Алексей Леус - Цемфелада

– Так мне и надо, чтобы она взрывалась.

– В смысле, она в руках взрывается. Её потому никто использовать и не может. Даже те, кто может её создавать, а таких не много.

– Потому, что ни у кого нет такого лука. В момент выстрела, я создаю мощное магическое поле вокруг стрелы. Оно пожирает много маны, но её хватает на время полёта. До удара, магическое поле не даёт концентрированной мане взорваться, а потом, бах и дырка.

– И правда, богиня, – удивлённо произнёс Сидон, – моё уважение!

За’Хар поднялся и поцеловал Цемфеладу в макушку:

– Умничка, хвалю! Талантище!

– Не относись ко мне как к ребёнку.

– Ну, формально, ты ребёнок и есть.

– Я богиня!

– Маленькая. Хорошо, как скажешь, в следующий раз дам тебе пендаля.

– Только попробуй! И я не маленькая, я уже практически сформировавшаяся женщина.

За’Хар с Сидоном рассмеялись:

– Как скажешь, только ты кое-что забыла.

– Что?

– Титьки где-то оставила! Бу-га-га! – оба снова заржали.

– Ха-ха-ха, как смешно, придурки, – взяв тетрадку, Цемфелада полезла на крышу повозки.

Члены группы Сидона не могли этого видеть, но за их отъездом наблюдали, мрачный жнец и Присси.

– Очень опасное положение было. Еле удержалась, чтобы не напасть.

– Ты же знала, что я стою между Цемфеладой и Акантой. Не было никакой опасности, я без труда отбил бы хоть её дротик, хоть заклинание.

– Знала, но не видела. А ребята молодцы, такое сражение выиграли.

– Знаниями За’Хара. Интересный человек. И очень опасный.

– О, и это говорит сам мрачный жнец.

– Крыска могла не просто к Привратнику угодить. Я видел, как пострадало её духовное тело. Похоже, рассказы о смерти богов в его мире, вовсе не сказки и мифы. Теперь очень многие захотят смерти Цемфелады. Благодаря знаниям этого человека и её природной силе, наша юная богиня становится поистине страшна.

Присси внимательно посмотрела на жнеца:

– Сикус, ты что, передумал её охранять?

– Не исключено, что завтра нам прикажут её убить.

– Тогда, сначала тебе придётся убить меня.

– Как скажешь, хотя, если честно, мне будет жаль тебя убивать. Рядом с тобой я чувствую себя живым. Ты мне нравишься.

– Сикус, ты реально странный! Определись уже с приоритетами.

Первый раз в жизни Аканта лежала в присутствии господина, не приветствуя его коленопреклонением или поклоном и ей было жутко неудобно из-за этого.

– Лежи, не вставай.

– Господин, простите…

– Удивлён, что ты выжила. Шансов было мало. Как ты себя чувствуешь?

– Нормально…

– Ещё раз мне соврёшь, и я тебя накажу.

– Простите, господин. Я недостойна вашего беспокойства… Слабость во всём теле. Часть фреймов недоступна, треть дерева развития рассыпалась, ячейки вех заблокированы. Некоторые заклинания работают не так, как должны.

– Понятно. Как я и думал. Ты получила удар концентрированной маной. Но не только. Есть что-то ещё, что я узнать не смог. В результате этого очень странного удара, пострадало твоё духовное тело.

– Теперь я бесполезная, – произнесла с горечью Аканта, закрыв глаза.

– Не говори глупости. Повторное получение покровительства всё исправит и восстановит. Вот, держи, хорошо смажь раны. Ты выглядишь как ошпаренная задница.

– Фу-у-у, воняет-то как!

– Да, вонь адская, но лекарство хорошее. Знахарка одна делает, я её давно знаю.

– Какая мерзость, фу, гадость. От такой вони умрёшь скорее, чем от ран.

– Прекрати жаловаться на дурной запах, ты же крыса! В канализациях да помойках лучше пахнет?

– Извините, господин. Просто, аж слёзы из глаз вышибает.

– Лучше скажи, в чём была твоя ошибка?

– Я недооценила Цемфеладу, она оказалась намного сильней, чем я ожидала.

– Сильней? Максимум, что она сейчас должна уметь, так это камушками кидаться, а она тебе всю морду спалила и дырку в груди прожгла. Хорошо хоть не насквозь, хотя, было близко. Да, ты недооценила, но не Цемфеладу, а её спутника, За’Хара.

– Он всего лишь человек…

– Который её воплотил! А теперь ещё и научил таким страшным вещам! Ладно, думать будем. Так всё оставлять нельзя. Если эта мелкая поганка выживет, нам всем туго придётся.

В комнату кто-то бесшумно вошёл, заявив о себе лишь отвратительной чёрной аурой, источающей миазмы.

– О, Чума, посмотри на свою подругу.

– Жалкое зрелище, господин.

– Учись на её ошибках. Отправляйся к Ансинарху. Он сейчас не в лучшем расположении духа, жнец Неркехта его любимчика, Викара, убил и в царство мёртвых отправил. Надеюсь, учить тебя не надо, как воспользоваться ситуацией.

– Я поняла.

– Хорошо. Пусть даст толкового слугу, а не посылает вновь очередного клоуна, как этот напыщенный вампир, который только и умеет, что крестьян ночами жрать и языком трепать. Сейчас, у вас три противника: Сикус, Присси и Глос.

– Слуга Аины? – удивилась Аканта.

– Чему ты удивляешься? Они вроде как родня. Солнце и свет, хорошая компания. После того как жнец убил этого пафосного недоноска, Аина решила присоединиться к защите Цемфелады.

– Я могу идти? – спросила Чума.

Бархгтол подошёл к ней вплотную:

– Будь внимательна и осторожна. Наиболее опасен для тебя Глос, постарайся натравить на него кого-нибудь другого. Про Алтхесту не забудь. Её слуги абсолютные психопаты, но нам сейчас такие и нужны. Иди.

Деревня оказалась селом, названным по имени протекающей через него речки, Ташки, с церковью, как положено. Алтаря воскрешения там не было, зато, был центральный алтарь. Для села и окрестных деревень вполне достаточно. Церковь была посвящена Самту, божеству строительства и гончарного дела, что было вполне объяснимо, так как рядом находился глиняный карьер.

Наёмники въехали прямо во двор дома сельского старосты, который заодно служил и постоялым двором, находясь с ним под одной крышей. Ну а что, удобно, все пришлые рядом, под присмотром, да и если надо чего, идти не далеко.

Глава Ташки был среднего роста мужичком за пятьдесят, семьдесят третьего уровня, по имени Апон. Увидев За’Хара, он выпучил глаза и сломался пополам, приветствуя его в такой позе, а когда вышла Цемфелада, все присутствующие крестьяне попадали на колени и уткнулись лбами в землю.

Стоило большого труда вернуть их в вертикальное положение и уговорить больше не ползать на коленях. По мнению бедолаг, им, «смердам убогим», место лишь в пыли перед богиней.

Надо отдать должное Цемфеладе, она прислушалась к словам Мариты и вела себя доброжелательно и скромно, улыбалась, и изображала хорошую девочку. Ей даже стало немного жаль этих людей. Они были совсем не похожи на привычных ей наглых наёмников, которые всячески её обзывали, обсуждали и обещали надавать пендалей. Сельчане были исключительно милы, старались угодить, постоянно кланялись и пытались стать незаметными тенями, когда к ним не обращались.