Анна Рубан - Другие стихи

Мокрый асфальт, улицы холод
И чьи-то шаги совсем близко.
Для своих лет он слишком молод
И смертным быть – это низко.
В чёрном плаще из тканей старинных,
С озлобленным взглядом в пустое.
Тысячи душ убито невинных —
Давно для него былое.
Чистые мысли и множество дум,
Ни капли в душе сожаленья,
За множество лет непонятый ум.
Его не терзают сомненья.
Недаром слова его – наш приговор,
Он сам его исполняет.
Часто он слышит отчаянный вздор,
Но смерти не изменяет.
Он блудный сын тьмы и князь преисподни,
И ужас он в души вселяет.
В свободные ночи, в смертельные дни,
Возможно, любовь он познает.
Он жил человеком два века назад
И смерти боялся до боли,
Но ночь повела его в брошенный сад,
Убийством лишив его воли.
Зачем же вампиру, что умер давно,
Любить или быть любимым?
Он холоден, мёртв и ему всё равно,
Он стал для любви незримым.
В его груди камень, в глазах его лёд,
И люди его не волнуют.
Он в склепе холодном погибель зовёт,
Но беды его все минуют.
Вопрос без ответа срывается с губ,
В груди только миг сожаленья.
Бессмертная жизнь, давно сгнивший труп,
Теперь он не узник волненья.
Вампир… забыт, одинок и бессмертен.
А жизнь? Нет, он не живёт.
Страданья и муки, терзающий ветер
Навек нити жизни порвёт.

Всё в этой жизни пустое, не так ли?
Когда ты один, из глаз катятся капли.
И, кажется, небо с тобой тоже плачет,
Дождём проливаясь, одно это значит —
Тебе одиноко, ты снова грустишь,
Как будто покинут, ночей ты не спишь.
И рядом так пусто, и нет никого,
Но ты не в обиде, а им всё равно.
Куда же ушла справедливость, куда?
Мелькают, как дни, пред тобою года.
Друзей уже нет, и исчезли враги,
Так плохо, но лучше себе ты не лги.
Вопрос на вопрос и вечность – ответ.
Прекрасно ты знаешь, тебе смерти нет.
Обидно? Быть может. А счастье? Не жди.
Вокруг тебя ужас, а ты уходи.
Скитания – мука, любовь как вода,
Она испарилась, не вымолвив «да».
И дождь, как лекарство, всё сгладить готово,
Ты снова один, тебе это не ново.
Сегодня ты спишь, а что будет завтра?
Мы в прошлое смотрим, но это не правда.
Ошибки в ошибках искать и бояться,
Но он выбирает во мраке скитаться.
Пустое… Зачем же? Не жизнь и не свет.
Ни счастья, ни горя в бессмертии нет.
Взглянувши на небо, увидишь звезду
И рядом, как солнце, большую луну.
Лучи её ярки, и ночь, словно день.
Надежда вернётся, ты только лишь верь.
Ничто не забыто, все жди впереди,
И сердце безумно стучится в груди.
Волненья, страданья, любовь – для кого?
Тебе очень плохо, но им всё равно!
Для них ты опасен, с собой смерть несёшь,
Изгнанник из жизни, им жизнь не спасёшь.
Я знаю, ты ищешь… Кого или что?
Ужасно, но в мире, как ты, я ничто.
И в пасмурный день на глазах моих капли,
Всё в этой жизни пустое, не так ли?

На небе красная луна, что светит холодом в окно,
Она зовёт тебя туда, где жизнь ужасней, чем кино,
Где Бога нет, где всё не так, там ночью бродит вурдалак,
Где только бешенство царит, добро людей всегда горит.
Там нет живых, лишь мрак могил последних в ужасе убил.
И только дрожь внутри тебя трясёт, ломает. Ты и я.
Проснуться хочется тебе, но ты не спишь, представь себе.
И расширяются зрачки от страшной жути изнутри.
Вокруг тебя скелеты ходят, а рядом мёртвый Гамлет бродит.
И много разных мелочей, но ты не трусь, иди смелей.
Нельзя показывать здесь страх, держись прямее на ногах
И знай, что промах лишь один уже полнации убил.
Весь смрад не терпит слабаков, будь понаглей, спусти быков.
И всем скажи, что ты вампир, что ты сто жизней загубил,
И сделай взгляд страшнее льда, а дальше всё – прошла беда.
Ты стал таким же, как они, в глазах твоих горят огни,
И ты уже не человек, теперь ты проклятый навек.
И нет души, и сердца нет, лишь тело, разум, жуткий бред,
Температура тела ноль, ты труп теперь, а не больной.
И сразу ты на что-то зол, живым читаешь приговор.
Их всех предписано убить и с гневом души загубить.
И ты решил исполнить долг, что кровью выписал пророк,
Но это будет лишь тогда, когда объявится беда…

Кровавая ночь наступает на город.
Ты чувствуешь телом пронзительный холод.
И тянет тебя в никуда, в темноту,
Во мраке крестов завывать на луну.
Ты чувствуешь жажду, что мучит тебя,
И хочется крови, и ты – это я.
Клыки вырастают, ты чувствуешь шерсть.
«Живой человек!» – тебе хочется есть.
И жажда твоя затмевает сомненья,
Глаза, как у волка, нет больше волненья.
Минута, секунда, мгновенье и вот —
Убит человек, окровавленный рот.
Из тела покойного рвёшь ты куски,
От жуткого гнева трясутся вески.
Ты не понимаешь, что сделал сейчас,
Но утро придёт, и настанет тот час,
И ты пожалеешь о том, что свершил.
Несчастный уродец опять согрешил.

Когда ночь наступает на город
И на улице бешеный холод,
Он выходит во тьму вновь и вновь,
Пить живую и тёплую кровь.
Избегай ты с ним встреч на дороге,
Чтобы не было лишней тревоги.
Ведь для них твоей крови глоток
Лучше жизни, бессмертия ток.
И пирует он в царстве теней,
Пожирая всё новых людей.
И не думая больше о прошлом,
Он стал Богом на свете безбожном.
И теперь знают все на земле —
Он вампир, сын вампира извне.
Но лишь это его и терзает,
Одиночество в душу впадает.
Он бессмертен навек и один,
Никогда как вампир не любим.
Все лишь гонят его и боятся,
Вынуждают во мраке скитаться.
И та часть в его сердце живая
Принесла ему кару из Рая.
Он решил вновь уйти в темноту,
Погрузился он в сон, как во тьму.
И утихли страданья и боль,
Через полвека лет он другой.
Но назад он вернётся тогда,
Когда сердце затронет рука.

Его в этой жизни не любит никто,
Он – место пустое, он хуже ЕГО,
Как нечто такое… как просто ничто,
Его ненавидят за то же, за то!
Безжалостный хищник, убийца, маньяк,
Его не поймёшь, не погубишь никак.
Он просто гадёныш, воскреснувший труп,
Истлевший в гробу, как ужасный уступ.
Кровавые руки и зубы, и рот,
Он губит людей и их мясо жуёт.
И хочет казаться для всех хуже Ада,
Как Дьявол в огне, убивать ему надо.
Он хуже судьбы, он просто палач.
Не будет пощады, как горько не плачь.
Не вырвешься ты из объятий бессмертных.
Убил он детей, своей жизни неверных.