Зеев Дровален - Шатун. Дитя без глазу

Собака фыркнула, тряхнула головой и, развернувшись, потрусила в обратную сторону вдоль по улице. Затем остановилась, посмотрела на «ловцов» и опять затрусила дальше.

– Это… Зовет, кажется, – удивился ловец с автоматом и опустил ствол. – Посмотрим! А?

Старший с сомнением взглянул на слепящее глаза осеннее солнце, из-за которого трудно было что-то различить на тенистой улице. Но, видимо, им было все равно, куда идти.

– А что там? – спросил он у «ловца» с рацией.

– Через два квартала городской парк. Потом стадион…

– Понятно. Тогда, вперед.

И ловцы свернули на улицу.

Вот же черт! Николай опустил винтовку и присел. Если прямо сейчас броситься бежать, то до ближайшего угла метров сорок. Может быть, успеет.

Стрелять они по нему не станут. «Ловцы» как раз и назывались «ловцами», потому что должны были ловить «шатунов» живыми.

А если станут? В ноги, допустим? А промахнуться и попадут не в ноги?

Шаги «ловцов» приближались.

Все внимание людей было приковано к нахальной собаке. Да и солнце светило в глаза, так что стаю, затаившуюся в тени, они не замечали.

Их пятеро, мелькнула сумасшедшая мысль. В магазине, как раз пять патронов! Да нет… Что за глупости!

Шаги приближались. Бежать уже совсем поздно. Ну, поймают так поймают. Что ему грозит? Оздоровительно-трудовой лагерь в теплых краях, где нет зимы, и никто не впадает в спячку. Или работа на «ловцов» и охота на таких же бедолаг, как и он. Все «ловцы», в принципе, это бывшие «шатуны».

Шаги смолкли.

– Это еще что? – послышался недоуменный голос.

– Ха! Смотри! Еще собаки!

Затем вдруг рычание, испуганные крики, звук передергиваемого затвора! Потом опять рычание, опять крики. Короткая глухая очередь из автомата, и опять крики. Затем яростный лай и быстрый топот ног.

Николай выглянул из-за крыльца.

Все пятеро ловцов поспешно удирали в сторону перекрестка. На месте сражения остались лишь обрывок штанины, каска и автомат. Собаки с лаем неслись следом, то и дело, хватая «ловцов» за пятки. И было в этом «хватании» что-то издевательское. «Ловцы» свернули за угол и исчезли из виду. Стая исчезла вслед за ними, и теперь лай эхом разносился по ближайшим пустынным улицам.

Николай встал и обернулся. Вожак все так же неспешно трусил вдоль по улице. Не оглядываясь. Словно ничего не произошло.

Странно… Чего так испугались «ловцы»? Странно и непонятно.

Хотя мало ли странностей случилось в мире за последнее время. Эпидемия птичьего гриппа, который вдруг мутировал в штамм смертельно опасный для человека. Обезлюдевшие города, погромы, беспорядки. Затем, долгожданная вакцина, черт бы ее взял.

Николай подошел к лежащему на асфальте автомату. Сильно подмывало взять его себе. Но «ловцы», так или иначе, сюда вернутся. А если автомата не будет, значит, где-то поблизости «шатун». Тогда прощай спокойная жизнь. Все равно найдут. Черт с ним, с автоматом. Пусть лежит.

Так он думал тогда, в самом начале зимы. Но сейчас… Сейчас он бы, пожалуй, взял тот автомат.

За окном метель разыгралась не на шутку, и почти окончательно стемнело. Николай задернул тяжелые шторы, зажег фонарик и вышел из кухни в прихожую. Пора собираться.

Он основательно подготовился к этой зиме. Сказался хороший опыт прошедших двух. В шкафу висело сразу несколько комплектов зимних комбинезонов. Один даже с автономным подогревом.

Но сейчас взял тот, что попроще, светло-серый «альпинист». Он не слишком стеснял движения и был не таким «марким» как, дорогущий, маскхалат «полярный охотник». Его Николай берег для особого случая.

Заглянув в гостиную, ставшую на «сезон спячки» «зимовьем», выключил газовый обогреватель. Очень практичная вещь. Предназначена для туристов и питается газом от баллончика с пропаном. Но это в походном варианте. Николай же подключил к обогревателю стандартный бытовой баллон на двадцать семь литров. Запасными баллонами была заставлена вся лоджия. Зимы здесь суровые.

Походный обогреватель вполне справлялся с холодом внутри палатки в гостиной, а если его развернуть вверх, то получалась неплохая плита, на которой можно что-то приготовить. Разумеется, воды в кранах не было, но, когда выпадал снег, о воде можно было не беспокоиться. На крыше высотки снег чистейший. Да и не только на крыше. Теперь его не загрязняли ни выхлопы машин, ни чад городской ТЭЦ. На сезон «спячки» все останавливалось, все замирало.

После первой зимы еще пытались возобновить работу центрального отопления, но после второй, плюнули. В отоплении надобность отпала. «Спящим» оно ни к чему.

Ну а если ты из тех, кто не спит, то нечего мерзнуть в обледеневшей квартире! Добро пожаловать в ряды «Защитников». Патрулируй улицы, охраняй сон добропорядочных граждан. А если не хочешь вступать в ряды «Защитников», то ты эгоист, подлец и асоциальный элемент.

Время индивидуалистов прошло безвозвратно! Еще в начале две тысячи семнадцатого года, вместе с гибелью четырех пятых населения Земли. Именно «совместными усилиями» всех стран под эгидой ООН эпидемия была остановлена.

Да уж… Волшебная вакцина, конечно, спасла человечество от полного вымирания! Но тут же ввергла его в пропасть нового апокалипсиса! И имя ему – «спячка»!

Что было причиной, никто так и не понял. То ли это побочное воздействие вакцины, то ли птичий грипп так повлиял на выживших, то ли это просто кара всему человечеству. Так или иначе, но стоило осенью появиться первым ночным заморозкам, как люди начали ощущать необычную вялость и сонливость. Затем, когда дневная температура приблизилась к нулю, появилось непреодолимое желание завернуться во что-нибудь теплое и прилечь. Так все заворачивались и ложились. До весны.

Первая зима стала настоящей катастрофой. Взрывы на нефтезаводах, сошедшие с рельсов поезда, и пожары, пожары. Черт его знает отчего они возникали. Наверное, засыпая и чувствуя сковывающий их холод, люди включали на полную мощность обогреватели. И сети не выдерживали.

Николай не мог без содрогания вспоминать, как он тогда, ничего не понимая, метался по городу в зареве от пожаров. В полном одиночестве. Но потом, конечно, выяснилось, что он не один такой «неспящий». Облегчения это не принесло. И об этом тоже вспоминать не хотелось. Люди, оказавшись в пустом городе, вели себя по-разному. Безнаказанность – это тяжелое испытание. Заходи куда хочешь, бери что хочешь, делай что хочешь.

Николай потер пальцами лоб, отгоняя воспоминания. Нужно идти. Секунду поколебался, брать ли винтовку, и все-таки взял. А вот прибор ночного видения – это обязательно. Без него никуда. Николай надел ПНВ на голову, погасил фонарик и вышел.

Прибор ночного видения отобразил пустую лестничную площадку с лифтом и тремя дверьми. Все выглядело одинаково серо и холодно. Квартиры давно остыли вместе со спящими в них жильцами.