Генри Хопоу - Нонаме

Арчи не мог больше смотреть на снимок даже через щелки между пальцев и отвернулся к окну. Он с трудом сдерживал подходящую рвоту и, прижимая ладони к губам, пробубнил:

– Где ты все это взял? В обычных газетах такого не печатают, да и в интернете такое не особо публикуют.

– Так сказать, есть источники. Пойми, Арчи, этот информационный портал – моя собственность и мой хлеб. Если бы не шокирующие подробности, я бы пошел по миру.

– И тебя ни разу не блокировали?

– Пока что мне везло. На каждого представителя закона, сующего свой нос в мои дела, у меня находился противозаконный компромат. – Макс подмигнул Арчи, закрыл файл и продвинулся к другому. – Все мы не без греха.

– Жесть…

– Не то слово. Все фотографии, что я тебе показываю, связаны не только с Алексом, но и с тобой, так что, будь добр, посмотри на экран.

– Со мной? – Удивляясь, Арчи со злобой в глазах повернулся к Бумажном Максу. – На что ты намекаешь?

– Просто посмотри. Это из последнего. Новость за второе августа. – Макс не удостоил Арчи даже взгляда и уткнулся в фотографию. – Ее звали Ласкутина Наталья, ей было двадцать три года от роду. Ее обнаружили в одной лишь футболке, как видишь, лежащую звездой на баскетбольной площадке возле Школы №5 с разрезанной брюшной полостью и мячом внутри. Сначала все решили, что он беременна.

– Я в шоке.

– Ага, я тоже, чувак, – согласился с ним Макс. – Видишь едва различимый смайлик, выложенный беленькими точками на асфальте между ее ног? Это ее зубы. Все до единого.

– Вот дерьмо! Полиция уже нашла шизика, который натворил это?

– Вот сейчас и пришло рассказать тебе об этих жертвах и как они с тобой и Алексом связаны. Сразу скажу, что жертв не три, а, скорее, тридцать три, если не больше. Стабильно раз в месяц в Слобурге кого-то убивают. Я лишь показал тебе самые жуткие снимки. – Макс закурил и попросил Арчи слушать его внимательно. – Все эти жертвы не случайны, как кажется многим и особенно полиции. Их кое-что объединяет.

– Что же? – озадаченно спросил Арчи и растянулся на диване.

– Все они так или иначе засветились в порнографии. Я не говорю, что все без исключения убийства в Слобурге связаны между собой. Вовсе нет! Только девяносто девять процентов, не меньше. – Макс улыбнулся, но, решив, что улыбка неуместна, состроил серьезную гримасу и выпустил струйку дыма. – Теперь ты понимаешь обеспокоенность Алекса за своих детей и, может быть, за бывшую жену?

– Обалдеть! – Арчи поправил подушку под головой. – И давно он об этом знает?

– Я когда-то рассказал ему, узнав, чем занимались его дети.

– Ну дела! Полиция не поймала маньяка, раз жертвы до сих пор появляются?

Макс сощурил глаза от солнечного луча, отразившегося от оконного стекла ему в лицо, встал со стула и задвинул шторы.

В комнате стало темно, лишь телевизор освещал помещение. Макс принялся искать что-то на компьютере и через минуту открыл документ с полностью заполненной текстом страницей, в каждой строке которого была записана дата и через слеш – имена и фамилии двух людей.

– Полиция? Поймала? Напротив каждой даты указаны имя жертвы и человека, которого обвинили в содеянном. Я это не выдумал, чел, это официальные заявления полиции. Так, например, девушку с первого фото убил некий Ложкарев Филипп, мужчину со второго – Рогачев Николай, а кто убил девушку на баскетбольной площадке, пока не обнаружили. Получается, что на каждое убийство был найден виновный, и, по заявлению полиции, все они отбывают сроки в местах заключения. Ну кроме, конечно, последнего.

– Хорошо, что этих тварей поймали!

– Рано радоваться, чувак, – пресек его Бумажный Макс. – Фиха в том, что имена всех этих якобы преступников в Слобурге никто не знает, ни одна душа, уж поверь мне. Отсюда вытекают два варианта: либо имена преступников вымышлены, любы все эти обвиненные не являются жителями Слобурга и его окрестностей. Первый вариант можно сразу отмести в сторону, поскольку лица преступников показывали по телику. Записей у меня, к сожалению, не сохранилось. Я проводил собственное расследование над каждым осужденным и знаешь, что я нарыл? Нет? То, что все они – жители разных городов России: Астрахань, Москва, Новосибирск и другие. Все они были проездом в нашем городе, судя по их постам и фотографиям в соцсетях. Кто-то из них путешествовал, а кто-то был в командировке. Понимаешь?

– То есть ты думаешь, что полиция ошиблась и взяла не тех?

– Я в этом уверен, чувак. Дело в том, что они отрицают взаимосвязь между жертвами, потому что (как обычно у нас бывает) не захотели капнуть чуть глубже. Такое чувство, что они до сих пор работают на печатных машинках и калькуляторах, иначе с легкостью бы нарыли в интернете нужную им информацию. – Макс докурил сигарету и метким броском отправил окурок в пепельницу на подоконнике. – В итоге они безосновательно сажают за решетку людей, волей случая оказавшихся в ненужное время в ненужном месте, до которых никому нет дела в пределах нашего городка. Все ради спокойствия местных жителей, чтобы они чувствовали себя под защитой.

– Теперь я понял, почему ты не рекомендовал мне обращаться в полицию за помощью, – сказал Арчи. – Во-первых, ты считаешь, что у них не хватит ни ресурсов, ни желания мне помочь…

– Во-вторых, они с удовольствием повесят на тебя последнее убийство и торжественно объявят прессе о поимке преступника. И не видать тебе больше ни родителей, ни Слобтауна, чел.

От услышанного голова у Арчи закружилась. Ему показалось, что темные стены комнат вот-вот сдавят его, не оставляя путей отступления. Ему вдруг как можно скорее захотелось покинуть квартиру Бумажного Макса, в которой он узнал горькую правду Слобурга, в которой подтвердились слова Олегсандра о гнилом городе с гнилыми жителями. Не все таковыми являлись, только большая часть.

Может, он зря ушел с поляны в лесу? Может, зря пересек реку? Зря поперся на окраину Слобурга? А если ему только и нужно было вновь уснуть на той поляне в тени крон деревьев на влажной утренней траве?

Такие мысли только загоняли его в тупик и удручали и без того плачевное положение.

Арчи хотелось выпрыгнуть в распахнутое за шторами окно и бежать, куда глаза глядят. Но куда бежать в до боли знакомых и до боли чуждых ему краях? Он словно уже бродил по этим улочкам, но тогда их окружала другая архитектура. Будто он совершил скачек во времени, но даже на экране телевизора Макса подтверждалось обратное. Или это сон во сне?

– Чувак, тебе поплохело? Можешь прогуляться и подышать свежим воздухом. Главное не уходи далеко, а то заблудишься и не вернешься обратно…если, кончено, ты вообще захочешь вернуться. Я не в праве тебя тут удерживать.

– Нет, Макс, я никуда не пойду. Мне некуда и не к кому идти… Кроме тебя и Алекса.