Вики Филдс - Шкаф с ночными кошмарами

Леде нездоровится, – без обиняков сказала она, кивнув головой в сторону дома Стивенсонов, откуда только что вышла. – Ты ведь потому тут сидишь? Боишься, она что-то вытворит? Она чуточку того, ну, знаешь, у нее не все дома, но она хорошая девочка! Это правда, что вы женитесь? Ты иди внутрь, Дин, нечего глазеть на меня. Иди, пока Леда чего-нибудь не сделала. Давай же, ну! – И она повелительно хлопнула ладонью по стеклу, а затем направилась к своему дому, даже ни разу не обернувшись.

Дин решил прислушаться к словам соседки, а потому вовремя успел вытащить Леду из ванны; и когда стянул с нее ужасную сорочку, похожую на саван, и переодел в первую попавшуюся одежду, он не видел никаких шрамов.

Был слишком сосредоточен на том, чтобы спасти ей жизнь.

Дин позвонил Аманде Крестовски и предупредил, что Леда у него.

– Вы встречаетесь, что ли? – удивилась та.

– А ты что, ревнуешь?

– Да брось! Расскажешь мне все подробности, когда привезешь пиццу, дружок.

– Никакой я тебе не дружок, Аманда. Просто говорю: Леда Стивенсон пока что поживет у меня. Ни к чему ей видеть дом, полный призраков.

– Это не вполне законно.

– Она ж совершеннолетняя, так что все нормально.

– Как же ты меня бесишь… – но Аманда не договорила, потому что Дин бросил трубку. На самом деле, если бы в мире Эндрю Дина существовало понятие «дружба», если бы он вообще был способен на близкие отношения , то Аманда, возможно, стала бы кем-то большим, чем просто приятельницей. Хоть она и считала его чокнутым, а он называл ее «рыжей бестией», между ними существовала крепкая связь.

Леда продолжала стоять перед ним голой. Она хотела, чтобы он рассмотрел каждый ее шрам и ужаснулся. Или пожалел. Леда явно чего-то ждала, но Дин не знал, чего. Он собрал волю в кулак, чтобы не шагнуть к ней. Боялся напугать ее и смутить. А Леда Стивенсон, похоже, ничего не боялась.

– Леда, это он сделал? – глухо спросил Дин, изучая ее шею, лопатки, локти.

– Он сказал, что вы не станете смотреть на меня, детектив Дин, – прошептала она, не поворачивая головы.

Дин хотел сказать, что видел вещи и похуже, но не стал. Леда права, он не знает, что она чувствует. Над ним никто никогда не издевался, его даже не били. Хоть мама и покончила с собой, она любила его так сильно, что готова была на все ради него. Отдавала ему самое лучшее.

– Ты права, – наконец сказал он, и Леда испуганно обернулась. Между ее бровей залегла морщинка, короткие волосы топорщились, словно перья у птенчика, выпавшего из гнезда. Дин склонился, поднял с пола платье и осторожно надел его на Леду, стараясь не пугать ее резкими движениями. Просунув ее худые руки в рукава, он отошел на безопасное расстояние, добавив:

– Ты права, я не знаю, что ты чувствуешь.

Про себя он рассудил, что раз Леда обнажилась перед ним, встала к нему спиной и даже позволила одеть, а он не притронулся к ее телу и не проявил никакого интереса , теперь она станет ему доверять.

– Леда, твой отец должен был научить тебя любить, должен был стать твоей поддержкой и опорой. Я не знаю, что ты чувствуешь, но знаю, что он не имел права заставлять тебя это чувствовать. И ты меня совсем не знаешь. И не знаешь, что чувствую я.

Ее губы приоткрылись. Дин тоже удивился, что завершил свою пафосную речь признанием. Обычно из него, говорил детектив Гаррисон, слова не вытащишь. Дин, хоть и понял, что сболтнул лишнего, решил не сворачивать, а шагать только вперед.

– Моя мама покончила с собой у меня на глазах. Она не видела меня, но я думаю, что даже если бы она знала, что я стою там… ее желание… оно было сильнее ее чувств ко мне. Сильнее ее любви ко мне. Сильнее всего. Она хотела освободиться от боли и выбрала этот способ.

Говоря об этом, он смотрел прямо в стеклянные глаза Леды. Она несколько раз моргнула, продолжая выглядеть как потерянный птенец, и, обхватив себя руками, шепнула:

– Мне жаль, простите.

Дин только покачал головой.

– Я пытаюсь помешать смерти, Леда. Позволь мне уберечь тебя.

– Но ведь я сказала!..

– Леда. – Дин недолго думая взял ее за щеки горячими ладонями, и она замолчала, будто кто-то нажал на кнопку выключения звука. Он громко и отчетливо произнес: – Просто поверь мне. Я из полиции. Я смогу тебя защитить. Ты уже в моей квартире. – Он развел руки в стороны. – Никто не знает этого адреса. Никто не придет сюда за тобой. Никто не станет тебя преследовать, пока ты находишься здесь. Я лишь прошу тебя: помоги мне прояснить кое-какие детали.

– Но… как я могу вам помочь, детектив?

Внешне Дин был спокойным и собранным, но внутри ликовал. Она верит ему. Не елозит взглядом по стенам его мрачной квартирки, лишь бы не встречаться с ним глазами. Она говорит с ним.

– Для начала расскажи о своей семье.

Мне снова снился Ной. С тех пор как я узнала правду, он постоянно мне снился. Молча смотрел на меня, что-то мысленно говорил. Часто мои сны были эхом приятных воспоминаний. Тогда мои руки оказывались на плечах Ноя, а его на моей талии. Или я прислонялась к его спине щекой, просила не оборачиваться, слушала спокойное сердцебиение. Мне часто снилось, как Ной нежно целует меня. А иногда счастливые воспоминания обрывались, и тогда из черной пропасти поднималось что-то нехорошее и дурное.

Сейчас Ной не улыбался, не ехидничал. Он стоял в шаге от меня, но казалось, находился внутри. Ничего не говорил, но казалось, кричал – его взгляд был жарче и красноречивее слов.

– Тогда я больше не стану бороться. – Мелодичное эхо моего голоса разлетелось вокруг нас с Ноем, стоящих друг против друга, утонуло в темноте. Ной не удивился, услышав мой ответ, полный горечи.

– И не надо, Кая. Я буду бороться за тебя. Каждый день, как и раньше.

Когда он ступил ко мне, собираясь обнять, я резко очнулась.

Потолок ординаторской. Подо мной жесткая обивка дивана. Пахнет медом и пирожками с абрикосовым вареньем – аромат проник в реальность из воспоминаний. Я повернула голову в сторону и замерла, увидев, что в кресле напротив сидит девочка лет семи или восьми. На ней была зеленая курточка, красное вязаное платьице с белым бантом, штанишки и сапожки. На фоне окна, куда бесцеремонно заглядывал серый утренний свет, девочка казалась фарфоровой куклой. Ее глаза бесстрастно наблюдали за мной, будто ждали какой-то реакции. Чувствуя себя не в своей тарелке под ее пристальным взглядом, я осторожно села и уже собиралась поинтересоваться, почему она здесь сидит, когда дверь распахнулась и в ординаторскую проскользнул Дориан в белом халате и отутюженном костюме.

– Повезло, что тебя нашел я, – без обиняков начал он. Краем глаза я уловила движение – девочка поднялась с кресла и обошла стол. – Будь это кто-то другой, пришлось бы спускаться в морг за твоим телом.