Стелла Ко - Пассарола

В мотеле не было ни намека на кондиционеры. Лишь вентиляторы, разгонявшие обжигающий сухой воздух. Горячей воды тоже не было. Да и зачем она в такой испепеляющей жаре? Вместо нее- освежающая умеренно холодная вода с железным привкусом.

На улице- пекло. Дышать тяжело, ходить еще тяжелее.

Альберто собрался подождать до вечера, когда неумолимый зной наконец немного спадет, но потом принял решение действовать незамедлительно. Ведь он не затем сюда приехал, чтобы тратить время впустую. Работы было много, и необходимо было приступать прямо сейчас.

Собрав все свои силы в кулак, а аппаратуру и бумаги- в большие сумки, Альберто покинул пределы мотеля. Жар обрушивался и давил, словно гравитация усилилась многократно. Альберто с трудом перебирал ноги по пустым широким улицам. Вместо асфальта- гравий и песок, по бокам- похожие друг на друга и почти одинаковые низкие бледные и выцветшие дома. Бедные, в чем-то убогие. Из некоторых домов раздавалась тихая музыка, будто тоже выцветшая на безжалостном солнце. Где-то сохло ветхое поношенное белье. Откуда-то доносились чуть слышные ленивые разговоры.

В таком месте наверняка никто не будет задавать лишних вопросов, не без радости подумал Альберто и ускорил шаг.

Железнодорожная станция располагалась вдали от городка. Она выглядела одинокой и жалкой среди бескрайних пустынь. У ее крыльца и стен росли сухие колючие травы. Они ошибочно казались погибшими, но самом деле они были живей всех живых, крепче и выносливей обычных растений. Альберто, окинув взглядом станцию, понял, что сегодня Марии Фернандес здесь не было. На всякий случай он позвал ее по имени, что только убедило его в ее отсутствии. На двери висел старый, покрытый ржавчиной маленький замок. Альберто, повертев его в руках, раздраженно и устало вздохнул.

Все же он решил не сдаваться, а начать установку оборудования прямо сейчас. Первым он установил прибор, улавливающий колебания почвы. Когда земля начнет ощущать приближение тяжелого объекта, прибор оповестит и произведет анализ. Помимо этого, были установлены датчики, фиксирующие любые перемещения вообще, основываясь на колебаниях воздуха и электромагнитных полей. Это на случай, если поезд не окажет давления на почву. Все же он, скорей всего, является отнюдь не материальной субстанцией. В дополнение к этому Альберто установил датчики, реагирующие на тепловое излучение, а также изменения в ультрафиолетовом и инфракрасном спектрах. Что бы ни проскользнуло мимо станции, сверхчувствительная аппаратура просто обязана была зафиксировать это. С чувством выполненного долга Альберто установил связь между техникой и небольшим компьютером, а затем сел в тени передохнуть. Аппаратура установлена – осталось ждать.

8.

Первое, что я увидел – очень зеленая сочная субстанция под названием трава, которая разливалась своей сочностью. Длинное строение. А потом я обрел новую форму.

Здесь все началось с нуля. Песков словно бы и не было. Они почти окончательно отпустили меня. Меня будто бы выстирали, стерли и нарисовали заново.

Со всех сторон меня окружали существа. Я имел такую же форму, как у них, очень отличную от той, к которой я привык. Они дышали и наполнялись светящимися соками. Все мы находились в большом здании, и за нами следил кто-то явно мудрый и знающий свое дело. Мне было здесь очень комфортно. Я знал, что нахожусь отнюдь не в Городе, которого нет, но я все равно был рад, что нашел выход из того пустого места, пропитанного лунным светом.

Чем больше времени я проводил в своем новом состоянии, тем бледней и незначительней казались мне воспоминания о том, что прошло. Оно постепенно стиралось и блекло.

Я помню свой первый шаг и свое первое слово. Вокруг было много густой яркой и сочной травы. Она приятно холодила ноги и благоухала надеждой. Нашего наставника звали Ирий, он был светлым старцем с длинной седой бородой. Он помогал только пришедшим освоиться и почувствовать гармонию. Я доверял ему безоговорочно. На его попечении было довольно много таких, как я. Все разные, но объединенные своей новизной в этом состоянии. Мы бегали по бескрайним лугам, простирающимся до самого океана, пили тягучий ароматный нектар, иногда работали и помогали Ирию, ходили в город за тканями, травами и нектаром. Мое сознание подвергалось плавной трансформации, расширялось, училось, росло и приобретало опыт. Я узнал много всего, что раскрыло мне глаза на многие вещи.

Я всецело уважал Ирия, старался проводить с ним как можно больше времени в рощах, где крепли и приходили в себя новоприбывшие. Откуда они прибывали? Ходили слухи о некой воронке, портале между мирами, из которого прибыли мы все. Но это был не просто портал, переносящий тело из одной точки пространства и времени в другую, это был портал, переносящий наши души из одного воплощение в другое. Я всеми силами пытался разузнать, где находится воронка, мне до боли хотелось ее увидеть своими глазами. Я клялся Ирию в верности, со слезами умолял показать мне воронку, но он лишь добродушно смеялся надо мной.

"Глупенький, ты никогда не найдешь воронку, потому что она нигде и везде одновременно."– как-то сказал мне Лаис, один из лучших учеников Ирия поздним вечером, когда солнце утонуло за горизонтом. Он мне объяснил, что портал- это своего рода аллегория, символ, который материализуется в этом мире (как и во многих других мирах)– через определенный образ в пространстве-времени. Я тогда стал настаивать на том, чтобы увидеть хотя бы образ, но Лаис ответил, что образ постоянно видоизменяется, и я еще не готов ко встрече с ним. Мысль о том, чтобы увидеть Образ теперь стала навязчиво преследовать меня, как и Города, которых нет. Возможно, решил я, когда-нибудь я узрею их. Мне даже казалось, что они были взаимосвязаны.

Чтобы подготовиться к этой встрече, я много и усердно помогал Ирию и его главным ученикам. Я обучился энергетической поддержке и коррекции тех, кто недавно прибыл. Я уже умел созидать определенные виды энергий и воздействовать на формирующиеся воплощения недавно прибывших душ. Я не знал, что для каждой души это воплощение воспринималось по-разному. Кто-то абсолютно ничего не помнил о своем прошлом, будто его и вовсе не было, кто-то помнил совсем немного, кто-то помнил многое, но отпускал во благо дальнейшего развития, кто-то помнил, но тяготился воспоминаниями, незавершенными задачами и нереализованным потенциалом, а кто-то помнил все настолько четко и явно, что попадал в плен прошлого воплощения, не в силах легко и непринужденно отдаться закону вечной трансформации. Для последних новое воплощение было неистовым шоком, они теряли разум и теряли себя. Я добровольно вызвался помогать Ирию в самых тяжелых случаях. Я старался подавить мои собственные печали, страхи, сожаления, а также неконтролируемое необузданное любопытство, которое делало меня очень нетерпеливым. Я старался научиться терпению и принятию всего, что со мной было, есть и будет. Но при этом я старался не быть пассивным, а уметь действовать, принимая правильные решения и через трансформацию себя, начать трансформацию своей линии воплощений. Ирий долго беседовал с нами, его учениками, объясняя, что воплощения бывают разные, в абсолютно разных, не похожих друг на друга мирах и телах, что воплощение- это путь души, и оно может состояться и вне тел, вне материи. Такое состояние кто-то считает освобождением от всех воплощений, но это ошибочно, ибо это тоже путь, над которым властны законы вечного изменения и причинно-следственных связей. Пока есть путь, в теле и вне тела, есть эти законы, есть накопление опыта и бесконечные виды трансформации – это необходимо считать путем воплощения. Воплощения можно прервать, лишь стерев себя и полностью обнулившись. В таком случае индивидуальное сознание, пусть даже и очень развитое, высокое и бестелесное, исчезает, точнее сказать, вливается в общее животворящее Ничто, чтобы позже вновь претерпеть трансформацию, став нулевой точкой, от которой вновь потянутся линии воплощений.