная… Классная, в общем. Найдя по очереди каждого из нас тут, с тех пор бережёт, как зеницу ока. Но… не лезь к ней пока, ей надо привыкнуть к тебе. Она долго привыкала к Рипу. То, что она суровая – это только кажется. Она добрейший человек, кого я знаю. То и дело, что поражаюсь тому, как она много на себя взваливает… Иногда она бывает не в настроении… Много нервов знаешь ли, от такой вот нашей жизни, но ты ещё с ней подружишься. Она делает всё для нас. Она для нас, как мама…

– Мама? – непонятливо уточнил Ёршик.

– Всегда защищает нас… не всегда понятно, от чего, конечно, но после того, как мы на днях покинули Тихий Двор, в котором жили неделю, я всё больше волнуюсь за неё… Всегда старается выглядеть так, словно всё под контролем. Чувствую, что это не так.

– Тоже переживаешь?

– Да… Но я предпочту улыбнуться, чем хмурится без толку. Просто иногда даже смешно, как все плохо. Ха-ха-ха…

– Не теряешь веру… Я в шоке. – тепло ответил Ёршик.

– Хм… наверное… Я тебя познакомлю с ней, разумеется. Просто нужно бы найти подходящее время…

Пока они разговаривали, группа уже успела пройти ещё пару комнат и лестниц и, наконец, видимо, пришла к своей цели.

– Прости, поговорим потом. Меня, кстати, зовут Мэри. Ты уже знаешь это, но всё же. Рада, что ты теперь с нами. – напоследок шепнула она ему и неспешно подошла к Оливии, всем своим видом показывая, что она «тут как тут» и готова к дальнейшим указаниям.

Мэри легонько задела Оливию плечом, та резко обернулась, но в миг смягчила лицо в ранее невиданной Ёршику тёплой улыбке. Мэри, сделав суровое лицо в ответ, надув губки, шутливо отдала ей честь, как командиру. Она всегда старалась держать перед ней лицо. Оливия словно всегда находила в ней любимицу. С остальными была более сдержанной. Это читалось в её взгляде даже тогда, когда та оглядела компанию после достижения места назначения. Они на месте. Перед ними была дверь.

Ёршик успел лишь кивнуть Мэри в ответ, и тоже был очень рад тому, что он теперь не одинок. От души даже немного отлегло. Но… Что же ждёт за следующей дверью?..

Они пришли в небольшое квадратное помещение с покрашенным деревянным полом красного цвета. По оттенку этот цвет напоминал нечто неприятное и отторгающее. Алая краска заезжала за грани плинтуса на стены брызгами и разводами. Пол словно бы красили голыми руками или наоборот, когда-то пытались смыть эту бурую слякоть, что обветрилась и даже хрустела под ногами.

На стенах – античные обои, выполненные в средневековом стиле. Люди и животные имели утончённые и угловатые, нежные и угрожающие пропорции и силуэты. Звери и птицы на полотнах стен наслаждались жизнью, аристократы – роскошью. Они вкушали тёмные виноградные напитки и в томительной лёгкости изнывали в неге ароматов дивных жёлтых цветов. В их листве повсюду прятались маленькие существа, что хищно глядели на смотрящих. Единственные две лампы висели над входом в комнату и выглядели, как уличные фонари. В комнатушке было две двери на против входа.

– Мы пришли. У нас мало времени. Заходим в эту, что справа. Мэри попытайся запереть вход и… Стоп. ГДЕ ЧЁРТ ВОЗЬМИ РИП?! – с облегчением начала Оливия, но из-за того, что одного из членов группы не было рядом, облегчение было недолгим. Она была в шоке.

– Он же был с вами! – возмутился побледневший Уэйн.

– Я? Мы? Мы… видимо… потеряли его из виду… Он… – немедленно начала оправдываться Мэри и судорожно оглядываться назад, надеясь то ли сбежать, то ли на то, что Рип выскочит и просто снова попытается их всех напугать.

– Это же всё, о чём я тебя попросила! Смотреть за ним! – возмутилась Оливия.

– Простите! Простите пожалуйста, мы с Ёршиком отвлеклись… – рванула Мэри к порогу двери, всматриваясь в темноту коридора и надеясь увидеть его там.

– Ты же знаешь, он любопытен, как ребёнок! – отдёрнула её к себе Оливия, – Поди залез куда и отстал. Он теперь может быть где-угодно! Уэйн, ты за главного. – резко обернулась она к нему, – Сидите тут, я найду Рипа. К дверям не подходить. НО! Если я не вернусь в течение получаса, бегите в проход и прячьтесь пока не наступит утро. – второпях приказала Оливия.

Теперь она была скорее в шоке, чем в гневе, и впервые на её и без того бледном лице появилась жёлтая гримаса. В нескольких словах она даже оговорилась – она была вышиблена из колеи. Ей очень не нравилось, когда что-то шло не по плану. Задумавшись и немного притормозив, она перетащила свинцовые ноги за порог и немедленно удалилась… Стоило ей переступить его, дверь резко захлопнулась за ней сама по себе с громким грохотом.

На минуту воцарилась тишина…

Один лишь шёпот стен смог вернуть их из состояния полного оцепенения. Все трое застыли в ужасе от осознания того, ЧТО сейчас может случиться. Они напоминали детей, которых на какое-то время оставили одних родители сторожить вещи на незнакомом им вокзале.

– Ну и что же теперь делать? Из-за этого Рипа мы все можем не дожить до этого самого утра! – ругался Уэйн.

Он не был трусом, а скорее, как и Оливия отвечал на проблему сначала злостью.

– Мы можем попро… – начал было Ёршик, но тут…

Послышалось пение. Оно скользящим эхом летало по стенам извне и заполонило комнату. Слов было не разобрать, но был слышен женский голос. Это пение уже могли слышать все, не только Ёршик.

Свет ламп внутри этой кабинки неожиданно начал тускнеть, и комната постепенно стала тонуть во тьме.

– Что?.. Что происходит? – послышался испуганный голос Мэри, девушка прикрыла рот ладонью.

Последнее, что было видно – это как свет в её глазах померк, пока они полностью не утонули в черноте, сквозь которую ничего не было видно.

Стены комнаты начали ёрзать, сжиматься, давить, скрипеть и медленно погружаться в кислотное, желтоватое свечение. Узоры и люди на стенах начали светится, как будто бы были нарисованы той самой краской, что накапливает свет, а потом начинает светится в темноте.

Красный цвет дерева сменился на синий и начал наполняться нежным и глубоким свечением. Контраст красок жёг глаза. Над головами у них, зигзагом пробежал по стенам рисунок напоминающий свиток, что держали когтистые лапы.