Ирина Когр - В погоне за тенью

Новенькие у нас бывали не часто, поэтому мне было интересно, что он за человек. В нашем болоте почти ничего не менялось, поэтому новые лица всегда были вызывали любопытство.

Знал ли я тогда, что этот мальчишка так повлияет на мою жизнь? В тот момент у меня не ёкнуло сердце, перед глазами ничего не пронеслось – я просто с любопытством на него пялился, как и все в нашем классе, хоть некоторые и делали вид, что им всё равно. А всё равно косились на него и шушукались между собой. Новенький делал вид, что ему интересен учебник.

И ещё я сразу же понял, кто теперь станет любимой жертвой Коляна. Если мальчишка правда из детского дома, то у нас ему придётся тяжко. Здесь не любили тех, кто хоть чем-то отличался от остальных. К тому же, защитить его будет некому. Отныне он – идеальная жертва для травли. Такова была суровая правда жизни нашей якобы элитной школы.

Почувствовав мой взгляд, новенький обернулся и посмотрел на меня. С внешностью ему тоже не повезло. Он был тощим и здорово смахивал на девчонку: длинные ресницы, бледная кожа, нежные черты лица. Волосы у него были тёмные и плохо расчёсанные. Колян обязательно пройдётся по его внешнему виду. Мне он тоже говорил, что я похож на «бабу».

Мысленно я даже посочувствовал новенькому: он еще не знал, куда попал. Может быть, он, как и я когда-то, думает найти тут друзей. Но скоро Колян и компания быстро вернут его с небес на землю. В тот момент в голове у меня появилась нехорошая мысль, за которую мне тут же стало стыдно. Я вдруг начал надеяться, что Колян отстанет от меня и наконец переключится на кого-то другого. Не всё же мне страдать.

Новенький этого всего не знал, поэтому старался выглядеть уверенно. Вид у него все равно был напряженный и немного испуганный. И он только делал вид, что ему не страшно: я заметил, как у него дрожат руки.

Он ещё раз повернул голову и посмотрел на меня, а потом вдруг улыбнулся уголком рта. Я сделал вид, что смотрю в окно. Мне вдруг стало неловко, и в голове мелькнула мысль, что я мог бы подружиться с этим мальчишкой. Он ведь тоже будет изгоем, мы поймём друг друга. Но эту мысль я быстро отбросил: я почти смирился с тем, что у меня никогда не будет друзей.

Наконец пришла физичка и начала урок. Светлана Николаевна была женщина старой закалки, как говорил про нее отец. Я толком не понимал, что он этим хочет сказать, но про себя тоже так ее называл. Она была хоть и строгой, но справедливой, а на её уроках всегда царил порядок, и даже Колян вёл себя прилично. Физику я очень любил; меня приводило в восторг устройство нашей Вселенной – жаль, что обсудить это было не с кем. Физичка открыла журнал, чтобы провести перекличку:

– Бессонов Александр, – услышал я имя новенького. Значит, его зовут Саша. Тогда я ещё не знал, насколько это имя станет для меня важным в дальнейшем.

– Здесь, – новенький поднял руку вверх.

– А, Саша, – с улыбкой обратилась к нему учительница. – Наслышана о тебе. Ребята, рада вам представить Сашу Бессонова, он занял первое место на олимпиаде по физике и математике. Так и попал к нам.

Класс вяло отреагировал. Вот зря она это сказала насчет учёбы. Я посмотрел на Коляна. Вид у него был воинственный: он явно был рад, что есть, за что зацепиться, чтобы устроить этому мальчишке весёлую жизнь. Я был на сто процентов уверен, что уже сегодня новенький найдет себе проблему в виде Коляна, и с тоской подумал, как же, всё-таки, несправедлива жизнь.

Светлана Николаевна спросила у него, по какому учебнику он занимался раньше. Услышав ответ, она снова улыбнулась и заявила:

– Если у тебя будут какие-то вопросы, можешь всегда обратиться ко мне.

Саша тихим голосом со всем соглашался. Теперь он выглядел испуганным и нервно оглядывался на Коляна: видимо, понял, что тот уже хоть прямо сейчас готов был устроить ему «тёмную».

Физичка провела перекличку до конца, а затем перешла к уроку. Сначала объяснила нам механику Ньютона, которую мы уже проходили в прошлом году, потом дала задачки, которые, как это обычно бывало, должны были решить только я и Марина. Мы были единственные в классе, кто разбирались в физике. И тут я обнаружил, что этот Саша тоже решил всё буквально за две минуты и уже рвался в бой.

– Давай, выходи решать, – кивнула учительница.

Бессонов решил задачу правильно, но всё время оглядывался на физичку, явно расположенную к нему.

– Молодец, – сказала Светлана Николаевна. – Откуда ты взял это решение?

– Я решал похожую задачу из Савельева.

– Да это же университетский уровень, – заметила учительница.

– Я хотел бы стать физиком.

– Так он ещё и ботан! – зловеще заявил Колян. Теперь Бессонову пощады вряд ли стоило ждать, список грехов у него был слишком большой.

Я увидел, как Светлана Николаевна поставила пятёрку напротив фамилии Бессонова. Потом она продолжила урок. Кажется, у меня появился серьёзный конкурент. Зато за весь урок Колян даже слова в мою сторону не сказал, так был занят Бессоновым.

Последующие уроки проходили в том же ритме. Бессонов явно решил набирать себе баллы и старался отвечать на каждом уроке. Колян пока молча наблюдал, а я всё ждал, когда он всё-таки решит выступить против Бессонова.

С ним никто не общался. Никто к нему даже не подходили, будто его и не существовало. В столовой он тоже сидел в гордом одиночестве. Меня разбирало желание к нему подойти, но я лишь продолжал наблюдать, стараясь не выдавать своего любопытства. Иногда он вопросительно смотрел в мою сторону, но я сразу же отворачивался. Я чувствовал, что ему неуютно и страшно, но почему-то медлил. Хоть мы и были друг в друге хоть как-то заинтересованы, за весь день никто из нас так и не сделал первого шага, и Бессонов явно поник. На последнем уроке истории он сидел, уткнувшись в книгу, и напоминал мне себя самого.

Уроки быстро кончились: всё-таки не стоило в первый же день загружать школьников. Однако я всё равно чувствовал себя выжатым, как лимон, и решил тащиться в спальню, чтобы разобрать вещи, привезённые с собой. Потом нужно было сделать уроки. Будто лета и не было, теперь опять придется до ночи сидеть над учебниками.

Зато день у меня выдался спокойный. Никто меня не обзывал, не делал гадости, и я мог спокойно сосредоточиться на учебе. Богданов был весь день занят Бессоновым, хотя пока и слова ему не сказал. Это было своеобразное затишье перед бурей, и Бессонов это тоже ощущал. Он явно ждал от кого-то удара, это было написано у него на лице. А я пока наслаждался спокойствием, раздумывая, надолго ли хватит Коляна.

В спальне я обнаружил Бессонова и понял, что его подселили к нам. Все ребята, и мальчики, и девочки, жили по четыре человека в комнате. Но весь прошлый год мы были в комнате втроём: я, Колян и Антон. В жилом корпусе были перестановки, потому что комнаты перестраивали. В результате от нас убрали Кирилла, лучшего друга Коляна и его заместителя по издевательствам. Возможно, именно поэтому Колян тогда и заключил со мной перемирие и с тех пор почти не трогал. Без своих дружков с Коляном можно было даже договориться.